Боговестница - Драконы синего неба: Ангел или демон [СИ]

Этот звук… Звук дешевых лампочек, которые быстро перегорают. Он постоянно преследует меня во всем здании. Многие его не замечают, потому что свыклись, но я не могу. Я тут уже месяц, и все еще не могу понять, что я выйду отсюда не скоро.

Я сидела в главном коридоре у кабинета моего лечащего врача, и ждала когда мне можно зайти к нему.

Этот коридор был пугающим. Ведь стены, потолок и пол были полностью белые. Лишь несколько скамеек у кабинетов были черными.

Я сжимала свои ладони, потому что мне было очень плохо. Голова сильно болела, и я слышала странные звуки. Эти звуки были сравнимы с голосами пришельцев.

Из кабинета вышла симпатичная медсестра.

— О, Кирочка, здравствуй. Ты к Владу? — спросила она, улыбаясь.

— Да, — ответила я, и встала со скамейки.

Медсестра открыла мне дверь и дала войти.

Я зашла в большой кабинет, доктора Владислава. Кабинет был полностью оборудован техникой. И все оборудования часто пугали меня, когда я входила в этот кабинет.

— Кира, привет, как ты? — спросил Владислав, разбирая, чей-то снимок мозга.

Влад был молодым, и достаточно красивым мужчиной. Русые волосы, щетина, добрые карие глаза. Этот человек относился ко мне лучше всего в этом месте.

Я села на стул у Влада, и глубоко дышала.

— У меня начались головные боли, немного тошнит, а еще, я постоянно слышу, как кто-то говорит около меня. Мне постоянно кажется, что за мной следят… — промолвила я, опустив взгляд в пол.

Влад положил снимок на стол, встал и подошел ко мне. Он взял меня за подбородок и начал рассматривать мои глаза.

— Возможно, это из-за какого-то нового препарата, — ответил Влад, задумавшись.

— Вы думаете? — спросила я, посмотрев ему в глаза.

— Да. Я переберу твои лекарства, и найду те, которые вызывают такие побочные эффекты. А вообще, как ты себя чувствуешь? — вздохнув, спросил Влад.

— Намного лучше, думаю, без вашего вмешательства, я бы сошла с ума, — ответила я, улыбнувшись.

Влад погладил меня по голове и улыбнулся.

— Лучше скажешь спасибо мне тогда, когда полностью выздоровеешь. А еще поблагодаришь Диану, которая оплачивает твое пребывание тут, — ответил Влад.

Диана, это самый лучший человек на земле. Она мне вместо мамы, которой у меня не было. Она работает в детдоме, в котором я прожила, сколько себя помню. Именно Диана нашла меня на обочине дороги, и спасла. К сожалению, сколько бы Диана не пыталась удочерить меня, ей постоянно отказывали, ведь у нее нет своего жилья и законного мужа.

— Когда мы последний раз взвешивались? — улыбнувшись, спросил Влад.

— На той неделе, — ответила я.

Я встала на весы, и увидела, что мой вес всего сорок килограмм. Влад заволновался, и опечалился.

— Кира, тебе четырнадцать лет, твой рост метр семьдесят. Ты должна весить как минимум пятьдесят килограмм. С таким результатом и до могилы недалеко. Я ведь тебя лечу не для того, чтобы ты погибла от дистрофии, — промолвил Влад.

— Извини, но я не хочу кушать, — ответила я, вздохнув.

Влад подошел к своему рабочему столу, и взял с фруктовой тарелки яблоко, которое дал мне в руки.

— А ты попробуй, говорят, еда делает тебя счастливее, — улыбнувшись, сказал Влад.

Я улыбнулась и начала выходить из кабинета.

— И да, Кира, улыбайся почаще, тебе идет улыбка, — промолвил Влад.

Я вновь улыбнулась и вышла из кабинета. Я держала яблоко в руке, и осознавала, что мне надо питаться лучше. Ведь я принимаю достаточно много препаратов в день, которые разъедают мой желудок. Я откусила яблоко, и начала его жевать. Яблоко было сладким, хоть и ярко зеленого цвета. Оно и правда было вкусным, но я все равно не хотела есть. Я положила покусанное яблоко на скамейку, и пошла по длинному коридору.

Коридор был длинным, и казалось, что он не заканчивается. У каждого кабинета сидели больные. Слава Богу, они были не опасны, ведь опасных не выпускают самостоятельно гулять.

Ах да, забыла сказать. Я ведь нахожусь не в какой-то там больнице, а в самой настоящей психиатрической лечебнице.

Целый год меня мучили странные сновидения, мне казалось, что кто-то хочет меня убить. Я просто слетела с катушек. У меня была повышенная агрессия, или наоборот сильная плаксивость. Воспитатели в детдоме посчитали меня психичкой, но на самом деле, я могу объяснить такое поведение.

Когда мне было три года, меня удочерила семья, у которых была взрослая дочка. Все было хорошо, на протяжении нескольких месяцев, но потом, непонятно, что случилось, но я не понравилась их дочери. Они просто отдали меня обратно в приют. В следующий раз, мне было лет шесть, и меня вновь удочерили. Та семья, меня взяла лишь за льготы. Оказалось, они дикие выпивохи, и меня просто забрала социальная служба.

Последний раз, когда меня удочерили, был самым болезненным. Мне было на тот момент одиннадцать лет, то есть всего три года назад. Семья была прекрасная, все были рады мне. Там был сводный брат, которому было примерно лет девятнадцать. Посреди ночи, я почувствовала холод. Открыв глаза, я увидела, что с меня стянули одежду. Мой сводный брат держал меня за руки, и прижимал сильно к кровати. Он изнасиловал меня, а после просто оставил в комнате, делая вид, что ничего не произошло. Я рассказала об этом приемным родителям, а они ответили мне, что я просто клевещу на их сына.

Экспертизы никто не делал, ведь я обыкновенная сиротка. В приюте после этого случая стали меня обзывать и избивать. Меня макали головой в старые уличные туалеты, забирали еду, и заставляли спать на улице. Я настолько страдала, что просто уже не могла спокойно сидеть. Мне казалось, что сейчас выпрыгнут мои сожители по приюту, и вновь начнут издеваться.

Честно, я была рада психиатрической больнице, ведь тут хотя бы меня не избивают.

Я пришла в гостиную, тут больные занимались разными искусствами. Кто-то рисовал на мольберте, кто-то играл на пианино.

Я села на диванчик, и оглядывалась. На соседнем диване сидел странный мужчина, с длинными грязными волосами. Он бубнил что-то под нос, и сжимал свои руки. Резко, он посмотрел на меня и подсел близко ко мне.

— Скажи ему, что я не готов умирать! — прошептал мне мужчина на ухо.

Мужчина указал пальцем вперед, на стену. Я посмотрела туда, там никого не было.

— Там ведь никого нет, — ответила я, отодвинувшись от него.

— Я не хочу умирать! — крикнул мужчина, подорвался и начал бежать.

Надзиратели схватили его под руки и куда-то увели. Тот пытался выдираться, но он не смог.

Я вновь посмотрела на ту стену, куда показывал мужчина. Приглядевшись, я увидела черный силуэт человека. Я зажмурилась, и силуэт пропал. Скорее всего, это самовнушение.