Кейт Бакстер - Мрачный Вампир

Брия издала низкий стон, и ее мышцы сжались. Дженнер отпустил ее, но только для того, чтобы снять с нее рубашку и лифчик. Он посмотрел на большое окно и с благодарностью любовался ее отражением в стекле. Ее взгляд встретился с его, и прилив расплавленной похоти пробежал по венам Дженнера. Обхватив обе ее груди, он дразнил ее, щипая розовые кончики, пока дыхание Брии не стало быстрым и рваным, а стоны удовольствия стали громче.

Он потянулся вниз и стянул ее штаны и нижнее белье. Брия отбросила одежду с лодыжек, и Дженнер резко втянул воздух при виде обнаженного отражения свой пары. Так нагло. Так бесстыдно. Полная противоположность женщине, которую надеялся вырастить ее дядя. Дженнер потянулся между бедер. Его пальцы встретили ее скользкое возбуждение и благодарный стон, вырвавшийся из груди. Она была готова к нему, текла, и это заставило его член пульсировать, стать горячим и твердым в штанах.

Выражение лица Брии растаяло в экстазе. Ее губы разошлись от учащенного дыхания, и ее глаза смотрели на него через отражение в затемненном окне. Дженнер не мог вспомнить времени, когда был таким чертовски возбужденным, просто наблюдающим за выражением лица Брии, ее телом, когда она реагировала на его прикосновение. Она раздвинула ноги пошире, и Дженнер нашел клитор кончиком пальца. Он медленно сделал круг, пока сжимал сосок другой рукой. Брия ахнула, и ее колени подкосились, но Дженнер удержал ее в вертикальном положении.

Она потянулась к его затылку, и вонзила ногти в его кожу. Боги, да . Укус боли только разгорячил его. Он продолжал с нежностью гладить ее, иногда слегка пощипывая, что приближало Брию к краю, но чего было недостаточно, чтобы позволить ей отключиться. Сладкие звуки ее хныканья переросли в страстные крики. Ее бедра дрожали вокруг его руки. Она была настолько чертовски скользкой, что ее влажность распространилась по его ладони и стекала по бедрам.

— Мне нужно, чтобы ты был внутри меня, — ахнула Брия. Она схватила его за короткие волосы и потянула. — Пожалуйста, Дженнер.

— Нет, дорогая. — Он не хотел ничего, кроме как вбиваться в ее плотный жар, но Дженнер наслаждался наблюдением за ней через отражение, слишком красиво, чтобы останавливаться. Ее мышцы живота подергивались, когда Дженнер увеличил давление на ее клитор. Дрожь в бедрах усилилась. Он наклонился к ней и погрузил клыки в нежную плоть на горле Брии.

Он смотрел на отражение, когда пил из нее. Брия закричала, когда оргазм накрыл ее. Выражение чистого блаженства поселилось на ее прекрасном лице, и мышцы сжимались с каждым мощным спазмом. Ее бедра сомкнулись вокруг руки Дженнера, и он медленно гладил, легкими, нежными прикосновениями, которые поднимали ее на высоты. Он продолжал пить из ее горла, каждый мощный глоток приносил с собой пьянящий нектар ее крови, который покрывал язык, как мед.

Когда Дженнер насытился, то закрыл проколы. Он никогда не видел ничего настолько прекрасного, как отражение Брии, когда она кончала. Ему так понравилось, что он решил оборудовать спальню зеркалами от пола до потолка, чтобы наблюдать за ней со всех сторон.

Его собственная потребность дошла до того, что Дженнер больше не мог ее контролировать. Он полностью прижал Брию к стеклу, дернул ее бедра назад, и она широко раздвинула ноги для него, прижимаясь к стеклу и упираясь в него ладонями. Дрожащими пальцами Дженнер расстегнул штаны. Член вырвался на свободу, и он стянул джинсы. Он взял тяжелую длину своей эрекции в руку и сжал, прежде чем погладить себя. Только один раз, чтобы уменьшить давление. Рык собрался в груди Дженнера. Он направил головку члена в киску Брии и провел чувствительной головкой по ее гладким складкам. Они оба издали звук, который был одновременно удовольствием и пыткой, и Дженнер скользнул домой одним глубоким толчком.

— О, боги!

Страстный крик Брии чуть не заставил Дженнера кончить. Он тяжело дышал, желая, чтобы его тело сдержалось. Он не собирался кончать, как только вошел в нее. Его пальцы сжали ее бедра, погружаясь в плоть Брии. Она прижалась к нему и двинула бедрами. Стенка влагалища давила на головку его члена, и Дженнер толкнул глубже, чтобы усилить это.

— Брия, — прорычал Дженнер в ухо женщины, склонившись над ней. Он вышел и вошел вновь, прижимая Брию к окну. — Ты чертовски хороша. — Он повторил движение, и она закричала. — Так, Боги… чертовски туго. — Она потянулась одной рукой и сжала его бедро, когда толчки Дженнера увеличились в темпе и силе. — Так мокро.

— Сильнее, — сказала Брия, вздохнув. — Пожалуйста, Дженнер. Мне нужно глубже.

Умоляющие слова привели его в бешенство. Он трахал ее яростно; звук ее ладоней, хлопающих по стеклу с каждым глубоким толчком, только добавлял ему удовольствия, когда он брал ее со всей силой, которую он мог собрать. Он ничего не скрывал от нее, и все равно этого было недостаточно. Он взял одну из ее грудей в ладонь, сжал и стал дразнить уже набухший сосок. Киска Брии сжалась вокруг его члена, сдавливая головку в самый раз. Не в состоянии удержаться от дегустации, пока он трахал ее, Дженнер вонзился клыками в то место, где ее плечо встречалось с шеей.

Брия снова кончила с вымученным криком. Ее киска сжала его крепко, и Дженнер оказался на вершине. Он оторвался от ее горла с ревом, когда волна за волной удовольствия накрывали его. Член дернулся, когда Брия доила его с каждым плотным сокращением, и он продолжал толкать глубоко внутри нее, пока ему больше нечего было дать. Дженнер прикусил язык и запечатал проколы на ее шее, прежде чем уткнуться лбом в плечо Брии. Глубокие вздохи сотрясали их обоих, когда они медленно опускались с высоты.

Легкий пот блестел на коже Брии, придавая ей почти люминесцентное свечение в раннем утреннем свете. Восточное небо сияло жженым апельсином, а шторы, перекрывающие дневной свет, опускались на окна, словно закрывая занавесом их чувственное исполнение.

Дженнер обнял Брию и рухнул в соседнее кресло. Он притянул ее ближе и вдохнул запах глубоко в легкие. Он никогда не чувствовал себя более удовлетворенным. Именно так. Брия была тем, что ему нужно, чтобы он чувствовал себя полным. Насыщенным, несмотря на его постоянную нужду в ней. Она заполнила бесконечную пустоту, поставив его на якорь от беспокойства, которое владело им после его обращения. Брия не просто привязала его душу. Она была его душой. Его всем. Его любовью.

— Если это то, что я могу ожидать дома, может быть, я буду чаще брать выходные. — Ее ленивый, довольный голос коснулся его чувств, будто бесчисленное множество перьев.

— Я никогда не дам тебе повода уйти, если ты пообещаешь не покидать меня ни на час.

— Даже на час? — поддразнила Брия. — Ты устанешь от меня, если я буду так цепляться за тебя.