Иар Эльтеррус - Дар [СИ]

— Вот что, — Берта разозлилась. — Во-первых, ешь. Ешь, сказала! Во-вторых, пока ты ешь, я на пальцах объясню тебе, доктору, почему они ни на какие переводы не согласятся…

— Не надо ничего объяснять, я и так всё знаю, — Скрипач, наконец, взял в руки коробку и запустил ложку в контейнер. — Скажут, что начали работу здесь, что блоки регенерации работают здесь, что по договору эндопротезы пойдут в «Поля», и так далее.

— И что ты собираешься им на это возразить? — прищурилась Берта.

— Да ничего. Я просто перережу себе горло у них на глазах, если они откажутся, — спокойно ответил Скрипач, продолжая ковыряться в отделении с овощами. — Это не угроза и не детский сад, Бертик. Ты меня знаешь. Я — товарищ последовательный. Сказал, значит, сделаю.

— Идиот, — емко констатировала Берта. — Спасибо тебе большое. Чтобы вместо одного у меня было два инвалида, да? Ты этого хочешь добиться?

— Нет, не этого, — отрицательно покачал головой Скрипач. Подцепил кусочек желе, отправил в рот. — Я хочу добиться перевода. Во что бы то ни стало. Хочу добиться нормальной палаты, а не клетушки размером со спичечный коробок. И не надо меня шантажировать, пожалуйста.

— Это не я, это ты шантажируешь. Причем почему-то меня, — заметила Берта. — Я-то тебе что сделала?

— Охотно объясню. Во-первых, ты молчала.

— О том, какие условия в Бурденко?

— Да. Во-вторых, ты сейчас почему-то на их стороне, а не на моей.

— Ты сам всё отлично понимаешь, и…

— И чего? Бертик, как хочешь. Вот ей Богу, как хочешь, но я буду делать то, что считаю нужным, а не то, что диктует какой-то придурошный здравый смысл. Замазку будешь?

— Чего буду? — не поняла Берта.

— Замазку, — рыжий ткнул ложкой в отделение с пастой. — Мы её в «Вереске» так называли. Она вкусная и калорийная просто до ужаса. Ешь, маленькая. Поправляться тебе действительно надо.

— Сил моих на тебя нету, — пожаловалась Берта. Отобрала у Скрипача ложку. — Ты ведь понимаешь, что впустую потратишь время.

— Не-а, не понимаю, — безмятежно отозвался Скрипач. — Или — или. Или Ит окажется в Бурденко, или я наложу на себя руки.

— А ты Ита спросить не хочешь?

— Нет, не хочу. Потому что знаю, что он ответит. Что ему всё равно. Ну так вот, маленькая. Ему, может, и всё равно. Мне нет. А теперь доедай замазку, и пошли искать воду. На пару чашек чая эта коробочка еще вполне способна. Заряда точно хватит.

То, что происходит нечто из ряда вон выходящее, они поняли еще тогда, когда катер только подваливал к причалу. Скрипач привстал, Берта тоже — зрелище оказалось завораживающее.

Госпиталь сиял огнями, как новогодняя елка. К нему подходили блоки, светящиеся в ноябрьской темноте, как фантастические огромные глубоководные рыбы. Блоки швартовались к стенам, замирали, а потом отходили прочь, растворяясь в подступающей мгле. Все верхние этажи были непривычно ярко освещены, свет горел даже там, где его отродясь не бывало — например, в холлах восьмого и девятого, в них (Скрипач это знал точно) находились резервные энергетические накопители, которые подключать никто в ближайшее время точно не собирался. Зрелище было поразительным — темный речной берег, ни одного огня, и световая феерия вокруг одинокого здания.

— Что там такое? — с тревогой спросила Берта.

— Понятия не имею, — отозвался Скрипач.

По узкой дорожке они едва ли не бегом поднялись наверх — Скрипач впереди, Берта следом — и направились к госпиталю. На подходах к крыльцу они увидели Дослава, который скорым шагом шел им навстречу.

— В вошегонку, быстро, — распорядился он. — Бегом!

— Что случилось? — Скрипач остановился.

— Илья расскажет. Быстро, я сказал. Где вас носило столько времени?

— В городе… Черт, да что такое-то?! — Скрипач с всё нарастающей тревогой смотрел на Дослава. — Объясни!

— Сказал же, Илья объяснит, — рявкнул тот. — Времени нет.

В вошегонке они положенные десять минут пытались понять, что же всё-таки происходит, но так ни до чего и не додумались.

— Рыжий, что там эти блоки делали? — недоуменно спросила Берта.

— Это… чушь какая-то. Не знаю. Доставляли раненых? — Скрипач задумался. — Столько сразу? Ничего не понимаю. Да нет, не доставляли. Ты заметила, куда они подходили?

— Ну да. К шестому и пятому этажам, там…

— Там послеоперационные и палаты. Зачем они туда?

— Не знаю.

— Вот я тоже не знаю. Черт, что ж так долго-то, — раздраженно сказал Скрипач, вставая. — Малыш, давай переодеваться.

— Так вроде рано еще.

— Нормально, две минуты осталось, — Скрипач потащил через голову рубашку. — Помочь комбез подогнать?

— Справлюсь, — Берта расстегивала пуговицы на кофточке. — Рыжий, мне что-то не по себе.

— Это ты очень мягко сказала, — проворчал Скрипач. — Давай быстрее.

Минутой позже вошегонка, наконец, открылась, и они вышли в совершенно пустой коридор седьмого этажа.

— Ну и где все? — Скрипач заозирался. — Сейчас гляну…

Внутригоспитальной сетью им пользоваться разрешили, поэтому Скрипач вывел визуал и кинул вызов Киру — это показалось ему в тот момент наиболее приемлемым вариантом.

Кир ответил тут же. Причем по голосовой связи. Это в госпитале, мягко говоря, не приветствовалось.

— Идите в южное крыло, — приказал он, даже не поздоровавшись. — Рыжий, учти, тебе сейчас вломят так, что мало не покажется.

— Но…

— Бегом!

— В чем дело? — Скрипач стоял напротив Ильи. Тот буравил его таким взглядом, что Скрипачу сделалось жутко. — Что происходит?

Илья молча сделал шаг вперед, схватил Скрипача за плечи и швырнул к стене. Берта, стоящая рядом, испуганно вскрикнула, попыталась вцепиться Илье в локоть, но в этот момент в холл вошел Кир, и успел перехватить её за руку.

— Маленькая, не надо, — попросил он. — Сейчас Илья немножко позверствует и успокоится…

— Илья, в чем дело? — Скрипач всё еще ничего не понимал. — Ты объяснишь, наконец?!

— Нет, это ты мне объясни, в чем дело и что происходит, — приказал Илья. Еще раз зло тряхнул Скрипача за ворот комбеза, потом отпустил, отступил на шаг. — Полтора часа назад пришел приказ, час назад — сюда привезли комплекс седьмого уровня. При комплексе было сообщение. Читай.

В воздухе перед носом Скрипача повисли строки.

«Это максимум, который я сумел сделать. В переводе они отказали. Комплекс выделили на месяц, к сожалению, на больший срок договориться не вышло. Понимаю, что верить мне у вас нет оснований, но мне действительно очень стыдно за своё бездействие и за то, что получилось в результате. Надеюсь, следующая наша встреча будет лучше сегодняшней. С надеждой на восстановление былой дружбы. Т.»

— Какой комплекс? — спросил ничего еще не понимающий Скрипач.