Ольга Олие - Воровство не грех, а средство выживания [СИ]

— А происходит то, что я никогда не была убийцей и не стану ей. Я воровка. У нас свой кодекс. Если в вашем мире его нет, то я буду следовать правилам своего мира, — тихо, но твёрдо произнесла я, снова вперив взгляд в Зэйдена и стараясь уловить изменения на его лице. Пусть он и хороший блефун — как когда-то называл Фёдор умельцев блефовать, сохранять хладнокровную маску даже при плохой игре, — но глаза недаром называют зеркалом души. Они не смогут соврать.

— Ты и не должна была никого убивать, не имела права. За это сразу смертная казнь, что перешла границы дозволенного, — строго произнёс хриплый. Я даже подскочила в седле.

— Что? Тогда какого лешего этот гад вручил мне свой ножичек и приказал убить отшельника? Вон, рана на ладони до сих пор не зажила от того кинжала, — пожаловалась я.

— А она и не должна была зажить до суда, — раздался позади меня холодный голос оборотня. — Я не знаю, как тебе удалось выжить, но суда тебе не избежать. И да, Зи, давай без обид и истерик, ладно? Это всего лишь работа, ничего личного. Мне заказали двоих: отшельника и тебя. Я и решил убить сразу двух зайцев.

От того, как спокойно обо всём этом говорил Шэн, от его цинизма и подлости у меня волосы зашевелись, а мурашки румбу на теле танцевать стали. Это ж каким гадом надо быть?

— Я так сразу и поняла, — усмехнулась я, чем озадачила Шэна. — Считаешь, ты самый умный? Не угадал, милый. И да, никаких истерик. Только смотри, чтобы тебе её закатывать не пришлось, потому что деньги за невыполненные заказы придётся вернуть. Знаешь, как у нас говорят? Хочешь, чтобы было хорошо, сделай сам, ни на кого не надейся. Ты не захотел марать рук, а я не стала из-за принципов. Поэтому и отшельник жив, и я ни под какой суд не пойду, — лицо Шэна в тот момент надо было видеть. Оно потемнело, позеленело… Я подумала, что оборотня Кондратий хватит.

— Шэн? — Зэйден ждал его ответа. Но оборотню сказать было нечего, он только хватал воздух, метал глазами молнии, сжимал и разжимал кулаки в бессильной ярости. Я же, посмеиваясь, слезла с Ветра, вручила хриплому посох и отправилась в конюшню. Необходимо было протереть Ветра, накормить его, а потом идти отдыхать.

В конюшне я задержалась дольше, чем планировала. Оказывается, я успела соскучиться по эльфийскому демону. Прижавшись к его тёплому боку, я изливала Ветру свою душу о гнилости и подлости всех мужиков, об их мелочности и сволочизме. Федот молча обнимал меня одной рукой за шею, второй теребил длинную гриву Ветра. Только выговорившись полностью, я почувствовала, что мне стало намного легче. Отстранившись от коняшки, я посмотрела на него и спохватилась, что так и не покормила своего друга. Но он мотнул головой, чем удивил меня. Ответил на мой немой вопрос фамильяр:

— Зи, не парься, ты вполне успешно накормила нас обоих своей энергией. Она у тебя такая вкусная, — колобок облизнулся. — Жаль, что часто питаться так нельзя, наркоманом можно стать. Только иногда и в умеренных дозах.

— Федот, а как я накормила вас энергией? Я же ничего не делала, — удивилась я, не понимая ничего.

— Это элементарно, — стал пояснять пушистик. — Ты ведь хотела, чтобы мы не остались голодными? Правильно? — я кивнула. — Ну вот, а твоя энергия всё сделала за тебя. Так что… — окончание я не дослушала: меня резко скрутило от ненависти, направленной на меня. Стало трудно дышать, я согнулась, хватая ртом воздух. Что происходит? Откуда эта волна негатива?

В углу стойла послышался звук борьбы. Мои ноги приросли к полу. Стало страшно. Мне бы бежать без оглядки, а я стояла как истукан и пыталась рассмотреть, что там происходит. Но света было мало, словно размытые тени мельтешили перед глазами. А в следующую секунду ко мне метнулся тёмный мохнатый зверь. Я и вскрикнуть не успела, как меня закружило в каком-то тайфуне. Последнее, что я слышала, — это крик Федота, которого оторвало от меня, и возмущённое ржание и клацание зубами Ветра. А потом — полная темнота.

Нет, я не потеряла сознания, не отрубилась, меня просто накрыла тьма, заложило уши. Я ничего не видела и не слышала, но меня продолжало кружить. Казалось, что я лечу по какому-то тоннелю, которому ни конца ни края не было. Когда же я уже окажусь хоть где-нибудь?

Моё желание исполнилось. По глазам резанул свет. Я зажмурилась, протирая кулаками брызнувшие из глаз слёзы. Только окончательно привыкнув к яркому свету, осмотрелась. Хм, недурно. Я находилась в роскошно обставленной комнате, где на стенах висели картины в позолоченных рамах, стояла огромная кровать, занимающая половину пространства, резная и расписная тумбочка, над головой — высокий потолок, на котором было звёздное небо с одной стороны и солнце с лёгкими облаками — с другой. Оригинально. На полу лежал светло-бежевый пушистый ковер. Мои ноги чуть выше щиколотки утопали в нём.

Интересно, и кому пришла в голову идея притащить меня сюда? А главное — зачем? Ответа долго ждать не пришлось. Одна из стен отъехала в сторону. Оп-па, а я даже и не заметила, что здесь, оказывается, не было ни одной двери. Пока раздумывала над этим, передо мной остановился… Крэд. На губах ехидная усмешка, в глазах плещется ярость. Вена на шее вздувается, показывая степень агрессии парня. Меня накрыло. Я всеми фибрами души ощущала его злость и душившую уже нас обоих ненависть. Но эти чувства принадлежали не мне. Значит, подарок посоха вступил в действие?

— Что тебе надо? Зачем я здесь? — сквозь сжатые зубы спросила я. Из меня рвалось что-то тёмное и ужасное. Хотелось разнести всё вокруг. И только огромным усилием я сдерживалась.

— А ты не догадываешься? — зло процедил он. — Из-за тебя я лишился того, чего достигал годами. Нет, не так, десятками лет. А ты явилась и в один момент всё разрушила. Я просто обязан тебе отомстить. Теперь мне хода нет назад. Но и тебе тоже, — от его оскала меня перекосило. Я и сказать ничего не успела, как Крэд вдруг прямо в воздухе перевоплотился в огромное мохнатое чудовище и прыгнул на меня. Я взвизгнула и отскочила в сторону. Но его мощная лапа с острыми когтями прочертила дорожку по моей груди, разодрав комбинезон и расцарапав кожу. Раны тут же зажгло так, будто в них кислоты налили. Да и разъедать их начало мгновенно.

Я упала на пол, не удержавшись на ногах. Зверь подошёл ко мне и схватил за волосы. Наверняка решил себе на память содрать мой скальп. Сдался он ему. Раны болели и щипали всё сильнее. Мне казалось, что я даже чувствую, как края словно сами разрываются сильнее, кровь уже просто сочилась из них. Может быть, я бы и попыталась что-то сделать, но на мне многотонным грузом лежали чужие эмоции, не давая даже пошевелиться. Моё тело, казалось, извращённый садист начал пропускать через мясорубку. Я выгнулась, закричала. Перед глазами поплыли круги.