Нелу Керамати - Предвестник

Он был не в лучшем настроении. Но вряд ли это заметил кто — то, кроме Дилана.

— А вы? — спросил первый офицер.

«Надеюсь, ваши эго вас не сильно беспокоят», — Дилан поглядывал то на копов, то на отца.

Холт медленно приближался, сцепив за собой ладони в перчатках.

— Хозяин дома, куда вы прошли в своих грязных башмаках.

Дилан подавил ухмылку, когда копы опустили взгляды на места, где стояли.

— Кто вас впустил? — спросил Холт.

— Горничная, — сказал старший полицейский.

— Мария, ты уволена, — заявил Холт чуть громче, прошел к входной двери и распахнул ее. — А вы, господа, — он повернулся к ним, — не могли бы вернуться в более подходящее время?

— У нас еще остались вопросы…

— Я сказал это как просьбу, но этого не подразумевал, — перебил Холт. — Если не хотите, чтобы я сжег вам будущее, выметайтесь из моего дома.

Полицейские переглянулись, а потом вышли друг за друга из дома. Старший повернулся что — то сказать, но дверь закрылась перед его лицом.

— Мария! Скотч! — Холт начал снимать пальто, пока шел в гостиную.

За секунды Мария появилась из — за угла, неся стакан для виски с тяжелым дном, наполовину заполненный янтарной жидкостью. Она вручила его Холту, поймала пальто раньше, чем оно упало на пол. Она убежала так же быстро, как пришла.

«О, Мария», — Дилан слабо тряхнул головой и пошел за отцом в гостиную. Ромер задержался на углу, скрестив руки в защитной манере.

— Ромер, — сказал Холт, не оглядываясь.

— Мистер Холт, — с уважением кивнул Ромер.

— Я бы попросил тебя остаться на ужин, — он сел в кресло, — но не помню, когда Дилан в последний раз делал это. Нам одним будет немного неловко.

Брови Ромера поднялись. Он переглянулся с Диланом, сжал губы и пошел по прихожей, направляясь к выходу из дома.

— Сядь, — сказал Холт уже холоднее.

— Я опаздываю, — Дилан пошел за Ромером.

— Я сказал. Сядь, — отчеканил Холт.

Дилан замер, не зная, стоит ли сегодня проверять терпение отца. Он тихо выдохнул носом и развернулся.

Холт указал на кофейного цвета кресло перед собой. Напиток в стакане кружился от жеста.

Дилан стиснул зубы, а потом пошел в гостиную и устроился напротив отца.

Холт склонился и опустил стакан на деревянный столик перед собой: когда — то это была антикварная итальянская дверь, что теперь служила ему так.

— Что хотели копы? — спросил он.

Дилан замешкался, разум пытался сшить слова.

— Ничего.

— Да? — Холт вскинул брови. — Просто интересно стало, какой у меня дом внутри?

Дилан выдохнул носом.

— Я звонил им, чтобы доложить о случившемся на мосту. Они, наверное, прибыли взять показания.

— Насчет чего именно?

Дилан расправил плечи.

— Может, стоило спросить у них, а не выгонять сразу.

Холт прищурился.

— Что ты сделал?

— Почему ты так думаешь?

— Не играй со мной. Я задал вопрос.

Дилан склонился, чтобы встать, но отец ударил ладонью по столику, и предмет содрогнулся.

— Я миллион раз говорил, — стальным голосом сказал Холт, — завязать с этой чушью.

Дилан молчал. Попытки оправдаться только все ухудшат.

— Ты снова перестал принимать лекарства? — Холт указал на Дилана, тот отвел взгляд. Он потер щетину и отклонился в кресле, грудь опустилась от выдоха. — Хорошо. Ладно, — он сказал уже мягче. — Что именно ты увидел, когда позвонил?

Дилан поднял голову.

— Я увидел вертолет в воздухе, и… — он замешкался.

— И… что?

Дилан сглотнул.

— И он врезался в мост. Я позвонил из — за этого.

— Стал свидетелем и позвонил, — сказал Холт. — Это так?

Дилан смотрел, и Холт отклонил голову, не разрывая контакта взглядом.

— Что ты скрываешь? — спросил Холт.

Дилан выдохнул носом.

— Я позвонил до случившегося.

Холт моргнул, а потом посмотрел на задний двор.

— Я пытался дать им шанс приехать раньше.

— Что? — Холм вскинул возмущенно руки.

— Скорые. Им потребовались бы…

— Боже правый, — Холт потер лоб.

Тишина затянулась, и Дилан начал:

— Я знаю, что ты думаешь.

— О, ты понятия не имеешь.

— Конечно, я знаю, — Дилан скривился. — Ты — человек науки. Если что — то не имеет смысла, ты от этого отмахиваешься. Называешь суевериями.

Холт сцепил пальцы, уперев локти в подлокотники.

— Ты знаешь, как часто человеку ночью снятся сны?

— Я не могу сделать это.

— Что?

— Объяснить все. Доказать статистикой. Так не опишешь то, что происходит.

— Дело в том, Дилан, что из всех случайных сценариев в твоем разуме некоторые совпали с реальностью! Почему тебе так сложно это понять? Мысль не пробивается через волосы?

— Мои сны не случайны, пап, — Дилан вытащил прядь волос из — за уха. — Они не могут такими быть. И если я пойму закономерность…

— Разум человека устроен так, чтобы видеть закономерности. Тенденция такая сильная, что ты замечаешь их, даже когда их нет. Мозг так заполняет слепые места окружающими формами.

— Ты звучишь как Алекс, — фыркнул Дилан, понимая, что отец не посчитает это похвалой. Он всегда считал философию ниже науки.

Дилан не понимал, как они с Алексом дружили десятки лет.

— Рад слышать, что мы с ним сошлись в чем — то… — Холт сделал глоток напитка.

— Это не значит, что ты прав.

— Дилан, — Холт закрыл глаза, его терпение заканчивалось. — Ты видишь закономерности на пустом листке бумаги, если долго на него смотреть.

— На это нет времени, — Дилан встал и пошел к входной двери.

— Дилан…

— Я же говорил, мне нужно идти.

— Что ты сказал полиции? — Холт повысил голос.

— Я позвонил в 911, — сказал Дилан, не оборачиваясь, — и сказал, что вертолет врезался в мост Лайонс — Гейт, — он склонился и начал обуваться. — И через минуту это произошло.

— Дай — ка угадаю, — протянул отец. — И они пришли сюда, чтобы вовлечь тебя в свои подозрения о намеренном акте терроризма.

— Что? — Дилан посмотрел на него и выпрямился. — Нет, — он нахмурился, пока отец потягивал напиток. — Нет, они…

— Они , — перебил Холт, — пересмотрели камеры на мосту и не увидели ничего подозрительного, а потом подумали: «Хм, может парень, что сделал это, вдруг ощутил угрызения совести и решил позвонить».

Сердце Дилана сжалось. Он подозревал проблемы, но обвинение в терроризме?

— А теперь, — продолжил Холт, — я позвоню своим в полицейском департаменте Ванкувера, чтобы они не арестовали моего сына, который снова жалко пытался привлечь внимание.

Дилан смотрел, рука приклеилась к дверной ручке.

— Тебе, вроде, куда — то было нужно, — Холт осушил остатки напитка.

Несмотря на яркие краски, что медсестры добавили в честь весны, больница казалась сегодня особенно мертвой. Может, дело было в синтетическом запахе лекарств и дезинфекции в воздухе. Или в ощущении беспомощности, пропитавшей каждый дюйм этого места.