Алиса Борей - Возьми меня замуж [СИ]

— Что-нибудь нужно еще? Еду принесут чуть позже.

— Нет, ничего не надо, спасибо. — Поднимаюсь и встаю напротив, смотрю ей прямо в глаза.

Веронея немного удивлена моим поведением.

— Вы что-то хотите сказать?

Подхожу еще ближе и касаюсь ладонью ее руки.

— Не я, — поворачиваюсь и показываю в дальнюю, темную часть шатра, — он!

В теневом углу из мерцающей дымки появляется рыцарь в сияющей до блеска броне. Голубой плащ дикого ветра закрывает его плечи. Длинные светло-желтые волосы подчеркивают пронизывающий взгляд ярко-голубых глаз. Звучит твердый, но немного усталый голос.

— Веронея.

Моя стражница стоит с отвисшей челюстью, а глаза ее сияют неподдельным счастьем.

— Эстриал?

Само собой оставляю вопрос без внимания и продолжаю торжественным басом.

— Веронея, хаос и разрушение идут в наш мир. К сожалению, я не могу сейчас, как раньше, спуститься на землю и спасти человечество, но я послал к вам свою внучку. Она еще молода и неопытна. — Он сурово смотрит в мою сторону и выдерживает паузу.

— Но сейчас она единственная, кто может спасти мир от разрушения. К сожалению, силы ее ограничены, а враг силен и коварен. Сегодня, как никогда, ей нужна помощь и защита. Все, кто были посланы ей в помощь, либо погибли, либо в плену. Силы зла велики. В эту минуту я обращаю свой взор на тебя, Веронея, и возлагаю на твои плечи тяжелую ношу. Ты должна встать рядом с моей внучкой и пройти с ней весь путь до конца. Отныне, рыцарь Веронея, ты ее щит и карающий меч. Она должна дойти до Скалы Лидар и водрузить корону на свое чело, а твой долг — ее защита. Теперь до конца жизни ты отвечаешь за жизнь королевы.

Наступал самый ответственный момент, я, честно говоря, была против, но Варга настоял, и я послушалась.

Эстриал сделал шаг вперед и вытащил сверкнувший безукоризненной полировкой клинок.

— На колено, рыцарь Веронея. Клянись мне, что не пощадишь собственной жизни, ради безопасности королевы, что будешь служить ей верой и правдой до последнего вздоха.

Веронея, как зачарованная подошла к Эстриалу и опустилась на одно колено. Она смотрела прямо в глаза призраку, и у меня замерло сердце. Так в упор, мои творения еще никто не рассматривал. Поверит или нет?

— Клянусь! Клянусь служить королеве, не щадя собственной жизни. — Каждое слово Веронеи дышало верой и убежденностью. — Клянусь, пока жива, я буду ее щитом и мечом.

Меч Эстриала коснулся ее плеча.

— Отныне, Веронея, ты мой рыцарь — рыцарь света, и путь твой — служение добру и королеве.

Призрак вложил клинок в ножны.

— Сейчас я оставляю вас, не могу долго находиться в этом мире. — Эстриал развернулся и сделал несколько шагов к начинающей мерцать темноте в углу шатра.

Веронея по-прежнему стояла на колене и не отводила взгляда от призрака. В ее глазах не было ни малейшего намека на недоверие, более того, она словно испытывала облегчение, словно получила последнее доказательство правильности уже выбранного пути.

Перед тем как шагнуть в непроницаемый туман, Эстриал обернулся, и ярко-голубые глаза встретились с преданным взглядом новоиспеченного рыцаря.

— Не подведи меня, Веронея!

С того момента, как виртуальный Эстриал растворился в темноте, наши отношения с «дуэньей» ничуть не изменились, во всяком случае, внешне. Утром она, как ни в чем не бывало, продолжила гонять своих подчиненных, не обращая на меня ни малейшего внимания. Из-за полотняных стенок шатра постоянно раздавались ее недовольные крики. Про меня вообще словно забыли, никто не торопит, как обычно, да и вообще, почему мы все еще стоим на месте? Отчаявшись дождаться ответов на роящиеся в голове вопросы, я отбросила полог и вышла наружу. К моему удивлению, на вытоптанном сотнями копыт поле сиротливо возвышался только один мой шатер.

— Где все? — Обращаюсь к торчащему у входа охраннику.

Тот не стал выделываться и рассказал, что с рассветом конница Феррана снялась и во главе со своим безумным командиром умчалась в сторону Города Ветров. Мою карету, не способную на такие подвиги, оставили дожидаться пехоту. Конвой, естественно, тоже.

То есть с ночи здесь только десяток моей стражи и больше никого. Моя растерянность только увеличилась. Кавалерия ушла, пехота еще не подтянулась, самое время для побега. Почему же она ничего не делает?

Честно говоря, после сегодняшней ночи я рассчитывала на совершенно иное отношение и была полностью обескуражена. В голову полезли всякие дурацкие мысли. Может она передумала? Может она вновь воспылала страстью к Феррану? От этих раздумий у меня даже аппетит пропал, хотя от той бурды, что меня кормят, он и не появлялся никогда.

Я посмотрела на кусок густой пшеничной каши, лежащий в миске. Приятных эмоций он определенно не вызывал.

Хватит капризничать. — Появившийся Варга решил меня поддержать. — Что ты хочешь, чтобы она обниматься с тобой бросилась? Ее же сразу заподозрят в измене.

Это и без него было понятно, но все-таки хотелось бы чего-то большего.

Это так, — соглашаюсь с ним, — но почему она не воспользовалась моментом, могла хотя бы обсудить со мной план побега, если уж она теперь мой защитник.

Значит, у нее пока нет плана. — Остудил мои претензии демон. — Доверься и наберись терпения.

Его спокойствие только раздражало.

Тебя не поймешь, то действуй, то наберись терпения. Ты уж определись.

Я бы определился, — съязвил Варга, — да только, когда надо действовать, ты тянешь резину, а когда просят потерпеть, в тебе откуда-то активность просыпается.

Теперь стало обидно.

Ах, вот как! Чья бы корова мычала… Сидишь там на всем готовом и только указания раздаешь. Сам бы хоть раз попробовал что- нибудь сделать.

Бессмысленно и агрессивно. Чисто по-женски. — Обреченно вздохнул демон.

Это уже хамство, делаю обиженное лицо и мысленно посылаю Варга ко всей его родне. По-женски, а я, по его мнению, кто? Подхожу к пологу и выглядываю в щелку. Мимо шатра идет передовой отряд ополчения. Грязные, покрытые пылью люди, одетые кто во что горазд. Никаких красных плащей и начищенных кирас. Усталые измученные лица, делающих не свое дело людей. Проходя мимо, они зло косятся на ухоженных лошадей и сытые лица моей стражи.

Пехота подходила весь день растянувшимися маленькими отрядами. Веронея не появлялась, в конце концов, мне все надоело, и я вновь завалилась на свой матрац. Не думала, что смогу заснуть в таком состоянии, но многодневная усталость взяла свое, и незаметно ресницы становились все тяжелее и тяжелее, пока я не отключилась совсем.

— Ужин. — Разбудил меня голос конвойного.

Поднимаю голову, в тарелке все та же каша. Разносолами здесь не балуют, бурчу про себя, но все же встаю и беру тарелку из рук стражника. Кроме матраца никакой другой мебели в шатре нет, если не взять, то он поставит ее на землю и уйдет, тогда кашка будет с муравьями, жучками и прочей живностью. Знаем, проходили, да и холодная она совсем отвратная.