Екатерина Авдеева - Облачиться в шкуру волчицы [СИ]

«Кажется, я понял в чём тут дело» — подумал Олег.

Устроили своеобразное собрание бывшей лаборатории ММЧ: Артур и Олег встретились у Артура дома, а Мальвина подключилась по «скайпу». Предвосхищая, что Мальвина может завести свою любимую упадническую песню о том, что все люди из «вечных животных» умерли, Артур заговорил первым:

— Конечно, вы все заметили, что ситуация с оборотнями-кайманами напоминает Мальвину. Но, по-моему, они совсем не похожи на остальных «вечных животных», и я очень сомневаюсь, что все их люди умерли при первом же перевоплощении. Эдакие кайманы-убийцы получились бы. Я склонен считать, что у оборотней-кайманов есть какое-то особое свойство, которое есть и у волков, но нет у черепах, козлов, кабанов и леопардов.

«Особое свойство отдавать свою человеческую жизнь за одно перевоплощение» — напечатала Мальвина.

— Твоя версию исключать нельзя, — вставил Олег. — Но у меня есть более оптимистичное объяснение.

«Ну, разумеется, — подумала Мальвина. — Легко оставаться оптимистом, когда ты просто так, сторонний наблюдатель. Вот если бы он…» Перед экраном ноутбука появился чистый лист бумаги. Олег разместил его так, что Мальвине хорошо было видно.

— Вот смотрите, — он нарисовал две ямы, одну глубокую, одну мелкую, и рядом с глубокой поставил букву «Ч», а рядом с мелкой — «Ж». Затем пояснил:

— Мы всегда предполагали такую ситуацию. Всегда считали, что основное состояние оборотня — человек, что именно человеческая яма глубокая, а яма животного — мелкая. А если на самом деле иногда бывает наоборот? — Олег зачеркнул обе буквы и теперь возле глубокой ямы поставил «Ж», а возле мелкой — «Ч».

— Если у оборотней-кайманов и оборотней-волков основное состояние не человек, а животное. Если у Мальвины волчица сидит в глубокой яме, а человек — в мелкой, то это одновременно объясняет и то, что в состояние волчицы ей было проще попасть, и то, что ей сложнее из него выбраться.

Артур и Мальвина притихли, переваривая услышанное.

«Сложнее или невозможно?» — подумала Мальвина.

«Значит, осталось разобраться, как Мальвине выбраться из её глубокой ямы» — подумал Артур.

В свете новой теории, Мальвина взглянула на ситуацию с философской точки зрения. Взять, к примеру, Сантьяго или дрессировщицу Татьяну Филатову. Они с детства проходили акробатическую подготовку, много лет учились выполнять сложные трюки. Именно благодаря своим точным пластичным волнам и мастерски выполненным трюкам они сумели вырваться из своих глубоких человеческих ям. Ей же, как и оборотням-кайманам, чтобы выбраться из своих мелких человеческих ям, таких сложных трюков выполнять не пришлось.

Выходит, лёгкость, с которой Сантьяго и Татьяна ловили в себе зов человека, была наградой за усилия, которые они потратили на то, чтобы научиться превращаться в животных. А её, Мальвинина, невозможность вернуться в состояние человека — своеобразная плата за то, что стать животным ей оказалось слишком легко.

Конечно, логика получалась немного обратная — ведь оборотни не выбирают глубины своих ям, они определяются природными данными и, возможно, стечением обстоятельств. И, тем не менее, в таком вот философском дополнении к основной теории, Мальвине виделась своя красота.

С каким бы удовольствием она сейчас поделилась своими размышлениями с Артуром, с Соней — да хоть с кем-нибудь! Конечно, проще это было бы сделать, после того, как она выберется из волчьей ямы, которую она сама себе вырыла, но шанс на такой благоприятный исход выглядел слишком призрачным, так что Мальвина решила написать Артуру прямо сейчас. Помимо необходимости излить душу, вдруг эти размышления ещё и кому-нибудь пригодятся?

Уже после собрания, медленно, кропотливо Мальвина начала формулировать свою идею в письменном виде. Никуда не торопясь и не стараясь максимально сжать мысль, она писала, как есть.

Через несколько минут после того, как сообщение было отправлено, Артур перезвонил:

— Мальвина, давай просто будем вместе не смотря ни на что.

Она замерла. «Согласиться нельзя отказаться» — пробежало в голове и, словно догадавшись, что Мальвина сейчас соображает, в каком месте фразы стоит поставить запятую, он продолжил:

— Прежде чем возражать, ты послушай меня.

«Куда же я денусь, — подумала она. — Пока я слово напишу, ты уже всё и скажешь».

— Если ты будешь здесь, у нас будет больше возможностей, чтобы превратить тебя обратно. Мне что-нибудь придёт в голову — можно будет сразу опробовать. А, может, если просто наблюдать за тобой, что-нибудь придёт в голову. Мы будем всё время вместе, сможем всё время об этом думать, и, наконец, придумаем.

Он остановился перевести дыхание, но снова не оставил ей время на ответ.

— А теперь допустим — вот только на одну единственную минутку допустим — что ты действительно никогда-никогда не сможешь снова стать человеком.

С этим страхом она жила уже много месяцев и думала, что уже успела смириться. Теперь же мысль о невозможности перевоплотиться в человека никогда была высказана кем-то другим, и страх словно обрушился на неё, на этот раз извне. Она почувствовала его с той же силой, как тогда, когда впервые подумала о таком исходе сама.

Артур, меж тем, продолжал:

— Если всю жизнь ты будешь волчицей, то как бы ты хотела провести эту жизнь? Хочешь ли ты выучиться, работать, заниматься наукой, как собиралась раньше? Сейчас ещё не поздно восстановиться в университете. Родителей захочешь навестить — не проблема. В семестре достаточно праздников и выходных.

— И, — он на секунду запнулся. — Ты ведь говорила, что хотела быть со мной вместе, что ради этого даже пошла на кафедру ММЧ. Это изменилось?

«Не изменилось. Приезжай за мной» — написала она в ответ.

Одна из фирм, с которой сотрудничает «БиОООникс», сделала для Мальвины что-то напоминающее искусственные руки. Нет, об управлении силой мысли речь пока не шла — только простая механика, но довольно продуманная и качественная. Устройства прислали на адрес Артура, а Мальвина снова жила у него, так что опробовала новшество сразу.

Руки представляли собой крепкие, достаточно жёсткие, но при этом немного регулируемые по размерам перчатки с плотными подушечками с внутренней стороны для защиты от когтей и несколькими съёмными насадками снаружи. На каждую руку пристёгивались по одному коротенькому аккуратному пальцу, которые удобно было использовать для работы с клавиатурой и нажатия других кнопок. Имелись зажимы для мела, карандашей и авторучек, с помощью которых писалось гораздо удобнее, чем по технологии, которую Мальвина использовала прежде. Были и зажимы типа прищепок, которыми Мальвина могла зажать ключ и попытаться открыть квартиру. Не забыли изготовители про пинцетик, которым можно подцеплять листы бумаги или перелистывать страницы книги.