Наталья Медянская - Латая старые шрамы [СИ]

Интересно… Мне так только кажется, или он действительно ревнует?

- Этот тип, как ты выразился, жених моей подруги, - жестко ответила я, всем свои видом демонстрируя крайнюю степень неудовольствия.

- Только разговаривали вы отнюдь не о подруге…

Ах, вот как… Услышал лишь последнюю фразу и сделал из этого свои выводы. Что ж, не буду разочаровывать.

- Ну, мало ли о чем, мы могли разговаривать, - хмыкнула я и, секунду поразмыслив, решила проверить свое предположение: - К тому же, нас связывают не только общие знакомые…

- Звучит так, будто ты с ним спала, - равнодушно произнес ингирвайзер, и, если бы не странный огонек, мелькнувший на дне темных глаз, я бы и впрямь поверила, что ему все равно. Он определенно хорошо научился прятать свои эмоции. Хорошо… но недостаточно.

И если все дело в ревности, то это плохо. Очень плохо. Я ведь совсем не хотела, чтобы Рей ко мне привязался. Я всех держу на расстоянии. И сейчас надо бы прекратить весь этот фарс, но… Но мне отчего-то хотелось и дальше его провоцировать.

- Это так очевидно? – Состроила прямо-таки невинное личико, дескать, я ошеломлена его неожиданной догадкой.

Рей напрягся. С силой сжал челюсть, скрипнув зубами, и промолчал… Глаза отвел, старательно пытаясь не пересечься со мной взглядом.Вот и проверила догадку… Довольна? И как теперь быть?Додумать я не успела, а уж решить, как вести себя дальше, и подавно.

- Прощайся скорей. У нас не так много времени, - поторопил Рейнар, и я вновь вспомнила, зачем мы здесь собрались.

Глянула в сторону лакированного гроба и заметно содрогнулась. За все то время, что мы провели на кладбище, я так ни разу и не взглянула на Натали. Почему-то не могла подойти ближе десятка шагов. Все еще слишком свежо было воспоминание юного девичьего тела, распростертого на ледяной мостовой.Вот и сейчас, я как могла пыталась отсрочить этот момент.

- Я знаю, но у меня нет цветов… - пролепетала неуверенно и глянула на Рея в поисках поддержки.

Капитан тяжко вздохнул, а потом вдруг распахнул пальто и вынул из внутреннего кармана сложенный вчетверо лист бумаги. Осмотрел его со всех сторон. Лист оказался пуст и девственно чист. А Фрей присел на корточки, устроив бумагу прямо на обледеневшей каменной плитке, и принялся что-то усердно складывать. Никак почтового журавлика.Вот только вышел отнюдь не журавлик. Мужчина поднялся, и на ладони у него лежала крохотная четырехлистная лилия.

- Другого предложить не могу… - глухо уронил ингирвайзер, а я уже тянулась пальчиками к цветку, маленькому, хрупкому, как весенний лед. Вот только на ощупь он оказался вовсе не хрупким - плотным и гладким, теплым еще. А ладонь Рея, которой я нечаянно коснулась, была и вовсе горячей. Или это мои пальцы озябли на морозе?

- Проводишь? – попросила я, понимая, что сама так и не решусь подойти к телу подруги. Рей кивнул и слегка подтолкнул меня в спину.

Теперь, когда за мной след в след шагал телохранитель, стало намного спокойнее. Да и понимание, что назад дороги нет, добавляло решимости. Я почти уже дошла до постамента, но на последних шагах все равно запнулась и застыла, боясь взглянуть в бледное лицо подруги. Неожиданно промелькнуло детское желание зажмурится. Мне с трудом удалось преодолеть его и следом же преодолеть последний метр до глянцевого ложа Натали.Она была такой, как запомнилась мне в тот последний раз. Разве что крови на виске уже не было. А так, кожа бледная, заиндевевшая, почти сливающаяся с белым платьем, в которое ее облачили. И даже густые румяна, наложенные посмертным художником, не добавляли ей жизни. И возникало странное чувство, будто она просто замерзла. Заледенела на лютом холоде, и всего-то и надо, что отогреть своим теплом.

Изо рта вырвалось облачко пара, и я почувствовала, как уже мои собственные пальцы закололо на морозе. Все же долго на таком холоде без перчаток нельзя. Я аккуратно опустила в гроб свою маленькую бумажную лилию и сразу спрятала коченеющие руки под мышки. Цветок тут же затерялся средь остальных. Тоже заледеневших, но все еще источающих сладкий приторный аромат.И что за странная традиция - опускать в гроб цветы? Да еще такие вонючие. Или это все для того, чтобы перебить неприятный запах разлагающегося тела? Зимой в этом смысла никакого, а вот на летней жаре, пожалуй, бывает весьма кстати. Только вот не понятно, от чего быстрее затошнит: от запаха близкой смерти или от самих цветов, его скрывающих.Странные мысли роились в голове. И мне отчего-то казалось, что среди них нет ни одной правильной. Я не знала, что стоит говорить или думать в таких случаях. И от того все внимание фокусировалось на деталях, на мелочах несущественных, как выбившийся из прически локон или неровная оборка на подоле белого платья. Казалось, что в покойнице все должно быть идеально. И такие вот мелочи выделялись из общей картины, цепляли взгляд. И наверное, не давали мне сейчас окончательно разреветься.

Я не знаю, сколько так простояла, всматриваясь в знакомые и в то же время такие чужие в своем посмертном обличии черты лица подруги. Видимо, времени прошло уже слишком много, потому что Рей вдруг легонько коснулся рукой поясницы, заставив меня вздрогнуть от неожиданности и тут же расслабиться, вспомнив о том, кто стоит за спиной.И я совершенно не вовремя подумала, что не хочу быть одна. Не хочу, чтобы и на моих похоронах были сплошь чужие малознакомые люди. Что мне нужен кто-то сильный, надежный. Тот, кого я не побоюсь вот так же держать за спиной, и за чьей спиной сама смогу встать в минуту опасности.

- Пойдем? – тихонько спросил Фрей и просунул руки под мои прижатые локти. Накрыл горячими ладонями озябшие пальцы, и это была куда приятнее, чем надевать перчатки. – Ты продрогла совсем…

- Угу… - кивнула я, но отходить от постамента не спешила.

Рей и не подгонял. Терпеливо ждал, пока я буду готова. И я уже собралась прошептать прощальные слова, как тишину кладбища вдруг нарушил звонкий окрик.

- Господин ингирвайзер! – К нам мчался молодой мужчина в форме, и Фрей, завидев его, тут же отпрянул и отпустил мои руки.

Пальцы обдало холодом, и я все-таки одела перчатки. А потом, взволнованная появлением служащего, поспешила следом за Рейнаром. Собравшиеся бросали на нас неодобрительные взгляды, но что капитану, что прибывшему молодчику не было до этого никакого дела.

- Господин ингирвайзер, – запыхавшись от быстрого бега, начал посыльный, – тут такое дело. Вас срочно вызывают в штаб службы безопасности.

Я еще раз оглядела прибывшего. Темная, почти черная форма, нашивки на рукавах… Они явно были мне знакомы. И сейчас я вспомнила откуда. Кажется, кузен в рабочее время носит такую же форму, разве что нашивок на ней больше. А значит, этот паренек явно из его отдела.