Алиса Дорн - Никаких демонов

– Что ты здесь делаешь?

Ни удивления, ни усталости. Никакого раздражения или скуки. Осуждения. Радости.

Ничего.

– Тебя жду.

– Я занят.

– Да, настолько, что не отвечаешь на WhatsApp . Нам нужно поговорить.

– Я занят, – холодно повторил он.

Я тоже. Наткнувшись на полный сочувствия взгляд Ника – и немного злорадный от рыжей, – я представила, как это выглядело со стороны, и проглотила следующую фразу. Сколько раз сама была свидетельницей подобных разговоров.

«Сначала он забывает про встречи, – объяснила мне как-то знакомая из комцентра, с которой мы наблюдали, как очередная рассерженная пассия Диза хлопает дверью. – Потом начинает игнорировать звонки и сообщения. Если припрешь его к стенке, молчит и делает вид, что не слышит…»

Оглушительно громкий звонок возвестил о начале следующей пары. Взяв с поддона стакан, Диз поспешил вернуться к остальным своим сокурсникам.

– Мне пора, – бросил он через плечо. – Тебе тоже.

Вот, значит, чего ты добиваешься, Диз?

– Сейчас ты тоже занят?

Если он думал, что я отступлюсь, то ошибался. Не отступлюсь. Но и бегать никогда и ни за кем больше не буду. Даже за ним.

Последний шанс, Диз. Не упусти его.

– Чего ты хочешь?

Коридор общежития был узок, и их с Бенедиктом комната располагалась в тупике, но даже в нем Диз сумел найти самую далекую от меня точку. Прислонился к стене и скучающе на меня посмотрел. Плевать. Как и на то, что мне пришлось прождать его возвращения полночи. Мне были нужны ответы. И я их получу или…

О том, что будет после «или», думать не хотелось.

– Чтобы ты перестал мне лгать.

– Я не лгу.

Ага, только недоговариваю.

– А еще игнорировать и молчать. Ты не отвечаешь на мои звонки и сообщения. Ты не пришел, как мы договаривались, в понедельник, – ровным тоном перечисляла я. Ладно, про ту встречу я и сама забыла, заработавшись. Но тем не менее! – Когда я рядом, ты ведешь себя со мной как с пустым местом. Я знаю, что ты делаешь. Если не помнишь я их всех видела. И Эрику, и… как звали ту, что была перед ней?

– Мел.

– Ты намеренно меня отталкиваешь. Что-то изменилось после того, как ты встретился с Соррелом. Я хочу понять, что. Что он тебе сказал?

– Тебе никто не говорил, что такой микроконтроль выглядит непривлекательно?

Еще свое вечное «крошка» сюда добавь. Те летние месяцы почти отучили меня от громкого выяснения отношений: для скандала нужны двое, иначе ты стоишь посреди комнаты и чувствуешь себя дурой. А Диза в большинстве случаев хватало только на хладнокровное «Ты закончила?». Но это не значило, что иногда его не хотелось ударить ноутбуком по голове. Как сейчас, например.

– Дело не в контроле. А в доверии. Ты сам говорил, Диз: для любых отношений оно необходимо. – И я тебе поверила. Несмотря на то что это совершенно противоречило всем моим принципам. Несмотря на то что никому и никогда больше так не доверяла, даже подумать об этом не могла. – Ты был прав. С Максом у меня ничего без доверия не получилось. И с тобой…

– Твои отношения с Максом закончились, потому что ты его использовала, а потом, когда он перестал быть тебе нужен, бросила. Доверие тут ни при чем.

Какой идиот сказал, что на правду не обижаются? Видимо, тот, кому ее никогда не сообщали. Я вздрогнула как от удара. Болезненное обвинение. Но справедливое. Поэтому я промолчала. Фыркнув, Диз скрестил руки на груди.

– И ты полагаешь, что я от тебя что-то скрываю, потому что не доверяю? Ты не думала, что все гораздо проще? Возможно, мне просто надоело притворяться.

Думала, конечно. И была готова обвинить себя во всех возможных и невозможных грехах. В том, что где-то оступилась, не оправдала ожиданий и все разрушила.

Только что-то мешало мне считать это правдой.

– Диз… Пожалуйста. Что бы там у вас там в Аду ни происходило, ты можешь мне рассказать.

– Могу, – согласился он.

«Но не буду», – отчетливо звучало в короткой фразе.

Зря. Последний шанс, Диз. Потому что иначе я уйду.

– Уходи, – прочитал он мои намерения. – Мне нечего тебе сказать.

Последний шанс. Я все медлила.

– Уходи, – повторил он. – Ты ведь собиралась.

Он не дал мне выбора. Остаться сейчас значило бы принять его правила, сесть в уголочке и терпеливо ждать, пока он сменит гнев на милость и соизволит снова подозвать к себе. Если вообще позовет. Значило бы смириться и смолчать, не задавать вопросов и не лезть в ту половину его жизни, которая была связана с Адом и Абигором, не быть ее частью. И никогда уже больше не знать того, что я знала раньше: что вопреки всему мы равны и, что бы ни случилось, о чем бы он ни умалчивал, я могу ему доверять.

Даже понимая, что действую сейчас по его плану, подыгрываю ему, я не могла поступить иначе.

И я ушла.

На самом деле я не верила, что Диз позволит мне уйти. Не в пугающе-собственническом смысле: он никогда ничего не стал бы мне запрещать. Даже не попытался бы, зная, что затея обречена на провал. Но… Я думала, он вернется за мной.

Все наши ссоры протекали одинаково: я хлопала дверью и уходила, и мы не разговаривали. Иногда несколько часов, иногда – дней. Но рано или поздно он всегда попадался мне на пути, всем своим видом спрашивая: «Достаточно?» И я соглашалась: да, спасибо, мне хватит. Можно мириться. Это никогда не решало наших противоречий, но… Пропахшая перцем рубашка под щекой – здесь и сейчас – казалась достаточной компенсацией за то, что в будущем они возникнут вновь.

Так и в этот раз я ждала, что он придет. Сначала не принимала нашу размолвку всерьез, верила, что он одумается. Потом сердилась за то, что заставляет ждать и нервничать. А затем и вовсе начала корить себя за упрямство, не позволяющее сделать первой шаг навстречу.

Не пришел.

Ни через час, ни наутро. Ни через двое суток, ни через неделю. А на вторую неделю я увидела его сама…

– С каких пор библиотекарь ходят за книгами? – удивилась Лизетт, встретившая меня в коммуникационном центре.

Библиотекарь не ходили. Вместо этого они посылали меня.

– Вы же сами книги вовремя не возвращаете. Письма тоже игнорируете.

А за просрочку, между прочим, правилами пользования библиотекой полагалась смерть. Бесстрашные люди эти некроманты. Храбрецы… Или пофигисты.

В конце концов, из всех студентов ГООУ им меньше всего стоило бояться смерти. Они ее несколько лет изучали под микроскопом.

– Где «Некрономикон»?

Лизетт нетерпеливо сдула лезущую в глаза челку.

– У Славы?

Вопросительные интонации было сложно не заметить.

– Слышала о такой штуке, как тест ДНК?

Кому нужны карточки и чипы? Вот и ГООУПиОАатСДиРН так считал, выдавая студентам книги только в обмен на кровь из пальца. Зато ни одного шанса должнику остаться безнаказанным… Да и количество взятых книг стремилось к нулю, потому что кровью делиться студенты отчего-то не желали.