Екатерина Кариди - Тепло ли тебе, девица...

Но, похоже, не зря Ядвига Марковна намекала, что Никита к ней неровно дышит, а она просто дура. Любая другая бы на ее месте… И все такое, типа, что этой молодежи нужно?!

Откуда Лене было знать, что ей нужно? Девушке просто хотелось волшебства. Потому и сказала:

— Я еще постою тут немного.

Он нахмурился.

— Ты бы хоть пальто одела. Замерзнешь, — и зябко повел плечом.

— А? Нет, мне совсем не холодно! Вот правда, чесслово.

Ей действительно не было холодно. Никита поднял руку, коснуться ее волос, но в этот момент его позвали, нужно было подвигать столы и помочь Стасу с музыкальным центром. Он взглянул назад и мотнул головой.

— Хорошо. Только не стой тут долго, — и зашел внутрь.

А Лена тут же обернулась посмотреть, но там внизу уже никого не было. Такое разочарование нахлынуло, значит, мужская фигура на маленькой пристани ей почудилась? Жаль…

Но тут стеклянная дверь на террасу снова отворилась и высунулась голова Ядвиги Марковны.

— Леночка, заходи. Хозяин приехал, знакомиться будем.

Вдруг почему-то стало неловко.

— Да, да, Ядвига Марковна, я иду, — а сама глянула еще раз в сторону озера и подумала, что сбежит сюда потом. Она еще и лестницу с террасы приметила, лестница вела прямо на мостки.

Лена вошла внутрь, а неловкость почему-то все разрасталась. Все это казалось ей странным и каким-то неправильным, что ли… Она еще не видела этого хозяина, который пускает в свой дом кого ни попадя, да еще и дверей не запирает, а уже испытывала настороженность.

Предчувствия не обманули. Таинственный хозяин, вокруг которого уже сгрудились все девушки, о чем-то говорил с Никитой. Никита был оживлен, жестикулировал, а хозяин слушал кивал головой и снисходительно улыбался. Это почему-то неприятно кольнуло, задев ее самолюбие. Что с него возьмешь, подумалось Лене, мажор и есть мажор. Хотела уже отвернуться и незаметно исчезнуть.

И тут он соизволил ее заметить. Скользнул острым взглядом и снова вернулся к разговору с Никитой. Но Никита среагировал сразу.

— А это наша Леночка.

Подошел к ней, по-хозяйски приобнял и подвел. Как-то это все взбесило. Но Лена изобразила улыбку.

— Здравствуйте, я Лена.

Он снова скользнул по ней непонятным взглядом и лениво произнес:

— Очень приятно, меня зовут Николай Александрович.

И тут же забыв о ней, продолжил свой разговор с Никитой.

— Очень приятно, — процедила сквозь зубы Лена, но ее вряд ли кто-то услышал.

Никита выглядел довольным, у него аж глаза горели, так они с этим Николаем Александровичем что-то оживленно обсуждали.

Лена почувствовала раздражение. Вот пусть Никита и развлекает барина, а она найдет себе занятие поитереснее. И пользуясь тем, что в ее сторону никто не смотрит, отошла к столу.

— Ядвига Марковна, вам помочь?

— А? — откликнулась та, чуть не поперхнувшись шампанским. — Нет-нет, Леночка! Иди, веселись вместе с остальными.

С остальными? Лена оглянулась, девчонки уже облепили этого мажора. Он что-то им говорил, а те хихикали и разве что в рот ему заглядывали. Если этот тип думает, что она тоже станет ему в рот заглядывать, то пусть думает так дальше.

Хотя, если судить непредвзято, мужчина был хорош, настоящий мачо. Красив строгой, какой-то холодной красотой. Темноволосый, глаза синие, прямой нос, твердые, красиво очерченные губы. Высокий, стройный и одновременно мощный. Эти широкие плечи, длинные крепкие ноги…

Впечатляющая фигура, ничего не скажешь, наверное, из спортзала не вылезает.

Никита, хотя и был намного красивее внешне и не слишком уступал по комплекции, но на его фоне смотрелся хрупким и даже каким-то невзрачным. Про Стаса и вовсе нечего говорить, выглядел рядом с этим совершенством просто хлюпиком.

Вот и пусть его берет кто хочет, подумала Лена.

А мужчина прямо как услышал, взглянул на нее. Как-то так высокомерно и насмешливо.

Есть такое понятие «спина». Так вот, в арсенале каждой девушки оно должно присутствовать. Лена смерила его взглядом и повернулась спиной. И пока остальные были заняты тем, что усиленно хихикали над его шутками, неспешно направилась на террасу.

Там гораздо интереснее.

Стеклянная дверь бесшумно отъехала в сторону, выпуская ее на морозный воздух. Тут и впрямь было волшебно. Небо окончательно очистилось, и теперь над поверхностью озера дрожала искрящаяся опаловая дымка.

Так красиво, что Лена не раздумывая спустилась к мосткам, хотелось разглядеть это чудо ближе. А удивительная опаловая дымка засияла призывнее, ярче. Рядом еле слышно плеснула вода, качнув лодку. Лена подумала, ну вот же, осторожненько, только чуть-чуть глянуть, и сразу обратно. Она даже озябнуть не успеет. Да и не холодно вроде…

Но стоило ей сесть в лодку и немного отплыть от берега, как ее отрезало этой опаловой дымкой, словно стеной. Теперь вокруг была одна синеватая мгла. Только толща ледяной воды — и больше ничего!

И голос в этой синей мгле:

— Тепло ли тебе, девица?

А еще руки, поддерживавшие ее, и дыхание у самых ее губ.

Так странно и быстро это произошло, что Лена даже испугаться толком не успела. Это она что же, умерла? Или попала в другой мир? Лена тоже почитывала женские романы, знала, что с девушками иногда такое случается.

Но… почему голос так похож на голос того мажора, их сегодняшнего хозяина? Такой же снисходительно-насмешливый. Это что же, у него шутки такие, или решил что-то ей доказать? Вот еще, подумала она, не дождется.

И ответила, как положено в таких случаях:

— Тепло, Морозушко. Тепло, батюшка.

И прямо почувствовала его удивление, и почему-то странную радость.

— А так тепло? — спросил он глуше, как будто сам задохнулся.

Теперь голос подрагивал, а по поверхности воды над головой Лены побежали морозные узоры. Но он целовал ее и обнимал так нежно, удерживая в невесомости, его дыхание дарило ей жизнь. Наверное, потому Лене вдруг стало хорошо, а глаза сами собой закрылись от удовольствия.

— Тепло, Морозушко…

Ей показалось, она видит сон. И в этом сне они были вдвоем, и была страсть. И ведь вроде бы, ледяная вода кругом, а она будто горела огнем в его объятиях. Они горели. Оба.

— Тепло ли тебе, милая? — жарко прошептал он ей в губы. — Ответь, умоляю, Лена. Ответь, тепло ли тебе сейчас, со мной?

— Да, мне тепло. Мне… очень хорошо с тобой, Коля. Очень…

Это она так сказала? Вот этому мажору? Но все уже потеряло всякое значение, потому счастье взорвало мир на тысячи цветных искрящихся осколков.

— Да, милая! Да, милая! Да! — обнимал он ее и…

Куда-то нес?

— Все уже, все. Теперь мы вместе, ты со мной.

Голоса какие-то слышались Лене, речи странные.

— Отпусти ее! Ты! — это вроде Никита. — Так нечестно!

— Убрал руки. Лена трижды дала согласие. Она моя! — а это Коля.