Ирина Матлак - Волки выбирают пряности

Южная площадь была довольно большой — самой крупной в городе. Центральной. Здесь располагалось множество магазинов, значительная часть которых была построена недавно. Как и предполагала — в городе многое изменилось.

Оказавшись на площади, я неспешно побрела по тротуару, осматриваясь по сторонам. От витрин отражался солнечный свет, и казалось, что они ярко горят. Как и многочисленные, разлитые под ногами лужи. Старую парикмахерскую отреставрировали, и теперь она выглядела как сошедшая с картинки. Та же участь постигла и магазин канцелярии. А вот продуктовый закрыли.

Я прошла ещё немного вперёд, и вскоре взгляд зацепился за новенькую вывеску. Если память не изменяла, раньше на этом месте было пусто. Теперь здесь находилось аккуратное двухэтажное здание с белым балкончиком и небольшой летней террасой. Судя по названию на вывеске — кафе.

«Сладости и пряности».

Интересно…и стильно.

Окна были завешаны белыми простынями, и посмотреть, что твориться внутри, не представлялось возможным. Судя по всему, здесь всё ещё вёлся ремонт, и пока кафе не работало.

До «Белого Пиона» осталось пройти всего ничего. Глубоко вдохнув, я собрала волю в кулак и решительно зашагала вперёд. Намерено не смотрела на магазин вплоть до того момента, пока не оказалась прямо перед ним.

Стоило поднять глаза на знакомое здание, выкрашенное в бледно-голубой цвет, как сердце забилось чаще. У крыльца стояла пара клумб, покрытых коркой серого снега…раньше там цвели пионы. У входа — подвесная корзина со «спящим» цветком. Всё тот же медный колокольчик, висящий на двери, и те же белые перилла лестницы.

Я тронула их кончиками пальцев и медленно поднялась по ступенькам. Оказавшись на крыльце, коснулась дверной ручки и замерла. Горло стало шершавым, руки слегла подрагивали.

Мне давно не приходилось так волноваться. Даже когда пробиралась в город, не испытывала подобного. Страх, перемешанный с волнением и щемящим чувством ностальгии. А ещё обидой — на судьбу. Не исчезни родители семь лет назад, моя жизнь сложилась бы совершенно иначе. И я не стояла бы сейчас, одетая в жалкие обноски, испуганная и безнадёжно одинокая.

Негромко скрипнув, дверь пропустила меня внутрь.

Нежные пастельные тона, высокий потолок, светлый паркет, пара кресел, стоящих у окна — то, что отметила первым. Следующее — цветы. Стоило войти, как на меня обрушился восхитительный запах. Свежий, сладкий, пряный, нежный — здесь присутствовал целый спектр ароматов.

Вазы заменили на новые. Букеты в основном составляли дорогие розы, которые доставляли из соседней области. С длинными стеблями, аккуратными листочками и крупными бутонами.

Любимые мамины картины тоже исчезли. Вместо них повесили какие-то натюрморты.

В целом сделанных изменений было достаточно, чтобы превратить милый уютный магазинчик в напыщенно-дорогой. Хотя этих самых изменений было не так много, они сразу бросились в глаза. В то же время я чувствовала, что настоящий дух этого места, который хранит все старые воспоминания, всё ещё находился здесь. Скромный и застенчивый, он словно притаился и лишь на время уступил место роскоши.

— Ты что здесь делаешь? — внезапно вывел меня из задумчивости резкий голос. — Бродяжкам в этом магазине не место!

Из-за прилавка мне навстречу вышла женщина лет пятидесяти на вид. Чопорная и сухая. На худощавой фигуре сидело идеально подогнанное платье…кажется, сшитое на заказ в престижной мастерской. Чуть тронутые сединой волосы были собраны в тугой пучок — так, что не выбивалось не единой пряди.

Насколько мне удалось выяснить, магазин выкупил какой-то мужчина. Значит, эта особа, скорее всего, просто управляющая. Её обращение «бродяжка» было сродни пощёчине. Я инстинктивно выпрямилась и вскинула подбородок. Давно научилась так реагировать на разного рода выпады. Несмотря ни на что, никогда не позволяла себя унижать. Никому.

— Я не могу посмотреть на товар? — голос прозвучал спокойно, за что я мысленно себя похвалила.

Управляющая презрительно сощурилась и отрезала:

— Если не собираешься покупать, нечего и смотреть! Так что на выход! Давай-давай, а то турьеров позову!

Угроза подействовала, и я с силой впилась ногтями в ладони. Если бы не документы, на эти слова не обратила бы и внимания. Но в теперешней ситуации сталкиваться с магами было нельзя.

Несправедливо до такой степени, что хочется что-нибудь разбить! А ещё стыдно — за собственный облик и положение. Отвратительное чувство.

Пока управляющая продолжала сверлить меня взглядом, дверь магазина вновь открылась, и внутрь вошёл невысокий полноватый мужчина. Хотя, чего это я настолько приуменьшила его физические достоинства? Не просто полноватый — круглый как шар! Лысоватый, с маленькими глазками, короткими толстыми пальцами и расплывшимися подбородками. Да, именно подбородками — я насчитала целых три.

При всём этом толстяк имел такой важный и величественный вид, что его самооценке можно было только позавидовать.

— Господин Долье! — вмиг вытянувшись по струнке, приветствовала его управляющая.

Нынешний хозяин магазина лениво скользнул по ней взглядом, затем обратил внимание на недавно привезённые цветы, а после заметил меня. На то, чтобы оценить мою непрезентабельную внешность, ему хватило пары секунд.

Толстяк скривился, словно съел лимон, и недовольно обратился к управляющей:

— Кто её впустил?

В этот момент из смежной комнаты вышла молодая девушка, судя по всему, являющаяся продавщицей. Красивая, ухоженная — видимо, зарплата соответствует теперешнему уровню магазина. Мгновенно сориентировавшись, она заискивающе улыбнулась хозяину и приблизилась, намереваясь меня выпроводить.

Дожидаться, пока она осуществит задуманное, я не стала. Круто развернувшись, стремительно вышла на улицу, попутно слыша возмущение господина Долье. Он продолжал отчитывать управляющую и грозился лишить премиальных, если подобное повторится ещё хоть раз.

Я чувствовала себя раздавленной. По большому счёту мне всегда было безразлично мнение окружающих. Особенно тех, кто не вызывал уважения. Но сейчас вся ситуация была до того неприятной, что на душе скребли кошки. Снова вспомнились моменты из прошлой жизни, и стало совсем тоскливо.

Апофеозом всему стала затормозившая у магазина повозка, окатившая меня грязью с ног до головы. Пока я стояла, ловя ртом воздух, из неё вышла молодая пара. Мужчина снизошёл до скомканных извинений, а его спутница даже не удостоила меня вниманием.

Когда они вошли внутрь, кучер участливо протянул мне белый носовой платок, но я его не взяла. Ничего не видя перед собой, побрела по тротуару, продолжая впиваться ногтями в ладони. Ужасно хотелось заплакать, но я не позволяла себе эту слабость.