Карина Демина - Моя свекровь и другие животные [litres с оптимизированной обложкой]

А может, вообще глушилки на мозги поставят. Ходили слухи, что айварх много интересного в старом храме откопал. В общем-то судьба пленных не должна была волновать Нерри.

Сказано стеречь?

Он стерег.

Стоял вот с плазмометом, стенку подпирая, смотрел, как то ли животное, то ли растение вываливается из вазы и медленно подбирается к двери.

Неуютный мир.

– А я себе самочку присмотрел… Мягенькую, сладенькую… – Нос напарника крутанулся, и он, закатив верхнюю пару глаз, смачно причмокнул. – Люблю свежачок… А ты зря себе никого не берешь.

Нерри промолчал.

Пески и пески… А дома воды полупрозрачные. И малышня бегает к приливу ловить круглых рыбин и ракушки собирать, из которых потом делают бусы.

Бусы отправляют на станцию.

Местный промысел. Лига поддерживает народное творчество. Смех. Из них потом добывают хелатон – сложный белок, с которым синтезатор так и не справился.

– Ошейник – это все блажь. Какое удовольствие, когда она брыкается! Или плачет. Нет, самки обхождение любят. А потому даешь ей «Голубую лагуну» и…

На рыбалку бы выйти с рассветом, лодку небось кому-то из племянников передали, а ведь Нерри сам ее вырастил из кольцеватого харраза. И правил, и подпорки вставлял, расширяя, и подкармливал его толстыми жуками, которых много водилось в жирном прибрежном иле.

Он тихо вздохнул.

– Чегой-то связь барахлит, – шикшарец постучал по диску, вплавленному в височную кость.

Нерри тоже предлагали поставить универсал, но он отказался. И кажется, именно тогда встал вопрос о доверии.

– Буря, наверное.

– Снова… – Напарник широко зевнул, повернулся.

И крутанулся.

Ему явно сложно было стоять на месте, да и дом, такой огромный, манил неизведанными сокровищами. Шикшарцы славились своей любовью к блестящему.

– Иди, – вздохнул Нерри.

Одному легче.

И говорить ни с кем не надо. Можно прислониться к косяку, прикрыть глаза и представить, как он возвращается домой. Матушка, конечно, выскажет все, что думает, а думает она нехорошо, и, пожалуй, Нерри заслужил… Однако он знает, как унять ее гнев.

На базе у него был богатый опыт.

И зря говорят, что старые навигаторы примитивны. В нарочитой простоте их есть своя собственная гармония, отчасти утраченная ныне. А если совместить современные технические решения с принципами может выйти интересно.

Он бы попробовал, но айварху не нужны были принципиально новые навигаторы.

Шикшарец исчез. Когда требовалось, он двигался совершенно бесшумно и, пожалуй, мог бы с легкостью свернуть Нерри шею.

Может, для того и поставлен?

Совестью он мучиться не станет, а вот на уровень выше подняться – это удача.

Нерри вздохнул.

И прислушался.

Чутье утверждало, что проблемы уже начались и только от него самого зависит, насколько они затронут самого Нерри.

За дверью стояла тишина.

И на контрольные запросы искин отвечал исправно. Но вот…

Нерри стащил плазмомет. Все равно с ним обращаться не умеет, так что проблем будет больше, чем пользы, и, оглядевшись – шикшарец вполне мог затаиться поблизости, – набрал код, знать который ему не полагалось, но…

Смешно думать, что тот, кто занимается взломом чужих систем, обойдет вниманием собственную. В конце концов, здесь даже не в любопытстве дело, а в безопасности.

Нерри втянул воздух.

Замер.

Полумрак.

Тела на полу.

Сложены рядком, чтоб легче было выносить. Сердца застучали, разгоняя гемолимфу. И буртова железа выплеснула рекордное количество норадреналина. Зрение улучшилось. Восприятие стало невероятно четким. Теперь Нерри видел каждого из пленников.

Лишние самки слева.

Самцы справа.

Ошейники на месте, как и металлические ограничители движения. Дыхание слабое, ровное… и все равно что-то не в порядке.

Он осторожно шагнул в комнату.

Если шикшарец появится, можно будет соврать, будто услышал шум. Не все одинаково хорошо переносили паралич, кого-то могло вырвать, так и захлебнуться в рвоте недолго – случались прецеденты. Айварх был бы недоволен.

Да, именно так он и скажет.

Нерри согнул задние конечности, выпустив стопорные когти. Позвоночник привычно изогнулся и пришлось сделать усилие, чтобы не выпустить плечевые шипы – броню не пробьют, только поломаются. На базе отчаянно не хватало кшимата, белка, без которого чешуя становилась ломкой, легко слоилась, а порой и раскалывалась до эпителия.

– Ты меня слышишь? – поинтересовался Нерри, прижимая к шее пленника пальцы. Чувствительные отростки коснулись кожи, пробили ее, входя в мышцу.

Живые существа устроены иначе, нежели навигационные панели, но общее есть.

Нерри умеет слушать.

– Слышишь. Это хорошо. Сейчас я вколю антидот и сниму замки с тебя и с других тоже.

Если шикшарец придет, то…

Даже если не придет, то объяснить исчезновение пленных Нерри вряд ли сумеет.

Он придумает.

Или…

Круонец моргнул.

– У меня только шесть ампул, поэтому дальше уж сами… Ошейники тоже сниму, это несложно. Уходите. Скоро прибудет транспорт на погрузку и…

Игла вошла глубоко в шею. И круонец вытянулся, задышал ровнее.

Вот так.

А теперь ограничители и ошейник. Примитивнейшая техника, но грех жаловаться – будь что посложнее, потребовалось бы куда больше времени.

– Не спеши. Он действует не сразу.

Второй.

И третий.

Нерри выбирал самцов покрупнее. И когда ввел последнюю дозу, чувство опасности, мешавшее жить с утра, притупилось. Не то чтобы все вдруг наладится, но…

Должен же он сделать в этой жизни хоть что-то, что не было бы ошибкой.

Песчаница коснулась ошейника, и парализованная лента свалилась на землю. Арагами-тари вздохнула с немалым облегчением и покосилась на тушу разведчика, который, впрочем, застрял в проходе и признаков жизни не подавал. Массивное тело, укрытое каменной пылью, не шевелилось, лишь щупы слегка подрагивали.

Ладно.

Пускай.

– Куда теперь? – Бои облизала клыки. Кажется, девочка горела желанием вернуться и вырвать кое-кому глотку. Хорошее желание.

Правильное.

Вполне совпадающее с интересами рода.

– Здесь все поет, – песчаница провела ладонью по узорчатым камням и покачала головой. – Скоро будет дождь…

– Что ты несешь?

Все-таки девочке изрядно не хватало выдержки.

Воспитания.

– Дождь будет, – повторила песчаница, разворачиваясь. – Надо спешить, а то все утонут. Охоты не получится.

Это и вправду было неплохим аргументом.

– А это…

Арагами-тари обратила внимание на разведчика.

– Это да… – песчаница подошла и положила ладонь на выпуклый лоб. И тварь заскрежетала, покачнулась и отползла, но лишь затем, чтобы застыть, поджав под тело лапы-щупы. Внешние панели погасли, и кажется, разведчик отключился.