Дана Мари Белл - Смейте верить

— Что-то знакомое. — Лео выглядел совершенно виноватым. — А потом она дала клятву?

— Вообще-то, нет. Сначала она решила познакомить его со своим отцом. Излишне говорить, что папа Джолун не был обрадован и сказал моему отцу, что «о нем позаботятся».

— И тогда она произнесла клятву?

— Нет. Отец уехал из Парижа той же ночью. Он решил, что ей будет лучше с Малмейном, чем с ним. Не забывай, и Джолун, и Малмейн были семьями, которые обладали властью. Идти против них было не просто. Плюс, он понятия не имел, что мама уже начала связываться с ним, и делал то, что считал правильным. Мама, конечно, была убита горем и отказалась выполнять брачный контракт. Когда папа Джолун запер ее в комнате под охраной, папа об этом узнал.

— Как? Я имею в виду, если он не был в Париже, как он узнал?

— Брауни — духи земли, и один из охранников был личным другом папы и передал ему сообщение. Когда он узнал, что сделали с мамой, он вернулся в Париж. Он говорил, что к тому времени она уже не была похожа на наивную девочку-подростка, с которой он познакомился. У нее были седые волосы. С помощью брауни он вытащил ее из особняка Джолун и увез с собой. Когда Дункан Малмейн догнал их, мама уже связывалась с отцом… хоть он и довольно горячо возражал.

— Почему он был против? Ведь он любил ее.

— Потому и был. Он думал, что недостаточно хорош для нее. В любом случае, Дункан, понимая, что это истинная связь, пожелал им удачи, но остальные семьи были возмущены. Мама и папа ничего не имеют против Дункана лично, но остальные Малмейны и Джолун ясно дали понять, что мама и папа перешли все границы.

Голова Руби была забита новой информацией.

— Но твои родители обменялись клятвами внизу.

— Обычно при соединении Сидхе с не-Сидхе принято обмениваться клятвами, но это часть официальной церемонии, а не само Связывание.

— О. Вроде свадьбы?

Лео поцеловал тыльную сторону ее руки.

— Ты хочешь это сделать, Руби? Друзья, семья, красивый праздник, длинное белое платье? Я готов, если это сделает тебя счастливой, котенок.

Лео усмехнулся и Руби поняла, что сидит с открытым ртом.

— Это предложение?

— Мы уже женаты, милая, но если тебе нужно официальное предложение, я могу его сделать.

Руби прикусила губу.

— Мне нужно время подумать, Лео. — Она протянула руку и разгладила морщины на его лбу. — Я не собираюсь бежать. Разве я не обещала, что не оставлю тебя? Мне просто нужно все обдумать, переварить все, что ты сказал мне. Лео, подумай об этом. Это была адская неделя.

— Я люблю тебя, Руби.

Она боролась со слезами. Его лицо было абсолютно серьезным, глаза — искренними и любящими, несмотря на твердое выражение лица. Она не была уверена, что сможет что-то выговорить из-за комка в горле.

— Лео…

— Тсс. — Он провел пальцем по ее губам, легко улыбнувшись. — Тебе не обязательно отвечать, пока нет.

— Заткнись. — Руби почувствовала, как слеза потекла по щеке, но ей было все равно. — Ты большой кретин.

Поднявшись, она повернулась и села к Лео на колени, прижавшись к нему, когда он обнял ее.

— Я хочу, чтобы мы оба носили кольца, слышишь?

— Я слышу тебя, котенок. — Она почувствовала вздох облегчения, когда он положил подбородок ей на голову.

— А если ты мне изменишь, я тебе яйца отрежу.

Он вздрогнул, и она хихикнула.

— Принято к сведению.

— Лео?

— Да?

— Я тоже тебя люблю. Почему, черт возьми, это произошло так быстро?

— Имеет ли значение, как быстро это произошло? Для меня важно только то, что ты чувствуешь. — Лео взял ее левую руку в свою и вытянул вперед. Вокруг их безымянных пальцев появились золотистые искры, превращаясь в два обручальных кольца.

— Какой дизайн ты хочешь?

Руби посмотрела в его светящиеся потусторонние глаза и закусила губу, пытаясь не рассмеяться.

— Подковы?

— О, черт. — Лео откинулся на спинку стула, когда кольца растворились в воздухе.

— С голубым бриллиантом?

Он застонал и закрыл глаза.

— Руби.

— Ну, я думаю, что рубины — это чересчур, но если ты хочешь… ( прим. — с английского имя Руби переводится как «рубин» ).

Он прервал тираду поцелуем, который заставил ее сжаться.

— Я думал о кельтских узлах.

— А как же четырехлистный клевер?

Лео ущипнул ее за шею.

— Посмотри на наши руки, — прорычал он.

Глядя вниз, Руби ахнула. Замысловатые кольца из белого золота, усыпанные белыми бриллиантами, украшали оба их безымянных пальца.

— Кельтский узел символизирует вечность, как и само кольцо.

— Как и бриллианты. — Она снова прослезилась, глядя на прекрасные кольца, которые он сотворил в своем воображении. — Бриллианты — это навсегда.

— Они тебе нравятся?

Руби посмотрела в сияющие глаза Лео и почувствовала, как сердце перевернулось.

— О, да. Они мне нравятся. Но есть еще одно кольцо, которое я хотела бы сделать.

— Какое? Помолвочное кольцо?

Руби покачала головой.

— Загляните мои фантазии, ваша светлость.

И лицо Лео наполнилось нежностью, когда второе кольцо упало ему на ладонь. Желтое золото, овальный черный камень в центре. Инициалы «РХ» были вырезаны на поверхности камня.

Руби не удивилась, когда почувствовала тяжесть колье на своей шее. Их губы нежно коснулись друг друга.

— Моя.

— Мой.

И они не знали, кто сказал это первым.

Лео и Руби спустились к обеду обессиленные и голодные — и со своими драгоценностями, которые нес Лео. Он хотел попросить своего отца связаться с земляными духами, чтобы те помогли им с работой.

Ужин в тот вечер был и радостью, и болью. Семья приветствовала Руби с распростертыми объятиями. Однако дух пропавшего Шейна витал над ними, и не раз Лео приходилось заталкивать вглубь свое счастье и напоминать себе о боли и потере, которую они переживали. Мойра изо всех сил старалась поднять настроение своими шутками, но ни мать, ни отец даже не улыбнулись.

— Ну, не будьте такими мрачными, — раздался с порога веселый тенор.

Повернувшись, Руби увидела странного человека, стоящего в сумерках за дверью, его длинные рыжие волосы были связаны кожаным ремнем, а глубокие голубые глаза блестели весельем. Он был одет в черные бархатные штаны и белую рубашку, на ногах — черные кожаные сапоги. Человек небрежно прислонился к дверному косяку, наблюдая, как семья Данн заканчивает обед.

Руби помахала новоприбывшему.

— Привет. Вы друг нашей семьи?

Она почувствовала, как Лео напрягся рядом, и спросила себя, что она сделала не так. Мужчина вошел и, очевидно, чувствовал себя здесь как дома. Разве он не был другом?

Мужчина мило улыбнулся ей.

— Да, это так. И вы — прекрасная Руби, я полагаю?

Руби кивнула и проследила взглядом за тем, как он прошел вдоль стола. В этом странном наряде, с длинными рыжими волосами, он казался женоподобным. Пока не сдвинулся с места. Он не ходил, а крался, движения были плавными и мощными. Он напоминал ей дикую кошку.