Марина Егупова - Дочь Богини

Через пару минут я стояла на пороге своих бывших покоев. Ничего здесь не изменилось, словно этих полгода вовсе не было и только вчера, собиралась в дорогу к Карпатам. На столе у окна стояла большая ваза с букетом полевых ромашек. Их запах наполнил помещение горьковатым запахом полевых трав. Потом на глаза попалась кровать. Сколько приятных ночей мы провели с Виктором на ней. Сейчас, на бархатном черном покрывале лежало свадебное платье, накрытое белой плотной тканью.

Сердце больно обожгло. От всего этого я добровольно отказалась, а точнее этим пожертвовала! На глаза набежали предательские слезы, теперь они стали моими частыми спутниками. Неловко сделала шаг вперед, чтобы собрать в дорожный мешок все то, что изначально принадлежало мне.

— Здесь осталось так же, как и было до твоего ухода, — послышался позади голос бывшего жениха. Я обернулась. Виктор стоял очень близко. Теперь его глаза не выражали тех нежных чувств как раньше, только лед. От такого взгляда стало зябко, спина мгновенно покрылась мурашками, — Здесь каждый день меняют твои любимые цветы, а платье уже очень давно ждет свою хозяйку. Уверен, оно восхитительно, — холодными пальцами взял меня за руку и положил в ладонь обручальное кольцо, потом зажал ее, — Оно твое по праву. Свадьбы у нас никогда не будет, но пусть оно останется у тебя как красивое украшение и напоминанием о нашей любви.

Его слова резали больнее самого острого меча. Лучше бы меня снова ранили, чем я когда-нибудь их услышала. Вместо того, чтобы показать любимому, какие дикие чувства меня душат внутри, мое лицо осталось каменным. Ни одна мышца не дрогнула, только взгляд опустился к полу.

— Если бы ты все знал…Богиня, как я хочу тебе все объяснить, — закрыла лицо руками, одновременно борясь с рвущимися наружу чувствами.

— Так расскажи мне! — он больно сжал мои плечи и затряс, чтобы я взглянула на него, — Это не так сложно сделать.

— Я не могу, — испуганно затрясла головой, — Если бы была на кону только моя жизнь…

— Как мне помочь тебе? — он неожиданно отпустил, а в голосе послышались привычные мягкие нотки. Неужели до него стало доходить мое положение?

— Просто отпусти. Я должна уйти.

С трудом отошла к дорожному мешку и начала собирать пожитки. Виктор быстро оказался рядом и встал за спиной. Я почувствовала тяжелое дыхание, над своей макушкой. Руки почти касались предплечий. Так мы простояли молча очень долго, не решаясь прерывать волнительный момент. Князь громко сглотнул слюну и разорвал тишину:

— Знаешь, что я не могу этого сделать. Если ты на самом деле любишь меня, то никуда не уйдешь.

— Виктор, ты не понимаешь! — я развернулась к нему и положила бьющие нервной дрожью руки ему на грудь, он ласково сжал их в своих, — Если я останусь, может случиться много бед.

— Мы справимся. По крайней мере я буду знать, что здесь ты в полной безопасности. К твоим покоям приставлю стражу. Они не будут препятствовать тебе перемещаться по замку, только защита.

В голубых глазах читался взгляд полный надежды на положительный ответ. Я не могу отказать ему, к тому же не хочу этого делать. Боги, как хочу остаться! Остается надеяться, что этим не совершаю большую ошибку и мы справимся с тем, что ожидает нас дальше.

— Хорошо…я останусь, — тихо ответила я. Виктор удовлетворенно улыбнулся уголками рта. Клеймо больно обожгло кожу под сердцем. Оно прошло внутрь. Резко согнулась от боли. Князь испугался и подцепил пальцами за локоть.

— Что с тобой? — он обеспокоенно начал осматривать меня со всех сторон.

— Все хорошо, просто чувствую себя неважно, — почти не соврала. Виктор кинул платье на сундук, потом подхватил меня на руки и донес на кровать, укутав одеялом.

— Отдыхай. Я распоряжусь, чтобы о тебе позаботились.

Мне нечего было ему ответить. Он вышел, прикрыв за собой дверь. Наверняка стражники давно уже стояли и выполняли свою службу у моих покоев. Жаль только они не уберегут замок от надвигающихся последствий. Одно радует — здесь Виктор на своей территории. Как говорится: «Дома и стены помогают». Если бы сейчас я ушла, он наверняка проследил мой путь, а потом заявился к Халлону. Там любимому точно не жить…слишком много врагов на отдельно взятом месте и я не смогла бы помочь.

Спустя некоторое время, осмотрела раны. Как и предполагала — клеймо ушло под кожу. Следующее неповиновение эльфу, одарит мою светлость ужасной смертью. Благо хоть кровь сама собой остановилась, перевязку лишний раз не делать. Потом осмотрела рану в боку, предварительно сняв повязку. Судя по затянувшемуся свежему рубцу, Верея времени зря не теряла и нашла правильные ингредиенты к волшебной заживляющей мази их потомка.

В голове сами собой всплыли воспоминания последней битвы, где меня неудачно повалили на лопатки. Все последние месяцы моего вынужденного пребывания в логове врага, мне навязывали обучение владением оружием: топоры, булавы, молоты, гарпуны, секиры. Любимым видом оставался меч. Сначала моими противниками были инеистые великаны. Заколдованные огромные монстры всегда бились как отличные воины. Вооружившись топорами, всегда нападали группами. Когда они все были побеждены(но не убиты), гадкий эльф создал новый вид нежити — шаробрюл. Он увеличил блоху до размеров собаки, наделил ее способностью думать и говорить. Поскольку эти гадины по природе своей неуловимы, с их увеличенными габаритами и утроенной злостью, стали совершенным оружием.

Халлон создал целые армии этой бяки. Изо дня в день, я училась избавлять мир от этих шаробрюлов. Из-за их скорости и строения тела, убить возможно только острым мечом промеж глаз — остальные варианты просто ранят и они станут еще агрессивней. По началу, в противники мне давали по одному шаробрюлу. Так как мои навыки владения оружием всегда оставались на высоком уровне, покончить с одиночными чудовищами никогда не составляло большого труда. Вскоре, моими противниками становились сразу по пять — шесть шаробрюлов. С таким количеством было сложнее. Иногда своими острыми зубами, они успевали прорывать мне кожу, которая долго восстанавливалась. Когда и столько блох оставалось лежать в снежной грязи, эльф удовлетворенно потирал ладони и приказывал защищаться сразу от десяти-пятнадцати. Наверно, это звучит красиво: сильная могучая ведьма, в одиночку может убить столько нежити несколькими взмахами меча. А вот возьми и обломись! Я ведьма, а не боевое оружие по истреблению блох-переростков в период их размножения. К тому же, иногда забываю, что рождена изначально девочкой, хрупкой и беззащитной.

Если не вдаваться полностью в подробности, то четырех из пятнадцати, я успела отправить в мир вечных странствий. Остальные напали скопом, не подарив возможности еще раз взмахнуть мечом. Их главарь, которому переросшие волосатики очень скоро дали имя Тур, выхватил своими острыми зубами мой меч и удачно вонзил мне прямо в бочину. Тогда это означало триумфальную победу темного мира над светлым. Меня впервые за все время победили. Пускай ранили, но не убили. Тур потом намекнул, что когда-нибудь, мы сразимся с ним один на один и кто-то из нас точно после боя не встанет.