Алена Федотовская - Милый враг мой [СИ]

— Непременно, — он улыбнулся и поцеловал ее в нос. — Тем более, что этой ночью у тебя неплохо получаются внезапные нападения.

Выхватив шпагу из ножен, Людовик намотал плащ на левую руку и кивнул Селине. Поудобнее перехватив пистолет, девушка кивнула в ответ.

Далее все происходило так, как они себе и представляли. Выскочив из-за угла, молодые люди кинулись к сонным стражникам и сбили их с ног. Однако те не успели даже закричать: острие шпаги и дуло пистолета убедили их, что это не самое лучшее решение в данной ситуации. Быстро связав руки одному из стражников, Селина выхватила у него из-за пояса связку ключей.

— Я пойду туда, Людовик, — сказала она.

— Хорошо, я вскоре присоединюсь к тебе, только как следует позабочусь о наших друзьях.

Трясущимися руками Селина схватила самый большой ключ, вставила его в замочную скважину и повернула. Замок резко щелкнул, и с замирающим сердцем девушка толкнула дверь внутрь комнаты.

Убранство огромного зала было довольно убогим: кровать, стол и два стула. Это напомнило Селине мрачную темницу в Бастилии, хотя по размеру они значительно отличались. И только усилием воли мадемуазель де Лодвиль сумела прогнать ужасное видение.

Мельком оглядев комнату, Селина заметила на кровати женскую фигуру, свернувшуюся калачиком; пленница тихо всхлипывала и теребила уголок одеяла. Услышав скрип открывающейся двери, женщина шевельнулась, и Селина разглядела белокурые локоны, в беспорядке рассыпавшиеся по подушке.

— Уходите, — услышала она голос узницы, и сердце ее забилось в бешеном темпе. Мадам Адель!

— Уходите, — повторила герцогиня Руанская. — Оставьте меня в покое, я не желаю вас видеть!

Селина не знала, плакать ей или смеяться от счастья.

— Ах, мадам, разве так нужно встречать свою бедную воспитанницу, которую вы не видели слишком долго?

На мгновение герцогиня перестала двигаться, однако не успела Селина сделать и шага в ее сторону, как мадам Адель быстро подняла голову и села на постели.

— Селина! О, боже мой, ты жива! Господь услышал мои молитвы!

Девушка бросилась к ней на шею.

— И мои, мадам! Я так просила, чтобы с вами ничего не случилось! Мы успели вовремя, и теперь сможем навсегда избавиться от кошмара трехлетней давности. Ведь вы узнали, что моих родителей убил ваш муж — и именно поэтому попытались спрятаться в монастыре?

Неожиданно над ее ухом раздался голос, который она меньше всего ожидала услышать:

— Вы слишком догадливы, мадемуазель, — Эдуард Руанский вышел из-за портьеры, которую Селина поначалу и не заметила и которая, вероятно, скрывала потайную дверь. Острием своей шпаги герцог ласково пощекотал шею жены. — Оставьте пистолет на полу, мадемуазель де Лодвиль. И отойдите к той стене. Двигайтесь медленнее, если сделаете хоть одно лишнее движение, не сомневайтесь, моя рука не дрогнет, и ваша ненаглядная мадам Адель больше не сможет преподать вам ни одного урока вышивания.

Селина была готова заплакать от отчаяния: если герцог здесь, уже ничто не сможет им помочь. «Людовик», — мелькнуло у нее в голове, но не успела она открыть рот, чтобы предупредить любимого об опасности, как Эдуард заметил:

— Вижу, вы хотите позвать короля? Не стоит. Через мгновение его величество сам присоединится к нашей задушевной беседе. Сбежать ему не удастся — несмотря на то, что он король, в этом замке все подчиняются только мне.

Селина понимала, что единственное их спасение — это время. Бернар предупредит Габриэля и принцессу, а они соберут людей и прибудут сюда, в замок Карон, и тогда она навсегда сможет избавиться от этого человека. Селина молила Бога, чтобы спасение не пришло слишком поздно.

Вдруг за дверью, которую она по неосторожности захлопнула, раздался шум, и в следующее мгновение в комнату вбежал Людовик со шпагой в руке. Эдуард, не долго думая, оттолкнул свою жену, да так, что бедняжка упала на пол, и, схватив за руку Селину, поднес шпагу к ее горлу.

— Остановитесь, ваше величество, — сказал он. — Иначе я убью ее.

Людовик так сильно сжал эфес шпаги, что костяшки его пальцев побелели; однако он сумел взять себя в руки и опустил клинок вниз.

— Вы выиграли, герцог, — сказал он. — Отпустите Селину, и тогда вы, наконец, сможете осуществить свое заветное желание — убить меня.

Эдуард расхохотался, и кончик его шпаги затрясся в опасной близости от лица Селины.

— А зачем мне отпускать эту излишне любопытную мадемуазель, если вы и так в моих руках, сир? — спросил герцог и снова засмеялся. — Если бы ее язык и уши не были такими длинными, то я бы и не тронул ее, и даже, возможно, в будущем позволил ей повидаться с мамочкой.

— Что?! — Селина постаралась, в меру своих сил, изобразить на лице удивление. — С моей мамой? Но она умерла!

— Ну, не совсем, — ухмыльнулся герцог и вдруг посерьезнел. — Хотя рассудок, без сомнения, потеряла. Может быть, я и не убью тебя, чтобы ты смогла вылечить Шарлотту для меня.

Сердце девушки застучало как безумное: она поняла, что ее тетя жива, и попыталась разговорить Эдуарда, чтобы узнать, что же все-таки произошло на самом деле:

— Но его величество король Карл… — начала она, однако Эдуард не дал ей закончить:

— Да что вообще Карл мог знать обо мне и о Шарлотте? Неужели бы я смог сделать так, чтобы она умерла?

— Он сказал мне, что мои мать и отец погибли под обломками стены.

Герцог снисходительно улыбнулся.

— Под обломками той стены нашли два тела, изуродованных до неузнаваемости. Только потому, что твоих родителей нигде не обнаружили и обрывки одежды могли принадлежать только им, этот глупец Карл решил, что Гийом и Шарлотта погибли. Ха-ха-ха! Тот мужчина, вероятно, и был твоим отцом, но женщина могла быть кем угодно, но только не Шарлоттой. За это я отвечаю головой.

— Значит, — пробормотала Селина, — моя мать действительно жива?

— Да, — ответил герцог. — Но от всего случившегося сошла с ума, и ничто вот уже три года не может вылечить ее.

— Но где же она?

— Не так далеко, как ты думаешь, — ухмыльнулся герцог. — Если будешь хорошо себя вести, я позволю тебе увидеть ее.

Селина не выдержала и задала вопрос, ответ на который она хотела узнать эти безумные три года:

— Но почему вы сделали это? Почему вы убили… — она запнулась, — моего отца и похитили мою мать? Почему вы напали на замок?

— Ты задаешь слишком много вопросов, девочка, — заметил он. — Впрочем, как всегда. Напрасно вы решили, ваше величество, — он повернулся к королю, беспомощно стоявшему у двери, — жениться на ней — женушка не должна знать слишком много, иначе это станет известно всем и может разрушить ваши планы. — Он повернулся к Эвелине. — Жена, которая знает то, что ей знать не положено — твой самый злейший враг.