Марьяна Сурикова - В погоне за артефактом

— Ну если их сильно разозлить, — поддержал принц Воздух, — они и не то смогут.

— Смело, брат, — восхитился сверху Небо, — ты дал всем леди от ворот поворот? Это попахивает человеческим сумасшествием.

— Моя прелесть настаивала, чтобы я всех прогнал, — не моргнул глазом Кай.

— Подобная жестокость к своему полу свойственна земным леди? — испугался Воздух.

Мне показалось, что я шокировала обоих принцев невероятным по бездушности требованием.

— Э-э-э… — более убедительная фраза на ум не пришла.

— Всем спокойной ночи. — Я быстро юркнула обратно в комнату и хотела захлопнуть напоследок окно, но хлопать было нечем. Пришлось довольствоваться тем, что принцы не восприняли мой уход как позорное бегство, поскольку их мысли были заняты другим.

— Держись, братец, — раздался сочувственный голос Неба.

— Отец и правда сурово тебя наказал, — поддержал младшего Воздух.

И, несмотря на то что Кай промолчал, я воочию увидела, как он беззвучно смеется над всеми нами.

Нахальный предсказатель оказался прав, заснуть я так и не смогла. То мне мешал слишком светлый небосвод, то казалось, что облака внизу излучают раздражающее золотистое сияние, то ласковый ветерок очень некстати залетал в комнату.

Извертевшись в удобной и мягкой кровати, я скинула на пол подушку и свесила вниз голову, не зная, чем занять себя, чтобы крепко уснуть. Составление логических цепочек дальнейшего расследования отпадало сразу. Этим лучше заниматься на свежую голову, хорошо отдохнув.

Ну что за создание этот воплощенный дух? Его образ оказался намного сложнее облика пакостливого духа. Некое сочетание детскости во всем, что касалось новых ощущений, которыми он наслаждался, как дети наслаждаются всеми впечатлениями, и совершенно невероятного взгляда на жизнь, особой мудрости, обусловленной тем, что предсказатель предугадывал события.

— И язык не повернется назвать его ребенком, но разве его увидишь серьезным? — продолжила говорить сама с собой и вздохнула: — Может, овец посчитать?

Подобный способ мне обычно не помогал, но, вконец утомленная, я не знала, что еще придумать.

— Одна овца, две овцы, три… — я зевнула, — три артефакта, четыре артефакта, тьфу!

Сев в постели, потерла лоб.

— Выходи из моей головы, невыносимая личность, — велела прочно засевшей в мыслях сиятельной занозе.

И вдруг моя комната ярко осветилась, и пришлось зажмурить глаза, а когда открыла их, сияние уже померкло. Рассмотреть удалось только мужскую фигуру, темнеющую на фоне окна.

— Это еще что?

— Жар-птица, — ответил предмет не дающих уснуть раздумий, — я летал проветриться и случайно перепутал комнаты по возвращении.

— Да ты что?

— Давно не был во дворце, лапочка, заблудился. А ты не спишь?

— Меня разбудил свет твоей птицы, — соврала я и не покраснела.

— Разумеется, — в голосе Кая послышался смешок, — их перья очень ярко сияют, особенно ночью.

— Твоя спальня дальше по коридору, — сделала милость, указав принцу направление.

— А давай я все же расскажу тебе сказку, упрямица. Ты непременно уснешь, обещаю.

— Я что, маленькая девочка — сказки слушать?

— Большие девочки тоже их любят.

— Хых, — высказала свое мнение на этот счет, хотя предложение показалось заманчивым. Все равно ведь не сплю. Суровая выдержка дала большую трещину, а несносный предсказатель уже угадал, каким будет ответ, и уверенно оккупировал мою кровать. — Рассказывай оттуда. — Я указала на кресло.

— Сам знаю, где лучше рассказывать, — ответил воплощенный дух и, схватив меня в охапку, затащил к себе на колени. Наряд его высочество так и не сменил, остался в тех же штанах и с тем же обалденным обнаженным торсом. На мне, как это повелось во дворцах, было лишь банное полотенце. Ну не отдал Кай сумку, а вызванный мной сумрачный дух пожал плечами и заявил, что отыскать сей предмет в покоях принца не может.

— Слушай и не перебивай.

Предсказатель устроил меня поудобнее, еще и голову к себе на плечо положил. Одна рука бережно поддерживала спину, а вторая поглаживала по волосам. Ловкие пальцы пробегали по спутавшимся прядям, ласково касались головы, а голос, то набирающий силу, то опускающийся до шепота, обволакивал и завораживал. Я положила ладонь на теплую грудь, туда, где под рукой билось сердце, и закрыла глаза, вслушиваясь в чарующие звуки и наслаждаясь приятным низким тембром голоса. Куда деваться? Артефакт действительно обладал сильной харизмой, проявлявшейся абсолютно во всем. Оставалось только расслабиться и получать удовольствие. Он ведь пообещал, что усну.

— Жил-был король Солнце, — начал Кай.

— Ты как закончишь, сразу домой, — перебила я.

— Как хочешь, Аленушка, — слишком покладисто пообещал предсказатель.

— Очень любил король своих подданных, — продолжил он, — всяко помогал им и заботился о них. И было у короля три сына. Первого звали Небо, и во всем он батюшке помогал, и был опорой отцу. То в засушливую пору дождик с неба прольет, то скитальцу в ночи звездой путь укажет. Второго сына звали Воздухом, и не такой он уродился серьезный, как Небо, но тоже батюшке подсоблял чем мог. То попутным ветром по морю пройдется, паруса наполнит, то поможет семена разнести, землю засеять. Ну а третьего сына Солнечным Лучом называли. И больше прочих сыновей лежало к нему батюшкино сердце, и радовал он, и развлекал, и много важных вестей приносил, поскольку был Луч быстрее всех на свете и раньше прочих обо всем узнавал. Однако из-за нрава веселого и смешливого много хлопот доставлял он людям.

— Это про тебя, — вмешалась я в ровную речь Кая.

— Слушай молча, а то не уснешь. — Для верности принц прижал к моему рту ладонь и продолжил: — То скакнет с вышины, ослепит кого-нибудь на мгновение, и оступится путник, в грязь попадет. А то вдруг молнией в грозу обратится и пойдет баловаться, честной народ пугать. Вздыхал батюшка, вздыхал, глядя на проделки Луча, а затем призвал младшего сына и велел ему за горы отправляться, среди людей пожить, на себя жизнь людскую примерить. Наказал ему служить верой и правдой, делиться даром своим, а как познает, каково человеком ходить по земле, дозволено ему будет в родные края возвратиться.

Я широко зевнула и куснула артефакт за оказавшийся в пределах досягаемости палец.

— Сейчас я тебя укушу, — пообещал принц, и я быстро притворилась спящей.

— Прежде жили все люди в мире и согласии, — приступил Кай ко второй сказке, — правителя небесного почитали и дары солнечные с благодарностью принимали. И щедро батюшка Солнце всех одаривал, кого магией, кого процветанием. Кто о чем просил, то по заслугам своим и получал.