Виктория Альварес - Против силы ветра

— Я скажу ему, чтобы он пришел сюда завтра в полдень, чтобы ответить на ваши вопросы, думаю, этого будет более, чем достаточно. Если нам повезет, мы сможем уговорить его пообедать с нами. Он с ума сходит от блюд Сью и моей матери.

— Речь идет о каком-нибудь потомке Вестерлея? — спросила мисс Стирлинг.

Лайнел удивился, что она спросила именно то, что хотел спросить он сам. Ее прекрасное лицо светилось любопытством, но Гарланд нахмурился.

— Странно, — произнес он. — Странно, что, зная столько об этой истории, вы не в курсе, чем все закончилось. Я имею ввиду семейство Вестерлеев, — увидев удивленные взгляды гостей, он тихо продолжил: — Ни здесь, ни где-либо еще, не осталось ни одного Вестерлея и ни одного Ванделёра. Супруга капитана погибла в пожаре, погубившем плантацию в ту же ночь, когда затонул бриг. В одной из комнат было найдено ее обгоревшее тело, та же участь постигла ребенка, которого она носила в своем чреве. Теперь оба покоятся в усыпальнице Ванделёров, выстроенной на кладбище Лафайетта, не имея возможности воссоединиться с капитаном, пока его не отпустит якорь, удерживающий здесь его душу, — он грустно усмехнулся, — во всяком случае, так говорят жители Ванделёра.

Как бы ни было интересно то, что рассказал Кристофер Гарланд, путешественники были настолько вымотаны, что уснули как только добрались до постелей.

После того, как они провели три ночи в неудобных вагонах поезда, возможность насладиться сном в нормальной кровати показалась настоящим подарком судьбы. Когда все проснулись на следующее утро, солнце уже светило вовсю, а все жители Ванделёра высыпали на улицу, чтобы не пропустить ничего из происходящего в отеле. Сын Гарландов с друзьями облепили ограду плантации и оттуда наблюдали за разгрузкой чемоданов и прислугой гостей, приглашенных на бракосочетание леди Лилиан и Реджинальда Арчера младшего. Один за другим прибывали экипажи с других плантаций Луизианы, с владельцами которых Арчер вел дела; пароходы из Нового Орлеана то и дело оставляли на причале все новых и новых людей. Подобное столпотворение происходило в Ванделёре впервые, поэтому англичанам было крайне трудно привлечь внимание жителей, чтобы поговорить о «Персефоне». Тем не менее, к всеобщему удивлению, люди охотно шли на разговор, правда, при этом безбожно приукрашивали реальные события.

— Черный силуэт размером с торговое судно, а не с военное… Мои братья участвовали в сражениях и хорошо знали «Персефону». Это был прекрасный корабль, ни с чем не сравнимый во всей Луизиане. Я никогда его не видел с тех пор, как река поглотила судно, но знаю, что они видели не раз…

— Он появляется, окруженный туманом словно призрак, темными ночами, когда на небе нет ни одной звездочки. А вы знали, что когда корабль утонул, ночь тоже была безлунной?

— Он немного светится, словно маяк на воде. Если вы занимаетесь новыми науками, то наверняка присутствовали во время этих сеансов, когда мертвые появлялись с каким-то свечением… Кажется, это называют эктоплазмой.

— Мы со свояком однажды хотели подобраться к нему на каноэ, но нам стало так страшно, что мы так и не решились на это. Вы себе представить не можете как я обрадовался тому, что мы все-таки повернули назад! Особенно после того, что случилось потом с беднягой Ривзом…

— Невероятно, как же это возможно, что люди столько говорят о явлении «Персефоны»

, но при этом ничего не могут рассказать о членах команды при жизни, — удивился Лайнел, когда они решили сделать паузу и отдохнуть.

— Может, в Ванделёре не осталось никого, кто знал капитана Вестерлея, — ответила Вероника. — Сорок лет более чем достаточно, чтобы умерли все живые свидетели кораблекрушения.

Ближе к полудню, англичане вернулись на постоялый двор, чтобы присоединиться к другу Джона Ривза, о котором им рассказывал мистер Гарланд. Старуха Гарланд, беседовавшая на пороге с двумя соседками, предложила воспользоваться гостиной, расположенной на том же этаже, что и комнаты. Поднявшись по лестнице, они с удивлением обнаружили в гостиной мисс Стирлинг, сидящую за столом со Сью Гарланд под строгим взором портрета мужчины с роскошными бакенбардами и в униформе армии Юга. Скорее всего, это был покойный отец мистера Гарланда.

— А вот и ваши друзья. Мы уж было подумали, что вы там потерялись!

— Миссис Гарланд показывала мне кое-что, что могло бы вас заинтересовать, — сказала мисс Стирлинг, пока мужчины снимали сюртуки и располагались вокруг стола. Она положила книгу на стол, покрытый связанной крючком скатертью. — Мы говорили о «Персефоне» и о циркулирующих по Ванделёру историях об этом корабле, и миссис Гарланд вспомнила, что у них хранится путеводитель, в котором есть о нем заметка.

— Это часть местной истории, — пояснила миссис Гарланд, — мы с мужем знаем ее наизусть, так что можете оставить книгу себе, вдруг пригодится.

— Надо же, не думал, что легенда о «Персефоне» была настолько известной, что ее включили в путеводитель, — удивился Александр. — Откуда он у вас?

— Он уже был в доме, когда мы его купили, — ответила Сью. — Видимо, предыдущий владелец гостиницы интересовался историей Ванделёра.

— Здесь есть две страницы, посвященные капитану Вестерлею, — добавила мисс Стирлинг. — Вот только ничего нового там не пишут, а Ванделёры даже не упоминаются. Полагаю, что самым интересным для нас является вот эта фотография «Персефоны», на которой можно разглядеть интересную деталь. Вот, взгляните.

— Сью, ты нужна мне на кухне, — услышали они голос матери Кристофера Гарланда, которая поднялась наверх вслед за англичанами и теперь заглядывала в комнату. — Не знаю, куда подевался Кристиан, его никогда нет на месте, когда мне нужна помощь.

— Этот мальчишка, словно Геккельбери Финн, — вздохнула Сью Гарланд. — Дождаться не могу, когда, наконец, закончится лето, и он вернется в школу, где его приведут в чувство.

Она попрощалась и ушла следом за свекровью, прикрыв дверь. Лайнел подошел к столу, чтобы взглянуть на фотографию, о которой говорила мисс Стирлинг.

— Это ростра корабля, верно? — спросил он. — Что у нее в руках?

— Гранат, — ответил Оливер, присаживаясь на стул, на котором ранее сидела Сью Гарланд.

— А какая связь этого фрукта с Луизианой, если выращивают его в Средиземноморье?

— К Луизиане он не имеет никакого отношения, а вот к мифу о Персефоне более чем. Согласно греческой мифологии, Персефона была похищена своим дядей Аидом, богом Подземного царства, чтобы сделать ее своей королевой, — объяснил Оливер. — Деметра, мать Персефоны, была так безутешна, что запретила земле плодоносить до тех пор, пока ей не вернут дочь. В конце концов, Богам пришлось вмешаться, чтобы люди не умерли с голода. Аид не посмел ослушаться Зевса, и ему пришлось разрешить Персефоне вернуться в мир живых, но перед этим…