Эми Бартол - Долг

— Просто быть любимой — это уже подарок, — наивно говорит она. — Чтобы найти того, кого ты считаешь идеальным — даже если он не является таковым.

— Брауни, а что если тот, кого ты полюбишь — не полюбит тебя в ответ? — спрашиваю я. — И все, что ты говоришь этому человеку, ему совершенно не важно? И где бы он не был, он никогда не думает о тебе?

— Рассел, я знаю, что мы говорим не из личного, потому что я знаю, что она любит тебя, — отвечает Брауни. — И тебе повезло, что ты можешь любить так, как ты это делаешь. Попробуй жить без способности любить… или по крайней мере любить так, как ты это делаешь. Я знаю, что такие эмоции в большинстве своем изысканы. Я только начала любить, и это удивительно. Так же, как я люблю тебя — ты моя семья. Я сделаю все, чтобы тебя защитить, и это подарок.

Она замолкает, а я опускаю голову думая обо всем что произошло. Подняв голову, я протягиваю руку, на дюйм или два, придвигаясь к той стене где прикована Брауни. Я чувствую, как один из моих пальцев искривляется под неправильным углом, но я это игнорирую.

— Что ты делаешь? — с беспокойством спрашивает Брауни.

— Я продвигаюсь сюда, — с шипением отвечаю я, потому эта боль заставляет меня потеть.

— А как же наш психованный друг? Он не любит, когда мы двигаемся, — со страхом в голосе шепчет она.

— И что же он сделает? Изобьет меня? — саркастически спрашиваю ее я. — Брауни, он не приковал меня… он забыл.

— Рассел, ты должен выбраться отсюда! Ты можешь идти? — надеждой в голосе спрашивает она.

— Еще нет, — отвечаю я, вообще не чувствуя нижнюю часть своего тела.

— Он убьет тебя, — шепчет Брауни. — Тебе нужно идти к лестнице, — говорит она, пытаясь перенаправить меня в другую сторону.

— Не думаю, что у него в планах убивать меня — еще не время. Ему нужна Рыжик, и он не собирается убивать меня, пока не получит ее, — продолжая двигаться к ней, говорю я.

— Рассел, позволь мне рассказать тебе кое-что о зле, — говорит Брауни, подползая ко мне так близко, как ей позволяют цепи. — Зло не знает, когда ему остановиться. Он ест сам себя, пока ничего не остается. Он желает ее, но себя уже не контролирует — но все же, он должен быть осторожен, потому что он один. Но он не осторожен. С тех пор как Эви послала ему свой клон, он просто выжил из ума. Я не знаю, что она ему сказала, но тех пор его потребность в ней возросла в геометрической прогрессии.

— Ей не нужно было ничего говорить, — отвечаю я, протягивая руку и продвигаясь еще на несколько сантиметров. — Он просто должен был увидеть ее и.…, - я изо всех сил зажмурился от боли. — Я помогу тебе натянуть твои цепи. Если мы сможем вытащить из стены, ты вытащить меня отсюда.

— Позже, тебе нужно будет объяснить, как ты делаешь то, как вы с Эви делаете то, что делаете. Как ты смог разделить себя на две части?

— Я не знаю, как это работает. Я просто подумал, что после того, как ко мне в первый раз пришел ее клон, я тоже смогу это сделать, это было похоже на то, как будто она включила свет, а потом я подумал, что и у меня это получиться, — прошептал я свое объяснение.

— Рассел, когда ты это делаешь, это просто удивительно, — восхищенно говорит Брауни. Знаю, она просто пыталась отвлечь меня от боли. — Словно кто-то вытащил из тебя твое отражение, или что-то типа того.

То, что ты прислал мне, было… своевременно. Я чувствовала, что вообще не собиралась это делать. Ты помог мне, — говорит она.

Я послал Брауни сообщение, когда она была у Ифрита, сообщая, что Рыжик прислала мне еще одно сообщение. Рыжик пыталась найти нас.

— Когда я это сделал, было похоже на то, будто его кто-то запихнул в бочку и сбросил вниз с холма, — объясняю я.

Из меня вырывается стон боли.

— Ты в порядке? — с надрывом говорит она.

— Ну, мне больно, — честно отвечаю я, пытаясь не хрипеть, но я равно слышу это в своем голосе.

— Ладно, тащи сюда свою задницу, давай сделаем это, — шепчет она, протягивая ко мне руки.

— Идем, парень, время тикает, — говорит она, прекрасна копируя голос моей мамы, даря мне тот стимул, в котором я так нуждаюсь.

Я тяну руки. Когда я преодолеваю последний дюйм, Брауни тянет ко мне пальцы и сцепляет их с моими, а затем без особых усилий берет меня на руки. Она оборачивает их вокруг моих плеч, прижимает меня к себе прижавшись щекой к моим волосам.

— Рассел, ты такой крутой. Хорошая работа! Как мы это сделаем? — спрашивает она, слегка поглаживая пальцами перья моих крыльев.

Я делаю глубокий вздох, и говорю:

— Мой папа всегда говорит, что лучший путь от чего-то, это пройти через это. Думаю, мы никогда не сможем справится с этими наручниками, но эта стена так и прости, чтобы я ушел.

— Ок, — говорит Брауни, разворачивая меня к стене и закрепляя на ней ноги.

Я прижимаюсь к ней спиной, и обертываю цепь вокруг запястья и предплечья.

— Скажи когда, — шепчет она мне в ухо.

— На счет три, — ей на ухо, шепчу я. — Раз, два, три…

Мы синхронно со всей силы дергаем за цепи. Под нашим давлением стена напрягается и трескается, что заставляет мое сердце биться быстрее, как было, когда я в седьмом классе поцеловал Элис Прэстон. Наблюдая за трещинами на стене, чувствую, как Брауни прижимается ко мне, и ее надежда передается мне.

— Снова? — быстро спрашивает она.

— Черт возьми, да! — шепчу в ответ я.

Прижимаясь к ней, мы тянем еще несколько раз, сумев вытащить из камня несколько звений цепи. С последним рывком цепи нам поддаются и сворачиваются вокруг нас на полу. Я кашляю от фонтана пыли, а потом, когда Брауни начинает что-то говорить, я прижимаю палец к губам. Мое сердце снова начинает колотится, потому что шум от рушившихся стен, может разбудить даже мертвецов.

Прислушиваясь, я не слышу сверху ни каких звуков. Может быть, монстр куда-то вышел. Не думаю, что он остается наверху, но, когда он приходит нас мучить, он приходит из другого места.

Я вытаскиваю из-под обломков ноги Брауни, а потом мы улыбаемся друг другу. Они все еще скованны, но цепи уже не прикреплены к стене.

— Как ты это сделал? — с трепетом спрашивает меня Брауни.

— Ну, я должен дать тебе шанс влюбиться — так что ты тоже можешь стать несчастной, как и любой из нас, — отвечаю я, пытаясь передвинуть ноги.

Мне удается переместить левую ногу, но, когда я понимаю, что оба моих колено, все еще раздроблены в кашу, мне приходится остановиться. Я все еще не могу ходить, я даже встать не могу.

— Хорошо, что ты мудрая задница, пойдем, — говорит она, становясь на колени, а затем поднимаясь на ноги.

Она наклоняется и подхватывает меня на руки словно маленького ребенка.

— Брауни, ты работаешь? — шепчу ей на ухо я. — Знаешь, сильные женщины не особо в моде, но сейчас это может быть достаточно сексуально.