Альмира Рай - Бри

— Спаси…

— Кстати, у вас здесь ошибка, — перебила я и нагло ткнула пальцем в его планшет, где светились название и тема урока. — Написано «Основы политологии» с одной буквой «л». А нужно с двумя. «Поллитология».

Он скривился и посмотрел на меня как на умалишенную, я тут же отпрянула. Девушки в классе тоже захихикали.

— Нет. Здесь все правильно написано. Ты вообще в школу ходила?

— Эта информация есть в моем досье, — холодно отрезала я и направилась к своему месту. И хоть капитану Чейзу не была видна моя кровожадная улыбка, сидевшие курсанты смотрели на меня с опаской. Правильно! Бойтесь!

Единственной, во взгляде которой читалась ненависть, была Кендис. Я с первой минуты поняла, что она здесь местный лидер. А местные лидеры уступать свои места не любят. Особенно лидерам по жизни. Только Кендис не поняла, что мне ее шайка балбесок даром не нужна. Мне навязчивого общения Айдана с головой хватает. Я вообще привыкла быть одной, а беспрерывная болтовня обо всем на свете раздражает.

Белобрысая подняла руку и с позволения капитана Чейза продолжила. Но осталась сидеть на месте.

— Курсант Круз ошибочно сказала, что полюса сдвинулись во время ядерных взрывов.

— Не ошибочно, — зашипела я. — Это одна из теорий.

— Одна из самых глупейших теорий, — настаивала на своем упрямая курица. — Как одна из той, в которой древние люди верили, что мы происходим от обезьян.

— Глядя на некоторых особей, начинаешь невольно задумываться о стопроцентной правдивости этой теории, — не растерялась я, как бы тонко намекая.

— Это точно, — процедила в ответ Кендис.

— Девушки! — возмутился капитан Чейз. — Посоревноваться в остроте ума у вас будет возможность на уроках риторики. А сейчас история. Да, теорий много, но знать их все очень даже полезно для общего развития. Потому сейчас мы послушаем Кендис.

— Я искренне убеждена, что волна ядерных взрывов на планете привела к глобальному потеплению. Именно поэтому льды Дархаза и Каскании растаяли. Вода затопила большую часть суши, и в итоге площадь острова Турина, который раньше считался целым континентом, стала намного меньше.

Капитан Чейз довольно кивнул Кендис, а я обиженно сложила руки на груди. Моя теория звучала круче. Глобальное потепление — как скучно! Но Кендис продолжила умничать:

— Выжившие люди заселили Турину и создали первую общину на берегу океана. Ныне это территория Исторического округа. Нас туда возили на экскурсию.

Я фыркнула. Она думает, я там не была?

— Главой назначили Ирвинга Бенсона. Он был первым правителем нового мира. После его смерти народ назвал поселение в его честь — Бенсон…

Вот я и говорю, история — самый нудный в мире предмет. Под монотонное бормотание Кендис, я начала откровенно засыпать. Пока к монологу не подключился Айдан. Парню тоже захотелось блеснуть умом, а еще он собрался надо мной поиздеваться.

— К власти пришел императорский род Райсов, — слишком громко произнес он, практически крича мне на ухо. Я дернулась от резкого звука и едва не упала со стула. Но Айдан придержал меня за локоть и невозмутимо продолжил:

— Они разделили людей на касты. Если не ошибаюсь, то по статусу в таком порядке: правители, политики, охранники, стражи, лекари, учителя, рабочие и рабы.

— Ты забыл касту сенсогов, — вмешалась Вик.

— Сенсоры, — фыркнул Айдан, — еще известные, как интуиты — это самопровозглашенная кучка маниакальных сектантов, которая считала, что они могут видеть будущее. Это ведь они пытались внедрить веру в так называемого Бога, который живет в Раю и всю жизнь борется с Дьяволом, который обитает в Аду?

Его голос был полон насмешки, и Кендис ему подыграла:

— Еще одна из «гениальнейших» теорий древних людей. Одни верили, что произошли от животных, другие — что были созданы по подобию Бога, который сотворил все. Абсолютно все.

— Глупые сказочки, — закивал Айдан.

Конечно, во все это я тоже не верила. В нашем мире не принято выдумывать того, чего не существует. Люди поклоняются машинам, технологиям, науке. Но все же, в детстве мама часто говорила о внутреннем чутье. Она просила меня прислушиваться к своему сердцу, к интуиции, и уверяла, что в мире много неизведанного, сокровенного. Люди этого не видят, но оно есть. Она говорила о высших силах, о потустороннем мире, какой-то параллельной реальности, куда попадают души погибших. В наличие души верили многие, но они утверждали, что никакой иной реальности нет. Жизнь — вечный круговорот. Умер — возродился в новом теле. Но зачем? Какова цель всего этого — никто не знал.

До конца занятия говорила Виктория. Она рассказывала о Великой революции свободы и смене власти. О нашем обожаемом Верховном канцлере и всех его замечательных деяниях. Так усердно нахваливала, что стала не только картавить, но еще и шепелявить. В итоге, те, кто слушал, не понял и половины ее слов, а те, кому было плевать (я), нагло дрыхли на парте.

Разбудил наглецов механический голос, оповещающий о начале ужина. Я и мой голодный желудок были несказанно рады и в предвкушении мести слопали полуторную порцию — свою и Айдана, пока он отвлекался на болтовню с парнями.

— Ты ведь не спустишь им все это, верно? — с довольной улыбкой протянул друг, когда мы пошли в холл. Курицы, внимая совету синеглазки, обсели телевизор с целью впитать как можно больше новостей.

— Нет-нет! — довольно пропела я, выискивая глазами офицера Бейли. Вот он мне очень даже нужен сейчас.

Бейли у нас был главным смотрителем медпункта. А в медпункт мне нужно было в обрез. Потому прямо сейчас на глазах у всех некая мстительная курсантка резко заболела воспалением хитрости. Надев страдальческую маску и схватившись за виски, поковыляла к лысому и очень строгому офицеру.

— Офицер Бейли, — жалобно взвыла я.

Сидящий на том же диванчике Мур прищурился. Тут главное не переиграть. Мне кажется, что котяра видит меня насквозь. А ввиду недавних событий так и вовсе ждет подлянки каждую секунду. И правильно делает.

— Да, Брианна? — учтиво спросил Бейли.

Несмотря на всю его грозность, почему-то, глядя на меня, он все время давил лыбу. Ах, да! Художества.

— У меня очень голова разболелась. И тошнит жутко. Вы не могли бы мне дать какую-то таблетку? Что угодно.

— Угу, — прозвучал голос Муркэпа.

Правда, ничего больше. Только «угу».

— Давно болит? — допытывался лысый.

— После еды. Кажется, я чем-то отравилась.

Мур фыркнул и снова прищурился.

— Ну что? — не выдержала я, немного повысив голос. — У меня что, не может разболеться голова, капитан Мур? У меня вообще стресс, между прочим.

Бейли понятливо закивал головой, Мур прищурился максимально.

— Хорошо, — выдал он. — Пошли.