Людмила Цымбал - Провидица [СИ]

— Ты убил его? — ошарашено спросила я у наемника.

— Да, — подтвердил очевидное тот. — Теперь пора бы и подкрепится. Это удачно беркут решил полакомиться…

— Боюсь с тобой не согласится, — возразила я. — Как по мне, так лучше голодной остаться, чем быть растерзанной этой птицей: её огромными когтистыми лапами. Вряд ли он хотел просто так полетать рядом с нами, показывая чудеса полета.

— Конечно вряд ли, — усмехнувшись, подтвердит Радгар. — Вот только нападать на нас ему не было нужды.

— Это как? — ещё больше удивилась я словам наемника.

— Просто, провидица… Он нападал на менее мелкую добычу, нежели мы с тобой. Видишь под ним что…

Как только Радгар слез с лошади около хищной птицы и ухватил ее за сломанное от падения с огромной высоты крыло, то неожиданно из-под туши стремглав «вылетел» белый пушистый заяц. Тот так резко стал улепётывать, что мне стало жалко бедолагу даже больше чем нас, еже ли этот беркут решил бы действительно нами полакомится. Боюсь, после такого у зайца где-нибудь под кустом сердце остановится от такого переживания.

Я только успела поразиться, как это метко наемник пустил свой кинжал, прям в глотку птице. Или просто случайное попадание. Но я этому была только рада. Ведь теперь нам предстояло съесть его! Что неслыханно радовало, порядком изголодавшихся нас. Пока Радгар возился с перьями и всем остальным, я пошла в небольшой, редкий лесок, который тут присутствовал. Корявые и низкорослые деревья давали отличную возможность насобирать хвороста для костра.

Не знаю почему, но Радгар с легкостью отпустил меня одну. Может быт был точно уверен, что уж отсюда мне точно никуда не деться. А ведь я могла бы уйти и не вернутся. Если б была полной идиоткой!

Мне было вкусно. Очень… мясо было немного жестковато, зато много. Воду для заваривания трав мы поставили позже на костер. В небольшом котелке, что дала нам Ирса потихоньку таял набранный снег, превращаясь в воду. Без этой чудесной утвари было ох как плохо в пути. Ни сварить ничего нельзя было, ни воды вскипятить. Тот котелок, что был у наемников изначально, исчез в неизвестном направлении вместе с лошадью Лыки и им самим, собственно.

Съест эту довольно-таки большую тушу нам, конечно же, не удалось. Даже если ели мы как в последний раз, ни в чем себе не отказывая. Чуть больше половины еще оставалось в запасе, когда мы опять двинулись в путь. Не забыв привязать остатки нашей трапезы к луке седла. Может быть, еще сгодится, но я была совсем не уверенна в этом. были уже близко, как собственно и моя внезапно начинающаяся истерика. Чем быстрее мы приближались, тем сильнее становилась мое уныние, и ближе подбирался страх. Будто холодными скользкими щупальцами охватывая меня изнутри. Так мне не хотелось двигаться дальше, хоть волком вой. И тут я запаниковала:

— Радгар! — осмелилась я заговорить с наемником от отчаяния. — Отпусти меня…я не хочу к Айшэнгу. Прошу тебя. Мне страшно! — внезапно, даже для самой себя, взмолилась я. накрыла меня полностью, не позволяя мыслить отчетливо. Даже не осознавая, как и когда это началось… словно охваченная плотным коконом всеобъемлющего ужаса. В моих глазах появились слезы, а руки сами начали трястись, вцепившись в края Радгаровой накидки. Это был сиюминутный порыв, который даже я не смогла бы объяснить, если кто спросил бы: «зачем»?

Но неизбежно надвигающаяся опасность, заставила умолять его, крича изнутри о скором завершении моего пути. Дальше, как я и боялась (пытаясь, все время подавить это в себе) — неминуемая встреча с Айшэнгом. Будь он проклят всеми духами мира!

Наемник отчетливо увидел дикий страх в моих глазах. Точно такой же, как в ту ночь, когда заставил меня покинуть монастырь и своих близких. Он сильнее сжал челюсть, и сдавил кулаки, так что поводья натянулись. Лошадь сбилась с отлаженного пути. Ведя ушами и громко фыркая, та стала перебирать ногами на месте, не понимая, что от нее хотят. От этого казалось, что кобыла стала плясать. Радгар выровнял обеспокоенное животное и попытался меня успокоить, сам до конца не понимая, как это сделать:

— Я ведь говорил тебе, что плохого нечего не случится с тобой. Ты нужна Айшэнгу для очень серьезного дела. Он не станет…

— Откуда тебе знать!? Ты ведь сам говорил, что ничего не знаешь о том, что он хочет со мной делать, — теперь я окончательно потеряла над собой контроль и стала кричать Радгару в лицо. — Зачем ты мучаешь меня… отпусти!.. Я тебя умоляю! Айшэнг будет издеваться надо мной. Это совершенно точно. Я не вынесу его истязаний…

Слезы уже потоком текли из моих глаз, а Радгар все никак не мог понять, о чем я говорю:

— Ты не права. Он не станет напрасно мучать тебя. Просто ему и нам всем нужен твой дар провидицы и…

— НЕТ его у меня!!! НЕТ — слышишь! — орала я, глядя ему в лицо.

Имея ввиду, что дар не работал как нужно… Как нужно мне, и как необходимо Айшэнгу. Просто выразилась я совсем не так. Да и думать в этот момент о правильности своих мыслей не получалось.

Теперь смысла скрывать это я не видела. Все равно за время нашего похода никто за мной так и не явился. Я точно знала (скорее чувствовала), что в монастыре что-то произошло, когда меня увозили оттуда. Ну не могут меня бросить на растерзание марбекскому правителю… не могут! Только не дед. Грем и даже Ориен сделали бы все, но отыскали меня. Я в этом точно была уверена.

По лицу наемника сейчас невозможно было понять, толи он удивлен, толи просто ошарашен моим заявлением. Его глаза сузились и превратились в одни лишь щелочки, когда до него стало доходить:

— Так ты обманула нас тогда в монастыре? — скосился на меня тот. — Провидица одна из тех, что остались?

Мне стало ох как страшно от его взгляда и интонации, с которой он заговорил. Конечно, наемник не так понял меня. Хотя — это, наверное, и лучше. Переубеждать и объяснять что-либо совсем не хотелось. И, наверное, не к чему вовсе. До девочек все равно ему уже не добраться, а за себя я даже была немного рада. Сейчас Радгар просто перережет мне глотку, так как мое вранье (по его мнению) помешало выполнить задание. И мои мучения останутся позади. Лучше так, чем попасть в лапы к Айшэнгу.

Но наемник почему-то медлил. Обдумывая сложившуюся ситуацию.

— Ладно, — вдруг неожиданно выдал Радгар, — сейчас ничего уже не изменишь. Тогда остается только одно…

Я ждала с замиранием сердца, когда же его рука потянется к правому сапогу, где был спрятан клинок. Мне даже удалось не дышать какое-то время, чтоб меньше ощущать ту боль, что принесет с собой холодное оружие. Но мне пришлось вздрогнуть совершенно от других прикосновений. Со всей нежностью, на которую только был способен наемник, тот обнял меня и притянул к себе. Я даже взвизгнула от неожиданности. А Радгар только наклонился к моему уху и заговорил: