Наталья Шульмайстер - Бракованная невеста [СИ]

А можно отправиться вместе со всеми в большую трапезную, усесться на жёсткую лавку, получить свою порцию молочного супа с лапшой. И пенкой. Гадость. А потом отправиться на службу. И не уснуть. Только бы не уснуть!

Старая монахиня, тихо посмеиваясь, подхватила меня под локоток, увела в мою келью.

- Эх, доченька, утомилась совсем! Ничего, ничего, привыкнешь! А я тебя завтра в поле пошлю, отдохнёшь! Только вот вставать рано, до первых петухов, да и утреннюю отстоять надо. Разбужу я тебя, ложись пока, спи.

Сил хватило, чтобы плеснуть в лицо воды, скинуть верхнюю одежду и накрыться одеялом. И наконец, тишина. Ненадолго. Всю ночь мне снились звонкие детские крики и игры.

Ну что тут можно сказать? Я действительно отдохнула от вчерашнего шума. Но неужели работа от рассвета и почти до темноты- отдых?

Утреннюю службу я честно отстояла. Да и когда я обращалась к небу в последний раз? Не в том ли старом храме при венчании? Или нет? Молилась ли я, провалившись в болото? Не было ли это чудом, что я выжила там? И я уже успела позабыть это чувство спокойствия, тихой и светлой радости, мира на душе что получаешь, обращаясь к Богу. Я думала о Кирилле, просила защитить его, просила научить нас быть хорошими супругами. Просила за отца, пусть он и не признает этого, но ему очень плохо и одиноко без меня. За наших крестьян, за всех, кто был мне дорог.

И так день за днем. Простая еда, много работы и молитвы. Мои мысли очистились от всего лишнего. От всей шелухи, всей суеты. Теперь я чётко знала, чего я на самом деле хочу. Что я могу изменить в своей жизни и в жизни окружающих меня людей. Именно сейчас, оставшись наедине с собой, я осознала, что жила для себя, не имея никаких целей, смысла жизни.

Нет, положить всю себя на алтарь служения Богу или людям я не хочу. Это противоречит моей сути. Но я хочу быть светом и надеждой для окружающих меня людей. Хочу менять их жизни, вселять в них мечту и надежду. Дарить шанс на новую жизнь. Так например, можно не только научить крестьянских детей читать, но и послать самых перспективных мальчиков учиться в столицу. Так, через пять лет к нам в поместье вернуться врачи, зодчие, талантливые управленцы.

Можно поставить маленький заводик, куда брать отчаявшихся женщин. Пусть себе живут в тепле и сытости, шьют одежду, поддерживают друг друга. Начав искать возможности, продумывать тонкости, я сама удивлялась, сколько же интересного и полезного можно сделать!

И очень важно вновь искать общий язык с высшим светом, вдруг удастся убедить хоть кого-то в необходимости перемен!

А вот в своей жизни менять ничего не хотелось. Муж у меня есть, детки тоже со временем появятся.

И наконец настал тот день! За мной приехал папа! С какой же радостью я прощалась с сестрами, как я уже привыкла всех их называть! Разумеется, они не стали мне друзьями за столь короткий срок, но я была рада знакомству с ними.

Итак, обедали мы в ресторанчике. Какие тут ароматы! Как вкусно! Ах, я даже от соли отвыкнуть успела! Я рассказывала отцу о жизни в монастыре, несколько раз пробовала заговорить о результате поездки, узнать, как там Кирилл. Спросить, едем ли мы домой! Но, барон отмалчивался, обещал рассказать всё в дороге.

Наконец, мы сели в неприметную и незнакомую мне ранее бричку. Молчание отца пугало всё больше, сердце стучало тревогой.

- Ну же, папа, ты должен мне рассказать! Прошу тебя!

- Да, я встречался с начальством. И не могу сказать тебе ничего хорошего. Ахмеда найти никто не может, его прикрывает кто-то из высшего света.

- Не может быть! Он же преступник, ведь так!?

- Лиза, Лиза, тебе ли не знать, какие чудеса творят деньги.

- А Кирилл, как он? Ты видел его? Он передал мне что-нибудь?

- Нет, он был в отъезде, мы не встретились.

- Нет, папа, скажи мне правду!- слишком уж хорошо знала отца, сейчас я понимала, что он старается что-то скрыть от меня! Я видела, как он подавлен!

- Никто не знает где твой муж. Никто не знает жив ли он ещё.

- Нет, если бы Кирилл погиб, его бы нашли!

Не верю! Не могло с ним случится ничего страшного!

- Никогда никого не найдут! Всю эту историю хранят в секрете. Слишком страшные вещи происходили тогда! Этот Ахмед- любитель женского голоса, стонов и криков.

- Так он похищал женщин? Мучил их?

- И да и нет. Он их просто хоронил. Живыми. А потом лежал на могиле, наслаждаясь криками, мольбами, испугом. И прошел не один год, пока вообще началось расследование, пока его удалось поймать. А теперь, спустя много лет в тюрьме, кто знает, на что он вообще способен.

Какой ужас! Неужели бывает на свете такая жестокость? Представить страшно! И что там с моим мужем? Я сжалась, обняла себя руками.

От хорошего настроения не осталось и следа. До вечера я успела сгрызть все ногти, искусать губы. Да что ж это такое?!

- Знаешь, я не хотел возвращаться за тобой. Пусть бы жила ты там в безопасности! Но я ведь тебя знаю, сбежала бы! Прошу тебя, возьми себя в руки, не переживай! Изменить мы ничего не можем. А вот выполнить последнюю волю Господина Кирилла- можем. Мы должны спрятаться, выжить!

Последнюю волю? Я и так едва сдерживалась, а теперь и вовсе разрыдалась. Да как он мог? Почему считает моего мужа погибшим? Так нельзя! Папа гладил меня по голове, я с чистой совестью орошала его рубашку соплями и слезами.

Ужинать ни мне ни отцу не хотелось, кусок в горло не лез! На ночлег нас пустил в свой сарай хозяин одинокого домика, что стоял у дороги.

Отец позаботился о травяном чае, который помог бы мне успокоится и крепко заснуть.

Что ж, напиток оказался отличным. Потому как проснулась я уже в обед, связанная, в своей же бричке. Вот только рядом совсем совсем не мой отец.

Дорогие читатели, атмосфера монастыря в горах появилась благодаря нашей поездке в Альпы. Если кому-то интересно, на моей страничке есть ссылка на мой Инстаграм.

О Боже! Странно, что я вообще проснулась, не задохнулась от ужасающего запаха стерегущего меня мужчины! Взгляд молодого мужчины был колючим, улыбка-мерзко-похотливой.

- Эй, Зуб, птичка-то наша проснулась! А ты, красавица, открывай ротик, я тебе кляп приготовил.

Мужчины мерзко заржали.

- Не, лучше снотворного ей ещё налей, не хочу скулеж слушать!

- Я не буду скулить, вы- Ахмед?

- Опаньки, знает, сучка, хозяина!- опять недобрая усмешка. Разговаривать не получится, они явно не захотят по-хорошему. А по- плохому не получится уже у меня, руки и ноги связаны крепко, профессионально.

Но всё же, он сказал "хозяина". А значит, меня похитили его люди! И зачем я только ему? Неужели он и меня убьёт? Не хочу умирать такой страшной смертью! Да и в конце концов, что они сделали с моим отцом?

- А где мой отец?- спросила я мягко, вдруг ответят.