Веся Елегон - Личный тренер

– Стадиона? – так же полушепотом переспросила я.

Пиксли только закивал.

…Значит, хозяин стадиона…

…Мой работодатель…

…Плохо…

…Очень плохо…

Я собрала рассыпанные документы. Сложила ровной стопочкой обратно на стол. Параллельно пыталась понять, что мне делать, как быть в свете сложившейся ситуации. Ничего умного в голову не приходило.

Терять только обретенную работу вовсе не хотелось.

Поживем – увидим.

– Я поняла. Пиксли, пожалуйста, успокойтесь, – похлопала по плечу вспотевшего гебронца. – С начальством не спорят.

– Леди Свон, у вас там что-то произошло?

– Ничего особенного, – улыбнувшись, ответила я. А про себя добавила: «Я надеюсь».

Иноземец опустился на стул и выдохнул.

– Нужно было вам сразу сказать, – сказал больше себе, чем мне. – Ладно. Аванс.

Свечение гебронца тускнело по мере того, как он объяснял суть документов, которые мне пришлось подписывать.

Договор на открытие счета в Межгалактическом едином банке.

Страхование счета.

Привязка счета к моему МОПу.

– Ну, вот и все. Сейчас переведу вам аванс. И можете тратить.

– Спасибо, – поблагодарила я желтокожего иноземца.

– Это моя работа, – с улыбкой ответил гебронец.

– Ладно. Я пойду. Доброго вам вечера.

– И вам, тренер Свон. И… постарайтесь с ним не спорить. Все-таки раса не из терпеливых, – гебронец говорил это полушепотом, одним из трех глаз пристально глядя на дверь, другой смотрел на меня, а третий по обыкновению косил вправо. Видимо, работенка не из спокойных.

Я сразу поняла, о ком он, и кивнула. Не стоит еще и гебронцу волноваться на этот счет. Хватит и меня одной.

Дождь закончился. Даже выглянуло солнце. Я вышла в теплые, пропитанные золотом огромного заходящего солнца сумерки и, вдохнув еще влажный от недавнего дождя воздух, зашагала вдоль по тротуару, в сторону пешеходного перехода.

Угловое стоэтажное здание было прекрасно видно на протяжении всего пути от стадиона. Рядом возвышались высотки, уступающие по своему масштабу и пафосности этому памятнику былой мощи ВКМС.

По шоссе с монотонной постоянностью мелькали автолеты. В Верхнем районе жизнь кипела. Иноземцы спешили по своим делам. Витрины многочисленных магазинов горели радостным искусственным светом электрических ламп, которые пытались оспорить власть уходящего солнца.

Часы на мониторе коннектора показывали 17:30. А это значит, что я могла не торопиться. Просто пройтись и осмотреться. Но осматриваться не хотелось. Во-первых, настроения не было. А во-вторых, я себя не очень хорошо чувствовала. Словно заболела. Тело было тяжелым и с едва заметным торможением откликалось на команды мозга, который в свою очередь также не отличался ясностью и резвостью мышления.

Еще эти ладони ужасно саднили…

Я в который раз посмотрела на красные, заметно воспалившиеся царапины от шипов лорди.

Недовольно поморщившись, натянула рукава влажной толстовки на горящие кисти и облегченно выдохнула. Но ткань вскоре нагрелась, и я снова вытащила руки, растопырила пальцы и подставила ладони прохладному ветру.

Дождавшись сигнала светофора, перешла слишком широкую дорогу. Когда я добралась до противоположного края тротуара, зеленый свет успел смениться красным, и несколько автолетов пронзительно засигналили, подгоняя меня.

…Знаю, знаю…

Немощь в теле просто поражала своими масштабами. Не помню, чтобы я так сильно уставала. Наверное, сказывается нервное перенапряжение. Столько стрессов за последние несколько дней, плюс повышенные физические нагрузки. А еще вынужденное близкое общение с источником моего страха. Сейчас, шагая по тротуару вдоль красочных витрин, слишком богатых разношерстных магазинов, я отчетливо осознала две вещи:

– я получила постоянную, хорошо оплачиваемую работу;

– и я попала по самые уши.

Очень надеюсь, что вся эта история с лорди скоро закончится, и мама о ней не узнает.

Я нервно передернула плечами, вспомнив пристальный взгляд синих глаз и пляшущие в черных зрачках недобрые огоньки. Пусть этот Дарклай говорит что угодно, но думает он явно не об одуванчиках. По спине в который раз побежали мурашки.

…Облапал, да еще с таким невинным видом…

Жажда накрыла удушливой волной, я оттянула ворот футболки и облизала пересохшие губы.

Воды бы…

Взгляд наткнулся на стеклянные двери супермаркета. Я с сомнением остановилась в квадрате света, падающего на темный асфальт из уютного нутра магазинчика. Здесь, наверное, все ужасно дорого. Все-таки Верхний район… я с трудом сглотнула. Вот и повод проверить наличие денег на счету.

Шагнула вперед, двери гостеприимно распахнулись, и я с наслаждением втянула теплый воздух, пропитанный ароматами свежих фруктов.

Прошлась по рядам, рассматривая диковинные продукты. Остановилась перед прилавком с зелеными ароматными яблоками. Такими, в мелкую белую точечку. Взглянула на ценник. Сто доунов за килограмм. Сто…

Скрутив щелкнувшую под натиском пальцев крышку с пластмассовой бутылки, я с наслаждением сделала несколько больших глотков прохладной, чистой до сладости воды.

Приятно было осознавать, что меня не обманули. Мне действительно открыли счет. И на нем имелись в свободном доступе десять тысяч доунов.

Нет. Уже немного меньше… С оплатой на кассе не возникло проблем. Механический кассир считал инфу с МОПа и, засверкав лампочками, выдал чек с указанием остатка на счету – девять тысяч восемьсот восемьдесят девять доунов.

До углового здания добралась без происшествий. Уже привычно зашла в лифт. Когда металлические двери с едва различимым шипением разошлись в стороны, я вздрогнула, натолкнувшись на раздраженный взгляд желтых испепеляющих глаз кентанца.

– Почему так долго?

Испугавшись, я посмотрела на часы: неужели опоздала? Как оказалось, у меня в запасе было еще пять минут. Ну что не так-то?

– У тебя занятия до 16:45, – с упреком медленно произнес «кошак», ни на секунду не переставая буравить меня своими глазищами.

– И? – все еще не понимая суть претензий, протянула я.

– Чем ты занималась час и десять минут? – Он втянул воздух, тонкие ноздри задрожали, кентанец скривился. – Ты даже душ не удосужилась принять. От тебя воняет. – Иноземец скривился и уткнулся в свою ладонь.

Я понюхала свою одежду, оттянув ворот футболки, потом уткнувшись носом в ткань толстовки – ничего. Опять эти его разговоры о том, что меня кто-то пометил. Я устало вздохнула и, наклонившись, подхватила сумку.

– Не подходи ко мне близко, – прошипел кентанец и вплыл мимо меня в кабину лифта, я осталась стоять на пороге, соображая, как можно не подойти близко в столь тесном помещении. – Спустишься после меня.