Ирина Шевченко - Гора раздора [litres]

Из путаного рассказа недомага она узнала, что шаман пришел к пещере накануне вечером. Внутрь его доблестные охранники не впустили, но он и не рвался. Побродил у входа, а затем, как они думали, ушел. Но сегодня же, около полудня, когда маги обходили «вверенную территорию», у подножия противоположного склона они обнаружили гоблина неподвижно сидящим рядом с погасшим костром. Попытались «привести в чувство», а когда это не удалось, решили отвезти пострадавшего (от их действий!) старика в Фонси.

– С ним все будет в порядке, – успокоил отец, выставив за дверь раздражавшего Патрисию мага.

– Думаешь? – Она с тревогой всмотрелась в крючконосое лицо шамана.

Эгери уложили на старенькую кушетку в гостиной, и вылинявшее оливковое покрывало странно гармонировало по цвету со сморщенной кожей гоблина.

– Уверен, – серьезно сказал доктор Эммет. – Меня больше тревожит, ради чего старик такой путь в одиночку проделал. Года три уже в Фонси не появлялся. Да и другие из-за перевала Радуг – тоже. Говорят, мало их в племени осталось. Молодые поближе к людям перебираются. Старики… не вечные, сама понимаешь…

Пэт вздохнула. Горько было узнать, что еще одно племя гоблинов гибнет, отрываясь от исконных земель и могил предков, теряя свою историю и традиции.

Хлопнула входная дверь, отвлекая от размышлений, и тут же – Пэт даже не успела обернуться – за спиной послышались шаги.

– Стучать тебя не учили? – проворчал отец, первым увидев нового гостя.

– Учили, но давно, – усмехнулся в ответ Тэйт. Гость оказался уже не новым, а вернувшимся старым. – А что у вас… – Вошел в комнату, увидел Эгери и застыл удивленным изваянием.

Шаман дернулся и открыл глаза.

– Я нашел тебя, – прохрипел, глядя на алхимика, и снова провалился в беспамятство.

Удивленных изваяний в комнате стало три.

Пэт понимала, что старик не в себе, к тому же слово в слово повторил уже сказанную ранее фразу, но взгляд его был при этом вполне осмысленным, и она ни на миг не усомнилась, что шаман осознавал, к кому обращается.

– Знаком с ним? – спросила Тиролла.

Возможно, прозвучало это чуть резче, чем того требовала ситуация, но, с другой стороны, поди пойми, что вообще за ситуация у них тут и чего она требует.

– Знаком. – Алхимик, от растерянности, должно быть, даже не подумал отпираться. – Я говорил, что ездил за перевал.

Точно, говорил. Но теперь Пэт ко всем его словам относилась с подозрением.

– Зачем? – поинтересовалась въедливо.

– А ну, кыш отсюда, оба! – негромко, но грозно приказал доктор Эммет. – Устроили галдеж, а человеку… гоблину отдыхать надо.

– Идем. – Патрисия указала Тэйту на дверь и первой вышла в коридор.

На лестнице прямо на ступеньках сидела Бекка.

– Все хорошо, – улыбнулась ей Пэт. – К дедушке привезли пациента.

– Угу, – прогудел за спиной отец. – Обычное дело. – Выступил вперед и протянул внучке руку. – Пойдем-ка лучше к Дикону заглянем. Ты ж вчера еще хотела шкатулки посмотреть. А мама на кухне пока управится.

Пэт кивнула. В Фонси не так много развлечений для девочки из большого города. Украшенные незатейливой резьбой деревянные ларчики, что сосед-столяр мастерил между сколачиванием гробов и табуретов, – по меркам Расселя почти выставочные экспонаты. Можно сходить, как в музей, полюбоваться. Хотя Бекку, кажется, больше заинтересовали гробы.

– Что это будет? – Тэйт, прошествовавший за Патрисией на кухню, тут же сунул любопытный нос под салфетку и даже успел ткнуть пальцем тесто, прежде чем Пэт шлепнула его по руке.

– Ужин, – ответила коротко.

– Я приглашен?

– Посмотрим. Так зачем ты ездил за перевал?

– Прикидывал варианты нового маршрута дороги.

– Через земли гоблинов? – возмутилась Пэт.

– Не через, а рядом, – поправил Тэйт. Не тот славный парень, что щедро поил посетителей Фло за свой счет, проигрывал Пэт в карты и развлекал болтовней по дороге к пещерному храму. Другой, с которым она познакомилась лишь несколько часов назад. Изобретатель, делец, будущий владелец перспективной рудной выработки. – Я был в племени, говорил с вождем и шаманом. Тем, который… Что с ним, кстати?

– Ты слышал отца, – не стала вдаваться в подробности Пэт. – Ему нужно отдохнуть. А что они с вождем сказали по поводу дороги?

– Сказали, что это будет неплохо.

Пэт недоверчиво фыркнула.

– Правда, так и сказали, – попытался убедить ее алхимик. – Многие гоблины оставили племя и редко навещают родню. В основном из-за того, что добираться далеко. А если построят дорогу, смогут наведываться чаще. Разве не здорово?

– Нет, – обрубила она резко. – Не здорово. Гоблины, приезжающие в родное племя на поезде, – сам не понимаешь, как нелепо это звучит? Гоблины и поезд!

– Гоблины и поезд, – повторил Тэйт, будто пробовал слова на вкус, угадывая, что именно не понравилось Пэт. – Почему бы и нет?

– Да потому… потому что это – гоблины! Они – иные, не такие, как мы. Влияние людей, нашей науки и техники убивает их культуру, их самобытность…

– Занятно. – Тиролл хмыкнул, прервав воодушевленную речь. – По-твоему, их культура обязана оставаться неизменной? Обособленной от других народов? Может, стоит загнать их в резервации, чтобы оградить от тлетворного влияния нашей науки? Не разрешать носить обувь на твердой подошве и одежду с пуговицами? Отобрать книги на арлонском? Запретить использовать изобретенные людьми лекарственные препараты?

– Не передергивай, я говорила не об этом.

– Об этом, Пэт. Именно об этом. Мир меняется, люди меняются. Наши предки носили шкуры и ели сырое мясо, но ты почему-то не думаешь, что мы потеряли свою культуру, когда придумали штаны и сковородку. Так почему ты считаешь, что гоблины потеряют свою, если будут ездить на поездах?

Изобретатель, делец, философ. Неожиданное сочетание.

– Ты ведь не о гоблинах пришел поговорить? – сменила тему Пэт, чувствуя, что не готова сейчас обсуждать вопросы взаимодействия культур.

А вот Тэйт, казалось, с удовольствием продолжил бы ни к чему не обязывающие разглагольствования.

– Не поверишь, но о них, – вздохнул он. – Сможешь перевести символ?

Пэт разложила на присыпанном мукой столе листочек, извлеченный алхимиком из кармана, и озадаченно нахмурилась.

– Охотник? – спросила сама себя. – Воин? Копье в руке… надломленное… И ноги… Он будто преклоняет колено. Проигравший бой?

– Так ты не знаешь, что это?

– Понятия не имею, – вынужденно призналась профессор Данкан. – Но это определенно элемент танцующего письма гоблинов. Характерные линии, поворот стоп… Откуда ты его срисовал?

– С забора Джима Пекона.

Многовато событий для одного дня. Даже для двух, если вспомнить вчерашнее происшествие в храме, многовато. Тэйт рассказывал Патрисии о поездке с Гилмором на конскую ферму, а мысли вертелись вокруг накрытого салфеткой теста и шкварчащей сковороды, которую госпожа профессор, дабы не тратить впустую время за разговором, поставила на плиту, и запах обжаренного с луком рубленого мяса настойчиво призывал забыть обо всех проблемах хотя бы до ужина.