Франциска Вудворт - Их первая грешница

Богдан кивнул, продолжая смотреть в сторону. На миг Хану стало его жаль, возникло желание забыть о подозрениях к Лиле. Но нет… Он не имеет права. И Богдан не имеет права. Они будущие служители Ордена и должны быть сильнее, не поддаваться женским чарам. Те способны изменить любого, кто хоть немного даст слабину.

Только друзья знали каких усилий им стоило, чтобы выглядеть на вечерних посиделках весело и непринужденно. Они даже не стали спорить, когда с ними попросилась Ирен. Богдан хотел что-то сказать, потом взглянул на сестру, махнул рукой и лишь предупредил:

– В одиннадцать отправишься в номер.

– Ну хоть не в девять, – со смиренным видом отозвалась Ирен и кинулась в комнату переодеваться.

Хан лишь усмехнулся. Ирен ему уже призналась в порыве откровенности, что ей до безумия надоели скучные строгие наряды закрытой школы. Да, отец ей покупал дорогие вещи, но носить их она могла только во время каникул. Да и они тоже все были скорее классическими, нежели молодежными. Например, Ирен до безумия хотела ярко-зеленые джинсы, но у нее были только обычные, темно-синие и с высокой талией. Она мечтала краситься, но об этом запрещали даже думать.

Здесь она одевалась во что захочет и как захочет.

По-своему Хан ее жалел, но одновременно радовался, что девочку ограждают от возможности столкнуться со «скверной». И она останется чистой и безгрешной. Хотя, конечно, небольшой риск присутствует всегда.

Парни с Ирен спустились в бар самыми последними. Сегодня здесь музыка играла чуть громче обычного и на небольшой танцплощадке у окна уже топталось несколько человек.

Богдан, идущий рядом с Ханом, вдруг замер и воскликнул что-то неразборчивое. Хан проследил его взгляд – посреди танцплощадки, приковав к себе внимание гостей, в такт музыке двигалась Лиля. В обычной короткой юбке и облегающей кофточке. Но как она двигалась! Грациозно, изящно, превосходно чувствуя мелодию…

– Держись, – шепнул Хан Богдану, – просто сделаем это. И тебе станет легче.

– Я набью тебе морду.

Богдан тряхнул головой и направился к танцплощадке. Когда Лиля заметила его, то призывно задвигала бедрами, взмахнула руками, увлекая, маня и завораживая.

Хан едва удержался от того, чтобы не сплюнуть. Опять заныл локоть, как бы напоминая о событиях на склоне. Хан взял Ирен под руку и повел к столу, где его уже с нетерпением ожидали, Джулия, Крис и Тесса. Господи, он чувствовал себя чуть ли ни шейхом, которого с нетерпением ждут наложницы. И как назло никакого настроения. Более того, Хан ощущал, как копится и вскоре может выплеснуться раздражение на этих болтающих и хихикающих дурочек. Хотя, казалось бы, с чего? Но внешне он вел себя, как обычно. Душа компании, шутник и одновременно галантный ухажер. Привычно ухитрялся быть внимательным с каждой. Подруги даже не хотели соперничать между собой, им хватало всего. А когда Богдан с Лилей, запыхавшиеся и счастливые, вернулись к столу, Хан поднял бокал и проговорил:

– За нашу сегодняшнюю финалистку и, надеюсь, за будущую победительницу!

– Ой, ладно! – отмахнулась довольная Лиля, присаживаясь на стул. – Ты тоже классно прокатился, просто не повезло.

– Как нарочно прямо, – кивнул Хан. – Да и ладно, главное, что цел. А ты круто катаешь. Такие трюки не каждый сможет.

– Наверное, у меня прирожденный дар, – засмеялась Лиля, прижимаясь к Богдану.

– Наверное, – не стал спорить Хан и сменил тему.

Ближе к одиннадцати появился удобный момент. Тесса с Джулией и Крис убежали в туалетную комнату попудрить носики, а Лиля вновь утащила Богдана на уже переполненный танцпол. Ирен же сидела рассеянная и разглядывала людей вокруг, словно опять искала кого-то.

Хан действовал быстро.

Раз – он достал из кармана крохотный темный пузырек.

Два – взял бокал Лили и спрятал под стол.

Три – капнул туда ровно две капли прозрачной жидкости, после чего вернул бокал на место.

Никто ничего не заметил.

А Хан с удивлением обнаружил, что у него чуть дрожат пальцы. Неужели переволновался? Странно, потому что до того ощущал ледяное спокойствие. Или именно так проявляется волнение? Прежде ему как-то не доводилось подливать снотворное в чужие бокалы. Тем не менее Хан себя ничем не выдал, и когда девушки вернулись к столику, уже строго спрашивал у Ирен, кого она там высматривает.

– Ой, Хан, что ты к ней пристал? – вмешалась Джулия. – Может, ей кто-то понравился. Тут же подростков куча.

Ирен метнула в девушку недобрый взгляд, но промолчала.

– Ей почти четырнадцать! – возмутился Хан.

– Тебе сказать, что я делала в почти четырнадцать? – рассмеялась Джулия, взглядом обещая Хану и рассказать, и показать.

– Ничего не знаю, – отрезал тот, мысленно добавляя: «Ты та еще шлюха».

– Да никого я не ищу, – не выдержала Ирен. – Просто разглядываю всех вокруг. Мы же уезжаем скоро.

– А, ну да, – Хан решил сменить гнев на милость, чтобы Ирен не подумала о его подозрениях. К тому же волновала его другая ситуация.

Богдан с Лилей вернулись и сразу потянулись к бокалам. Девушка старалась не пить алкоголь, предпочитая сок. Глядя на нее, Богдан ограничился минералкой, и все. Тем более им с Ханом предстояло кое-что провернуть и для этого требовалась трезвая голова.

Довольно скоро Лиля начала зевать и пожаловалась, что ее «просто вырубает» на ровном месте. Богдан вдруг посмотрел Хану в глаза. Тот едва заметно пожал плечами и кивнул. Друг помрачнел, но не высказался.

«Идиот, я облегчил тебе выбор», – мысленно обругал его Хан. До последнего он надеялся, что Богдан сам подольет снотворное девушке. Но тот все тянул и тянул с решением, а медлить в таком деле нельзя.

– Что-то я так устала, – Лиля доверчиво положила голову на плечо Богдана. Видя, что она буквально валится с ног, тот подхватил её и быстро понёс к номеру, мысленно проклиная Хана. Для него каждый день с ней был на вес золота: каникулы на исходе, расставание не за горами. Поневоле начнёшь ценить время общения. Теперь же из-за снотворного Лиля проспит до утра.

Не успел Богдан добраться до номера, как девушка уже спала. Пришлось аккуратно прислонять её к стене и доставать из кармана ключ. Отперев дверь, он зашёл в номер и осторожно уложил Лилю на постель. Снял с нее туфли, любимая вдруг что-то протестующее проворчала, и он решил не торопиться раздевать ее – пусть сон станет более глубоким.

Подойдя к мини-бару, достал себе бутылку пива и упал в кресло, задумчиво глядя на Лилю.

Сама мысль о том, что ему придется обыскивать чемодан любимой девушки, казалась мерзкой. Всё внутри противилось такому поступку. Богдан понимал подозрения Хана, но тот не знал её так, как он. Друг не видит, что это простое стечение неблагоприятных обстоятельств бросило тень на её доброе имя.