Мика Ртуть - Во власти чудовища [СИ]

— Нет, — Тина покачала головой.

— Знаки на теле? Странной формы родимое пятно, родинка, шрам?

— Шрам есть. Он у меня с рождения, вот! — Тина протянула руку, где чуть ниже сгиба локтя виднелась тонкая ниточка белого шрама.

— А ну-ка!

Эсса вытащила из сумочки небольшую коробочку, полную странных инструментов, долго и придирчиво выбирала, перебирая тонкие медные и серебряные трубочки, загогулинки, отвертки, щипчики. Тина, затаив дыхание, следила за ней, было и страшно, и любопытно. Вдруг удастся узнать хоть что-то о своем происхождении?

— Давай-ка попробуем, — Эсса осторожно приложила к ее руке изящный серебряный конус. Ничего не случилось. — Ого, вшитый под кожу артефакт-горошинка, — пробормотала полугномка, и ее глаза замерцали азартом. — А вот так? –

На шрам поверх конуса лег еще один символ, но уже выполненный из меди.

Чем больше комбинаций пробовала Эсса, тем счастливее становилось ее лицо.

— Не уйдешь! От Эссы ар Гомеш еще никто не уходил!

— Ты герцогиня?

Тина вспомнила, кто носит фамилию Гомеш в Альвении.

— Двоюродная сестра Владыки? — ахнула она.

— Подумаешь! У меня как у приемыша титул учтивости, он не наследный, так что не вздумай выкать и обращаться по титулу! — прикрикнула Эсса, — Мне во дворце этот официоз надоел. Я и в артефакторы пошла, чтобы открыть свою лавку и не зависеть от семьи. Хотя они меня любят и надеялись, что я продолжу дело династии.

— Это какое же? — Тина решила смириться, что с момента появления в ее жизни лорда Северных земель ее окружение стало стремительно меняться, как и сама жизнь.

— Целительство. А мне больше нравится создавать артефакты. Ух ты, какой сильный! Нет, определенно, твоя мать была очень могущественным магом. Но я не сдамся!

Она водрузила на стол маленькую дамскую сумочку и начала доставать из нее кучу крайне неуместных в номере гостиницы предметов: горелку, треногу, ковшик, кусок олова, скрученную медную проволоку, кусачки, щипцы, серебряный брусок. Последними торжественно были вытащены два увесистых мешочка с камнями. Эсса придирчиво выбрала самый большой, остальное спрятала в сумку.

— Пространственный переход, — гордо пояснила она обалдевшей Тине. — Через сумочку — прямая связь с моей мастерской. Сама сделала.

— Ты гений, — пробормотала Тина.

— Знаю. Тан тоже так говорит, — хихикнула полугномка и безразлично добавила: — Кстати, хочу тебе сказать, что после свадьбы он не вернется к своей прежней жизни. Так и знай. Да и тебе я бы советовала завязывать, особенно, если лорд тобой заинтересовался.

— Слушай, а как ты узнала про Тана? Неужели сам рассказал?

Тину в самое сердце поразило, что осторожный пугливый Тан оказался болтуном.

— Прям уж! Он даже не знает, что я знаю! — Эсса уже кинула в ковшик кусочек олова и включила горелку. — Папенька прочел его память. Не отдавать же цветочек неизвестно кому.

— Цветочек — это ты? — на всякий случай уточнила Тина.

— А кто же? — гордо кивнула Эсса. — А теперь не мешай.

Тина тихонько присела напротив за стол и притихла, в голове даже мыслей никаких не появилось, так интересно и немного завидно было наблюдать за работой Эссы. Тина видела магию, струящуюся вокруг рук гномки, но сама оперировать ею не умела.

Спустя полчаса в воду упал небольшой плоский треугольник с драгоценным камнем в центре, когда он охладился, Эсса начала выводить на нем магические руны.

— Ну, давай, дорогой, не подведи мамочку, — поцеловала она сверкающий голубыми искрами артефакт и тихонько положила его на шрам.

— О-ла-ла! Эсса победила! — завопила полугномка и с восторгом вылупилась на Тину. — Я так и думала. Твой отец — человек, а мать — из сумеречных сидхе. Кто-то из главного дома.

Тина дрожащими руками поднесла к лицу зеркало. Особенно ничего не изменилось, но волосы стали более темного оттенка, и в них теперь встречались ярко-красные пряди, черты лица приобрели благородство и присущую фейри возвышенную красоту, чуть-чуть заострились уши, но не так сильно как, например, у Эссы, а вот глаза… Большие, зеленые, раскосые кошачьи глаза…

— Твою… — прошептала Тина.

— Ага, — согласилась с ней Эсса и сдернула артефакт с руки.

Из зеркала на Тину вновь смотрела обычная человеческая девушка. Эсса коротким ударом маленького молоточка и шила пробила в артефакте дырочку, продела в нее черный шнурок, пошептала что-то и протянула Тине.

— Сто золотых.

— Тан мне должен деньги, принесет — сразу же отдам, — даже не удивилась она цене.

— Эй, подруга, что, даже торговаться не будешь? — возмутилась полугномка и захихикала. — Ладно, раз не будешь, то тридцать — и в расчете. Да чего ты скисла? — она хлопнула Тину по плечу так, что та чуть со стула не свалилась. — Сумеречные всегда знают, будет у ребенка магия или нет, и если нет, они оставляют детей человеческому родителю. А твой папаша явно оказался трусливой сволочью и просто сплавил тебя. Даже не думай о нем. Урод!

— Я никогда не слышала о сумеречных сидхе, — Тина вздохнула и спрятала артефакт в карман.

— Они ушли вместе с драконами, — Эсса складывала в сумочку инструмент. — Иногда шляются тут, когда им скучно, а так лет сто как ушли. После последней войны, когда темные альвы почти истребили остальные кланы.

— А какие они?

В груди защемило от тоски, и Тина как никогда почувствовала свое одиночество.

— Кошки. Грациозные, хитрые и очень свободолюбивые. Все сильные маги. Вредные, правда, как и все существа из-под Холмов.

Тина улыбнулась. Поздно грустить о семье, о материнской любви, о братьях и сестрах. К чему печалиться о том, чего никогда не знал?

— Зато теперь понятно, отчего у Арма вышло замкнуть с тобой круг.

Девушка непроизвольно вздохнула, а Эсса хитро прищурилась.

— Ты завтракала? — Тина отрицательно качнула головой. — Пошли поедим и обсудим.

— Рассказывай!

Эсса водрузила на столик поднос, заставленный тарелками и чашками, и Тина подивилась, куда в нее это все вместится? Сама она ограничилась чашкой чая и булочкой с маком.

— Да нечего рассказывать. После того как мы замкнули круг, пришел лорд и все испортил.

— А ему ты зачем?

— Понять не могу. Но уверена, он не влюблен в меня. Просто … издевается!

— Лорд и любовь несовместимы. Его раса любить не умеет. Они считают любовь чем-то вроде морального уродства, пережитком, слабостью, — последнее слово Эсса произнесла уже с набитым ртом. — Так что тут не в любви дело. Ему что-то от тебя надо.

— То, что лорд — оборотень, я поняла, но в кого он перекидывается?

Эсса подавилась чаем, и Тине пришлось хлопать ее по спине.

— Ты не знаешь? — подозрительно уставилась на нее полугномка. — Я не могу тебе сказать, потому что тоже не знаю наверняка, но его род враждует с нашим, поэтому запрещены любые расспросы.