Ева Никольская - Невеста снежного короля

Благодаря мудрым советам я отпустила феникса, который, кстати, в отличие от бывшей хозяйки, восстал из пепла и вернулся ко мне, вызвав кислую гримасу на лице снежного короля и неподдельный восторг у королевы. Кирстен, находясь в «клетке», отлично все видела и очень сожалела, что не смогла поучаствовать в финальной драке. Еще сетовала на то, что так глупо попалась, и уверяла, что ей надо срочно восстановить боевые навыки, а для этого требуется хороший учитель. Желательно из снежных духов, обязательно очень сильный, опытный… одним словом, Айрон! Курт только головой качал, слушая трескотню сестры.

Я Амелию тоже слушала, потому что ее, как и Кирстен, после пережитой нервотрепки пробрало на болтовню, и заткнуть наших сестренок не представлялось возможным. Впрочем, рассказ Ами был куда более интересный, чем рассуждения снежной королевы о том, как она загоняет беднягу Айрона, едва вернется домой.

– Она совсем ку-ку! – шептала моя рыжая малышка. – Представь, Бри, эта девица, притворявшаяся снежной королевой, разговаривала со мной, как со стенкой, – сделав страшные глаза, сообщила она. – И взгляд у нее был такой… стеклянный! Смотрела на меня, будто не видела. Вернее, видела, но не меня, а свое отражение. Или своего ребенка. Чокнутая она!

Я согласно кивнула – действительно чокнутая. О том, что именно отражением младшая графиня Алавар для Сольмиры и была, предпочла умолчать. Не зря ведьма ее выбрала в невесты Курту. И шкатулку наверняка в наш дом тоже она прислала. Связанные с ней духи просто не смогли бы этого сделать из-за отсутствия у них человеческой ипостаси. Пожалуй, Амелия внешне напоминала ведьму даже больше других невест, потому что жених мой, внимательно ее рассмотрев, невольно отвел взгляд, стиснув кулаки. Я не осуждала его – вскрытая душевная рана еще кровоточила, и моя сестра была той самой солью, которая ее бередила.

На плечо ко мне опустился феникс, игриво хлестнув огненным хвостом. Распустил свои призрачные перышки, опаляя меня, но не причиняя вреда и боли. Курлыкнул ласково, потерся головой о мою шею, всем видом демонстрируя свое расположение. Хороший мой, родной… Я улыбнулась, прикрыв глаза, но тут же снова их распахнула, ибо Амелия, вцепившись мне в руку, продолжала излагать все то, что вертелось в ее кудрявой голове. Феникса она не боялась. Ее вообще никто не пугал, кроме лжекоролевы, которая превратила ее в живую куклу и заставила слушать странный монолог.

Не знаю, зачем Сольмира так много рассказала моей сестре. Может, и правда видела в ней родственную душу. А возможно, просто планировала добавить младшую графиню Алавар к списку своих жертв. Ами же была всего лишь бледной копией ее самой, напоминанием о прошлом, которое она хотела изменить. Ведь Иней – не Соль, и замуж за Курта она собиралась выйти снежной волшебницей, а не огненной ведьмой. Впрочем, не ясно, на что рассчитывала: любить шантажистку король не стал бы, уважать – тоже. Разве что убить бы не смог, потому что брачный обряд связал бы их в жизни и смерти.

– Это так мерзко, – не унималась сестра, продолжая сжимать мои пальцы. – Она все чувствовала, ты понимаешь? Когда вы с женихом… – Амелия воровато оглянулась на Курта, говорившего с Кирстен, и торопливо зашептала, пока никто нас, кроме феникса, не слышит. Его она воспринимала как домашнюю зверушку, причем совершенно безобидную. Он и правда ее не жег, хотя находился совсем близко. – Предавались разврату!

– Ами-и-и! – взвыла я, густо покраснев.

– Занимались любовью, – исправилась моя чересчур осведомленная сестра. А мы-то все ее ребенком считали. – Так вот, когда вы это делали, Иней, или как ее там звать на самом деле… – По словам Амелии, Сольмира представилась ей снежной королевой без каких-либо имен. – Она испытывала сексуальное наслаждение из-за связи с фениксом. – Сообщив мне эту новость, сестра почесала огненного перебежчика по призрачной шейке, будто это был обычный попугай. – Пакость какая! – добавила она, имея в виду Сольмиру и ее развлечения, а не феникса. Я продолжала сгорать от стыда, а мелкая все говорила и говорила. – По нему она и следила за вами. Точно знала, где ты находишься. – Я скосила взгляд на шпиона, который виновато курлыкнул и снова начал ластиться ко мне.

– Не могу на это спокойно смотреть! – не выдержал Курт, кидавший на нас мрачные взгляды. Мне показалось, что он сейчас скажет что-то грубое моей сестре, но его, как выяснилось, раздражала вовсе не она. – Золотце, прикажи ему улететь, а?

– Зачем? Он же безобиден. – Было жаль обижать птичку, которая меня не только признала, но еще и спасла нас всех от мести полоумной ведьмы.

– Его вид навевает скверные воспоминания, – проворчал Курт.

Вздохнув, я подставила руку, на которую послушно перебрался огненный дух, и повернулась к жениху спиной, чтобы он не видел, как пресловутая сила, радостно крякнув, исчезает в моей груди, оставляя после себя россыпь золотых узоров.

– Бриана! – взвыл король, сообразив, что я сделала.

– Он устал и хочет спать, – сообщила я с виноватой улыбкой, хотя после слияния с фениксом готова была летать – так хорошо мне стало. Не знаю, когда мы успели привыкнуть друг к другу, сблизиться, срастись, но отрицать это было бессмысленно. Отныне я и он – части одного целого. С возвращением феникса в мое тело мне заметно потеплело, что среди лежащих вокруг сугробов пришлось даже кстати, потому что полушубок свой я отдала Амелии, которая изрядно продрогла, изображая статую. – И он никогда мне не навредит. Смирись! – добавила шутливо.

Курт закатил глаза и сделал движение, будто хотел подойти, но его снова взяла в оборот Кирстен. А на меня накинулась Ами с продолжением своего дико содержательного рассказа о самозванке. Оказывается, она заприметила мою сестру полгода назад. Организовала восстание големов, чтобы пробудить от спячки снежного короля. Сама же подалась в ученицы к Орфину, намереваясь быть ближе к юной гадалке, у которой порой случались любопытные озарения, а заодно и к семейству Алаваров, периодически появлявшемуся при дворе короля. Но все ее планы нарушила я, встав на пути огненной силы.

Зато работа на верховного мага принесла неожиданную пользу, позволив ей втереться в доверие к герцогу и пробраться на бал. Дальше она просто импровизировала, играя людьми, как бездушными марионетками. Сделала внушение нашей маме, отчего та упала в обморок во дворце. София потеряла сознание, обретя «ледяную слезу». Артуру же просто запудрила мозги, ну а Кейтлин использовала втемную.

Гадалка была слишком молоденькой и очень замкнутой. Появление новой ученицы в мастерской, да еще и такой решительной, сильной, красивой, произвело на нее неизгладимое впечатление. Двуликая гадина умела пустить пыль в глаза. Очаровать, покорить, даже обольстить… Удивительно, что за маской искусного манипулятора скрывалась свихнувшаяся ведьма, мечтавшая любым способом заполучить снежного короля.