Ирина Смирнова - Опекун для высшей расы [СИ]

Конечно, старейшины утром выплатили запрошенную Кераном сумму, а тот вечером на священном дереве поклялся, что чудище, осквернившее своим присутствием эльфийскую деревню, больше здесь никого не потревожит.

А на вопрос о доказательствах лишь плечами пожал:

— Вы мне на слово должны верить, как и я вам всегда верил!

Старейшинам такое заявление не совсем по душе пришлось, но они посовещались и решили, что раз мать Кера в деревне жить остается и мать его друзей, Ольара и Нинора, тоже, значит, у них козыри еще остались.

Вот когда женщины внезапно из деревни засобирались, тут-то старейшин прижало, занервничали, начали требовать, чтобы Керан и мать оставил, и сам в деревню вернулся.

Но Кер, который еще не так давно просто мечтал об этом, теперь отказался:

— Я любимую девушку встретил, буду с ней жить, а мать с собой забираю, со свадьбой помочь. Захочет она потом к вам вернуться — ее право, надеюсь, вы ей препятствовать в этом не станете.

Само собой, старейшины объявили, что препятствий к возвращению ни у кого нет. Вот совсем ни у кого. Всех ждут с радостью…

Днем, между посещениями эльфийской деревни, Акита, с духом собравшись, до дяди Гоша дошла. Тот даже из-за стола вышел, чтобы племянницу сначала обнять, а потом от души ее по заднице хлопнуть, чтобы охнула. И строго приказал рассказывать все без утайки! А взгляд такой суровый сделал, какой девушка у любящего дядюшки никогда раньше не видела. Так что выложила все-все как есть, вплоть до двух братьев фирянши, которых теперь куда-то пристраивать надо, чтобы и не голодали, и на людей не нападали.

В жизни Гоша Лайне всякое бывало, но вот трудоустройством двух близнецов-смесков вампира и баньши ему ни разу заниматься не приходилось. Проще всего убить бы этих двоих от греха подальше, но дело даже не в том, что племянница не простит, а в выгоде, которую сейчас от страха разглядеть сложно, но если постараться…

— И тебя слушается?

— Слушается. Он разумный и очень добрый, если бы не он, я бы в лесу не выжила, пока Керан меня не нашел, — привычно уже призналась Акита. — И от вампира он меня спас. И от брата своего тоже нас всех защитил. И…

— А герой твой остроухий куда смотрел? — ехидно немного уточнил дядя Гош.

— Керан же эльф, ему такие скорость и сила, как у Аля, недоступны! — возмутилась Акита. — Это как рыбку летать заставлять, а потом удивляться, почему она плавниками как крыльями не машет! У Кера другие умения…

— Да, девку молодую обрюхатить до свадьбы, например, — буркнул дядя недовольно. — Моя б воля, я б этому умельцу…

— Свадьбу мы через неделю устроить хотим, — уверенно объявила девушка. — А до этого работу всем найти надобно…

— Хахаля твоего и друга хвостатого могу взять, — начал размышлять Гош, а потом рукой махнул: — Постараюсь к свадьбе твоей со знакомым одним встретиться, если даст добро, будет у твоих парней работа. У всех. Хорошо оплачиваемая, но рисковая. Согласятся?

Акита нахмурилась, всем своим видом показывая, что первая часть предложения ей по сердцу, а вот вторая не нравится. Но тоже рукой махнула:

— Пусть Керан решает, я против риска, но запрещать и вдоль порога ложиться не стану. Может, у тебя работать выберут, мне так спокойнее будет.

Парни своих матерей сразу в тот же вечер забирать не стали, потому как к Марике с Регнумом возвращаться утром запланировали. Вот и решили утром заехать, чтобы в своих домах поспали, а не теснились все в одном маленьком домике.

А вечером Аль с Шазимом, разведчиками подрабатывающие, донесли, что к матери Нинора и Ольара отец Нинора приходил и предлагал ей стать его женой по всем эльфийским обычаям, даже обратно вглубь леса переселиться.

— Это они так меня привязать хотят, — расстроился Ольар. — Знал ведь, что если прознают о моих магических способностях, начнут через мать удерживать.

— Думаешь, она согласится стать женой моего отца? — заволновался Нинор.

Почему-то ему в родную деревню возвращаться тоже не хотелось, а ведь придется, наверное, если старший брат там останется.

— Если согласится, я попробую за нее порадоваться, — не очень уверенно заявил Ольар. — Но предпочел бы кого-то другого отчимом увидеть…

Утром, на рассвете, Лилу сумку, со вчерашнего дня собранную, через плечо перекинула, огляделась, дом заперла, на улицу вышла и лицом к лицу столкнулась с парнем-оборотнем, которого вчера засмущать пыталась. Тот молча у нее с плеча сумку сдернул и вперед нее пошел, даже не оглядываясь.

— А цветы? А слова красивые?! — возмутилась девушка ему вслед.

— Сначала присмотрюсь к тебе получше, — не оборачиваясь, буркнул парень. — А то мало ли… Если порядочная, то будут тебе и цветы, и слова красивые. И стихи будут, — последнее он уже совсем тихо добавил.

Лилу вначале возмутиться хотела, но потом тоску даже не в голосе, в глазах разглядела, когда догнала, развернула и приготовилась высказаться да сумку отнять. А то нашелся тут, присматриватель… Так что сумку нести дальше позволила, тяжелая она больно оказалась. Хотя вроде ничего лишнего, все самое необходимое. Но уточнила, чтобы не задавался:

— Я к тебе тоже присматриваться стану, при-и-и-истально! — пообещала с угрозой даже.

Но оборотень не обиделся, просто согласно кивнул:

— Договорились. Но если рядом с тобой мужика другого увижу, загрызу.

— Меня или мужика? — с нервным смешком уточнила Лилу. Вроде приглядываться обещали, а тут выясняется, что она уже верность хранить обязана.

— Мужика, — парень, до этого упорно только вперед смотрящий, взгляд в сторону девушки скосил и даже ухмыльнулся, хищно немного, как все оборотни: — Ты моему волку понравилась, хоть и не наша пара. Вряд ли мне еще с кем-то так же свезет, как с тобой. Так что пока приглядываться буду, никого к тебе не подпущу, чтобы не сманил.

Знакомство с будущей свекровью у Акиты только утром в день перехода обратно к Марике и Регнуму состоялось. Прошло оно удивительно спокойно и немного буднично. Керан мать из леса вывел, к лисичке своей подвел и объявил:

— Вот моя любимая, мать моего ребенка.

Девушка поклонилась, уважение к матери своего будущего мужа подчеркивая, та улыбнулась, невестку будущую обняла, и на этом общение их закончилось. Поглядывала женщина на Акиту хоть и оценивающе, но дружелюбно, а вот разговаривать не стремилась. Молчаливая у Кера мама оказалась, в отличие от матери Ольара с Нинором.

Та щебетала с сыновьями, переговаривалась с Кером, приставала с какими-то вопросами к подруге, даже с Лилу о чем-то поговорить умудрилась, с Солем посмеялась, Шазима в облике волка потискала…

Ольар на мать со счастливым удивлением посматривал и потом шепотом Аките пояснил: