Ника Веймар - Случайная жена

Очередной удар, и визг, оборвавшийся на самой высокой ноте и перешедший в жалобный, почти человеческий стон. Не выдержав, я схватила висевший на стене у плиты стальной половник и изо всех сил ударила им по батарее, заорав:

– Прекрати мучить собаку, сволочь!

Пьяное бормотание внизу тут же стихло. Рич продолжал плакать, и в голосе его слышались страх и боль.

– А нех ссать на коврик! – рявкнул Петрович снизу, и, судя по всему, пнул пса, потому что тот взвыл ещё отчаяннее.

– Пить меньше надо! – крикнула я в ответ. – Завёл животное, так следи! Счас полицию вызову!

– Да ложил я болт на твою полицию! – зло донеслось до меня. – Вызывай, мне по …!

Дрожащими руками, едва не промахиваясь по кнопкам на экране, я набрала номер. Дежурный пообещал, что наряд прибудет в течение пятнадцати минут. Избиение внизу прекратилось, как и пьяные ругательства. Тишину нарушали лишь жалобные поскуливания Рича. Продолжая сжимать телефон в руках, я сползла на пол, сжимаясь от беззвучных рыданий, даже не пытаясь стереть бегущие по щекам слёзы, жадно хватая воздух ртом. Душу разрывало на части от боли. Мысленно поклялась, что сделаю всё возможное, чтобы забрать у этого алкоголика пса. Даже в приюте Ричу будет лучше, чем у хозяина-садиста.

Нормально дышать я смогла только минут через десять. Хватаясь за стену, тяжело поднялась и побрела в ванную. Там меня и застигла надтреснутая трель дверного звонка. Я замерла с полотенцем в руках.

– Откройте, это полиция, – раздался из-за входной двери уверенный голос.

Мир перед глазами потемнел и качнулся. Ноги ослабели, и я медленно опустилась на коврик, сжимая полотенце побелевшими пальцами. Не пойду! Вот не пойду – и хоть стреляйте! Нет меня здесь. А взламывать дверь не имеют права. И вообще, я их не к себе вызывала и открывать не обязана. Закрыв глаза, привалилась к стиральной машинке и жадно вдохнула воздух. Совершенно некстати вспомнился анекдот про злого профессора, решившего завалить всю группу, и его задачу про духоту в автобусе. Беззвучно, истерически рассмеявшись, я уткнулась лицом в колени. Перефразируя концовку, пусть на площадке соберётся хоть всё местное отделение полиции, дверь не открою!

Звонок повторился еще дважды, затем раздались удаляющиеся шаги, и снова стало тихо. Я сидела, как мышь под веником, прислушиваясь к каждому шороху. Но из-за входной двери не доносилось ни звука. Понемногу я успокоилась, но выходить из ванной не торопилась. Сидеть на коврике было вполне комфортно, плюс к тому же на двери был крючок. Пусть слабая, но дополнительная защита на случай, если теоретически околачивающиеся на лестнице светлые отыщут способ попасть в мою квартиру. Выбьют окно, допустим, принесут отмычку, переберутся с соседнего балкона на мой, спустятся с крыши на верёвках, как гибкие и смертоносные ассасины… Разыгравшееся воображение генерировало самые безумные варианты. Я даже подозрительно покосилась на забранное пластиковой решёткой вентиляционное отверстие, но тут же отмела эту мысль. Сквозь него пролез бы разве что кот, и притом не слишком упитанный.

Представив, как из вентиляции с деловым видом высовывается умная рыжая мордочка Петера, не удержалась от улыбки. По в меру нахальному керсо я успела соскучиться немногим меньше, чем по его хозяину. А после мысли потекли в совсем другом направлении. Учитывая всё, что я узнала сегодня, иллюзий быть не могло: в этот раз я уйду в Кейренвед навсегда. На секунду в душе встрепенулось чувство противоречия – ну как же, выходит, за меня всё решили, и остаётся лишь смириться, но я тут же придушила ненужные эмоции. Других вариантов не было. Да и, в сущности, меня ничего здесь не держало. Наташка? У двоюродной сестры давно своя жизнь, мы и по скайпу-то созванивались только по праздникам. Университет? А кому нужен мой диплом в другом мире? Впрочем, и в нашем тоже. Друзья? Вот с ними расставаться было жаль. Но, как я уже успела убедиться, даже они не в силах были помочь заткнуть пустоту в сердце. Моя стая, но не те, с кем я хотела бы разделить нору… Прислушалась к себе, бережно, чутко, и грустно улыбнулась. Эта мысль не вызывала отторжения и несогласия. Наверное, где-то там внутри, на подсознательном уровне, я уже приняла её, и оставался последний шаг: признать эту правду.

Щёлкнул дверной замок, и я вздрогнула. В коридоре было уже темно, свет падал только из ванной. А вдруг кому-то удалось раздобыть ключ?! Выхватив пластиковую швабру из-за шкафчика, я нервно мазанула ладонью по выключателю, погружая всю квартиру в полумрак. Перехватив пусть ненадёжную, но всё же защиту, поудобнее, замерла, выжидательно глядя на входную дверь. И когда та открылась, облегчённо выдохнула, узнав силуэт. Айлин, ориентировавшийся в моей квартире не хуже меня, безошибочно нашёл выключатель, зажёг свет в коридоре и иронично улыбнулся, глядя на живую скульптурную композицию «девушка со шваброй наперевес». Запирая дверь, негромко отметил:

– Похоже, кто-то настойчиво ломился в гости, пока меня не было.

Прислонив швабру к стене, я бросилась к нему, прижалась, дрожа всем телом. Слишком много испытаний выпало нервной системе за эти сутки, и сейчас мне было жизненно необходимо чувствовать надёжные, крепкие объятья своего мужчины, потому что рядом с ним было безопасно, потому что, пока он здесь, со мной, ничего плохого не могло случится.

– Там сосед внизу собаку бил, я полицию вызвала, а они начали ко мне в дверь звонить… – прошептала я срывающимся голосом. – А Рич затих, больше не скулил…

Горло перехватило, и я умолкла. Айлин ласково поглаживал меня по спине, не торопя, позволяя успокоиться. И это придавало силы. Глубоко вдохнув, я отстранилась, умоляюще глядя на него.

– Пойдём, – коротко кивнул он, но когда я рванулась к двери, придержал за плечо. – Тапки обувать не собираешься?

Петрович открыл не сразу. Помятый, сонный, с таким алкогольным амбре, что я поморщилась.

– Чё надо? – дыхнул он на меня, держась за косяк и пошатываясь.

– Я хочу забрать Рича! – смело заявила я. – Где он?

– Да не возьмёт его чёрт, вон, валяется на подстилке, – пьяно ухмыльнулся сосед. – Первый раз, что ли? Отлежится.

– Я хочу его забрать, – твёрдо повторила я.

Петрович возмущённо раскрыл было рот, но встретился глазами с Айлином, молчаливо стоявшим за моей спиной, и сразу сдулся. В его взгляде промелькнул страх.

– Ну и забирайте, – пробормотал он, отступая. – Мне же меньше мороки с этим ссы… собакой.

В воздухе остро воняло собачьими экскрементами и кровью. Лежавший на подстилке Рич шумно, со свистом дышал, вздрагивая всем телом. На грязном полу виднелись бурые пятна. Айлин отстранил меня, присел возле пса, провёл ладонью по слипшейся шерсти. Рич слабо огрызнулся, не желая, чтобы всякие незнакомцы его трогали.