Марина Багирова - Город ящеров

Через полчаса люди начали покидать столовую. Большинство, перед тем как уходить, бросали на девушку осторожные взгляды. Не спрашивали ничего — и на том спасибо. Когда зал опустел на треть и Лин уже собиралась уходить, в столовой появились новые лица.

Дети. Привела их туда болезненного вида воспитательница. Волосы заплетены в две тонкие косички, на лице — маска наигранной усталости.

А дети послушные. Разного возраста — от четырёх до, наверное, шестнадцати, — они стояли попарно, выстроенные в длинную цепочку. Эта цепочка медленно трансформировалась из стоячего положения в сидячее, пока все дети не были размещены за столом.

— Кто это? — Лин посмотрела на соседа.

Тот кинул взор в указанном направлении.

— Дети ушедших. Их родителей забрали ящерры, — мужчина помолчал, не зная, что добавить. — Вот так вот.

Невольно девушка подивилась, как сдержанно себя ведут сироты. Ни тебе криков, ни разговоров, даже взгляды — и те сухие.

— Когда ящерры согласились отпустить часть людей, так получилось, что некоторые дети оказались без колодок, в то время как их родители… ну, вы сами понимаете. Ну, или их поймали потом…

— Людей вылавливали?

Послышался смешок.

— Ещё как! Мне повезло — я знал, где прятаться. Моего соседа по комнате они у меня на глазах поймали. Не убили, как я ожидал, — просто усыпили. А что дальше — откуда ж мне знать? Но… вам спасибо, если бы не вы, мы бы…

Лин рассматривала детей. Четырёхлетнюю кнопку, двенадцатилетнюю краснощёкую девочку и пятнадцатилетних юношей, которые года через два сядут за общий стол. Она видела подобное много раз. Когда идёт война — привыкаешь к смерти, и то, что раньше могло поразить, начинает казаться нормой.

— Почему их так мало?

— Сорок семь детей — мало?

— Относительно, — Лин терпеливо выдержала удивлённый взгляд. — Станция большая, сами подумайте.

— Это те, у которых не осталось абсолютно никаких родственников, — пояснил мужчина. — У большинства всё же есть кто-то, кого не забрали. Этим, — указал на длинный стол, — повезло меньше всего.

Лин много раз видела, каково это — быть на попечении станции. Люди жестоки. Люди — животные. Им плевать на чужих детей, им бы своё потомство прокормить. На «Станции 5» жизнь сирот всегда была адом. Их держали в строгости и создавали такие условия, при которых ребёнок даже в туалет сходить едва успевал.

В груди заныло. Память о Руанне покрылась жёсткой хрустящей коркой.

Получается, судья отключил её, а потом отдал приказ поймать беглецов. Наверное, делая это, он все ещё держал Лин на руках.

Венилакриме встала. Медленно, не глядя на детей, вышла из столовой и вернулась в свою комнату.

В окне был виден величественный Маятник. Где-то там — властный человек Руанн управлял одним из грандиознейших городов в мире.

Человек. Ящерр. Судья.

Следующие два дня Лин из комнаты не выходила.

Глава седьмая

Город вздрагивал. Его лихорадило от быстрых шагов, громких сирен и внимательных ищеек. Каждый день отсюда выезжали отряды терциев в полном боевом обмундировании. Горожане, знавшие, на что способны эти отряды, невольно сочувствовали тем, по чью душу их снаряжали.

Невдомёк было наивным горожанам, что искали лучшие из лучших не опасных преступников, угрожающих покою великого города, а всего лишь девушку, имевшую наглость сбежать от судьи Руанна.

Простые жители не знали, только высшие чины — тех судья поставил в известность, что часть военной мощи города тратится на поимку землянки.

И лишь остальные судьи считали, что знают правду — о ящеррице Венилакриме, жертве потерянной «Станции 17» в некогда славном городе Мыслите. Её похитили, и Руанн пытается вернуть свою женщину обратно.

Судья допоздна засиживался в Маятнике, по несколько раз просматривая записи из рейдов, пытаясь среди измученных лиц отыскать одно единственное — до боли нужное и знакомое. Он возомнил себя умнее остальных и был уверен, что рано или поздно заметит то, чего не обнаруживали подчинённые.

Ящерры обыскивали приграничные территории. Велилакриме была объявлена пленницей, жертвой заговора, похищенной с целью получения выкупа. В роскошных гостиных Гнезда восхитительные ящеррицы обсуждали эту историю, домысливая наиболее предпочтительные детали. В этом они были так похожи на землян. Им тоже хотелось верить в сказочный сюжет. О потерянной девушке, которую спас от лап коварных земных людишек великий ящерр Руанн.

Что касается Руанна, лишённого любых романтических порывов, то он пребывал на своеобразном распутье. Случались моменты, когда ящерр был твёрдо уверен — Венилакриме похитили. Тогда ему хотелось крушить всё подряд, сровнять с землёй все те леса, в которых нашли убежище земные. Уничтожить каждый закуток, где чувствуется дух этой трусливой расы, и забрать свою женщину обратно.

Как он мог когда-то верить, что Венилакриме — землянка? Да у неё на лице порода написана! Знать бы ещё, чья именно…

А утром великий судья просыпался с пониманием — ушла сама. Это была первая мысль, посещавшая его после пробуждения. Твёрдая и глухая, она загоняла судью в дебри размышлений. Размышления эти были как дно колодца — с неестественным эхом, без света, без надежды.

Впрочем, к вечеру всё опять виделось в другом свете, и снова судья Руанн горел ведомой идеей — крушить, ломать, вырвать Венилакриме из рук похитителей.

Они искали информаторов, обыскивали леса. Люди в серебристых костюмах угрожали и раздавали взятки. Руанн самому себе напоминал канал водоснабжения, только по трубам вместо воды текли средства, которыми он снабжал все операции. Он платил за сведения, важные и не очень, платил так щедро, что даже самые трусливые языки развязывались.

Руанн втихомолку бесился. Он понимал: исчезновение Венилакриме — это просчитанная операция. Целая система работает в противовес системе ящерров, чтобы скрыть девушку от его загребущих рук.

Возможно, Руанну не худо бы понять, что за всем стоят другие ящерры. Он не глуп, и если бы допустил подобную мысль, может, его поиски увенчались бы успехом.

Но судья категорически не верил, что есть в этом мире влиятельные ящерры, пожелавшие вступиться за паразитов этой планеты — землян. Решившихся перейти дорогу ему !

К тому же никому из ищеек судьи в голову не приходила мысль, что всё это время Лин так и не выезжала из Гнезда. Они мучили ни в чём не повинных земных людей далеко за границей города, и каждый вечер или утро (в зависимости от смены) возвращались в Гнездо раздражённые и немного на взводе — ведь предстоит встреча с судьёй. И никто никогда не мог предугадать исход этой встречи.

А Лин была намного ближе, чем Руанн мог предположить, так близко, что при желании он мог бы уже через два-три часа быть рядом с ней…