Нина Баскакова - Заколка для Ворона [СИ]

— Если тебя волнует судьба сироток, возьми их к себе.

— У меня и так трое на воспитании. Мне приют что ли открывать?

— Трое говоришь?

Альхор чуть не рассмеялся. Как же такой правильный Игорь, мог быть хуже него? Самое сложное было позади.

— Детвора в приемной. — усмехнулся Альхор.

Яна смотрела на деятельность Альхора и только удивлялась. Странно, что он делал столько добрых дел. И казалось, этого не замечал. В прямую, Яна не спрашивала, но подмечала, постепенно узнавая тайную жизнь своего сына. После этого она не знала, гордиться им или ужасаться. В пять вечера они с Альхором пили чай. Уже какая-то привычка сложилась или ритуал.

— Ты все-таки хороший человек. — заметила она.

— Нет. — ответил Альхор прямо смотря ей в глаза. — Хороший парень Алик. Ты хорошая. Я нет.

— Почему ты так считаешь? Твои поступки говорят о другом.

— Яна, вы делаете добрые дела, потому что вам их нравится делать или вы не можете пройти мимо. Я же решаю интересную задачу, которая мне понравилась. Или делаю это ради выгоды. Мне нужно было завоевать доверие Алика. Чтоб это сделать, пришлось решить его проблемы. Теперь я знаю, что в случае неприятностей, он придет ко мне. Будет знать, что у меня найдет помощь. И пусть это выглядит, как череда добрых дел, но это не так.

— Как бы ты не считал, но за эти несколько дней ты сделал много хорошего. — улыбнулась Яна.

— Если это вызывает у тебя улыбку, считай так. Мне нравится, когда ты улыбаешься. Это лучше видеть, чем твои слезы. — опять эта странная манера речи. Когда он не старался сделать комплимент. Просто констатировал факт. Он действительно так думал. Яна это чувствовала. Она все больше узнавала его. С каждым днем, подмечая, что образ мышленя у Альхора сильно отличался от других людей. Раньше она не замечала этого. В Латрасе Яна видела в нем сильного человека, который может защитить. Когда он появился в Карпске, Яна растерялась от его напора и своей реакции на него. Только сейчас она начинала понимать, каким человеком являлся Альхор. И это ее начинало пугать.

Вечер. Альхор понимал, что это время можно провести куда с большей пользой. У него было много дел, больше половины из которых требовали скорейшего решения, но Альхор сознательно оставил все на позднее время. Вместо этого он вместе с Яной поехал домой, чтоб провести это время впустую, просто наблюдая за ней. Ему нравилось смотреть, как она стоит у плиты, как хмурится, когда Родя хлюпал носом. Движения все выверены. Доведены до автоматизма. Одной рукой снимает крышку с кипящей кастрюли, другой рукой наливает горячий чай для мелкого. Ему нравилось ловить ее косые взгляды. Она бросала их сторону Альхора, когда думала, что он не видит этого. Но он все видел, все подмечал. Каждый ее жест, вздох, досадливое покусывание губы или задумчивое постукивание по столешнице подушечками пальцев — Альхор видел и старался разгадать.

— Ты нервничаешь. — в итоге сказал он.

— Завтра придется Родю дома оставить. Ночью температура поднимется. Такое уже было.

— Хорошо. Завтра возьмешь больничный. — играя пальцами заколкой, сказал Альхор. — Но ты не из-за этого переживаешь.

— Я тяжело привыкаю к переменам. А все слишком быстро произошло. — ответила она, несмотря на него.

— Что все?

— Что мы вместе живем. Это странно и непривычно.

— Согласен. Мне тоже чудно. Я не привык, чтоб у меня на кухне кто-то у кастрюль стоял.

— Смеешься? — ровно спросила она.

— Немного. Ты все слишком серьезно принимаешь к сердцу. В жизни все проще.

— Считаешь, это в порядке вещей сходиться — расходится? Живя с человеком, не думаешь, что рано или поздно все закончится.

— Рано или поздно всему наступает конец. — хмыкнул Альхор. — Вечно ничего нет.

— Зачем же тогда жить вместе? Зачем чего-то начинать?

— Ты еще спроси, зачем нам рождаться, раз мы все равно умрем. Ян, люди живут вместе, потому что им нравится это, потому что удобно и хорошо вместе. Потом появляются другие скрепки, что дополнительно соединяют. Для примера, это может быть общее дело или дети. С каждым прожитым годом человек не только становится старше, но и приобретает опыт, становится мудрее, развивается. Если двое в паре развиваются в одном темпе, то они будут вместе. Когда один стоит на месте, а другой убегает вперед, то люди расходятся, потому что им неинтересно вместе. И никакие скрепки не удержат такие отношения. В этом нет ничего странного и необычного.

— Я знаю, но все равно это неприятно.

После ужина она металась по дому, как дикий зверь по клетке. Бралась за одно дело, потом его бросала, начинало следующее, забывала и отвлекалась, потом возвращалась к начатому. Альхор наблюдал за ее метаниями со свойственным ему спокойствием. Два изобретателя чего-то мастерили в свободной комнате. Альхор уже начал подумывать отдать им ее под мастерскую. Родя разглядывал книжку. Яна дала ему лекарство и стала читать вслух. Ее голос завораживал. Мягкий, спокойный. На минуту она забыла о своих мыслях, погрузившись в рассказ, что читала, но вот тень пробежала по ее лицу. Видимо опять о чем-то подумала неприятным для себя. Родик уже спит, а она сидит задумчиво смотрит в текст, который не видит. Мысли далеко.

— Ты поступила правильно. И тогда и сейчас. — сказал Альхор, поднимаясь и выключая свет. — Пойдем.

— Куда? — закрывая книгу, спросила Яна.

— На край света звать тебя бесполезно. Ты тогда отказалась, думаю откажешься и сейчас. — усмехнулся Альхор. — Пойдем к нам в комнату.

— Нам? Мне казалось, что это твоя комната. — улыбнулась Яна. Ему не нужно было смотреть, чтоб понять, когда она улыбается. Голос у нее становился мягче, появлялись бархатные нотки. — Ты это сразу дал понять.

— Я знаю, что ты хочешь услышать, но этих слов я тебе не скажу. — он закрыл дверь. Альхор видел как напряглась Яна, замерев посредине комнаты. — Я никогда не обманывал тебя и не собираюсь этого делать в дальнейшем. А ты этого хочешь. Я не знаю, что будет дальше. Ты сомневаешься. Это нормально. Тебе хочется уверенности в завтрашнем дне. Наверное, это просто в твоем характере. Я тебе не дам этой уверенности. Не будет никаких громких и фальшивых слов. Зачем они тебе? Ян, нам с тобой не по шестнадцать лет, когда веришь, что первый встреченный рассвет — это на всю жизнь. Так не бывает.

— Мне кажется, ты со мной играешь в какую-то жестокую игру.

— Нет, это просто жизнь. А жизнь — жестокая штука. У нее жестокие правила, которые мы стараемся смягчить словами и поступками. — он провел пальцами по ее спине.

— Альх…

— Мы с тобой слишком разные. Ты чувственная, отзывчивая, мягкая, а я холодный и скупой сухарь. Все время боюсь, что тебя заражу своей черствостью. Я все делаю по расчету. Даже сейчас. А ты живешь эмоциями. Пьянящими и дурманящими. — он скользнул поверх блузки от груди вниз, чувствуя, как Яна неосознанно прижимается к нему спиной. Он лишь дотронулся губами до ее щеки, с ее губ сорвался тяжелый вздох. — Отзывчивая, горячая, ласковая. У меня никогда не было такой щедрой и совсем не жадной на эмоции девочки. И вряд ли когда будет. Я ведь искал тебе замену, но не нашел. Может этим ты меня и привлекла.