Ольга Герр - Отравленная кровь

Глиняная кружка выскользнула из пальцев, разбилась об пол. Марика шла по черепкам, не слыша, как они хрустят под ногами. Одно из окон было распахнуто настежь. Занавесь летела параллельно полу. Марика замерла в метре от окна. Никак не могла заставить себя приблизиться.

Прошла вечность, прежде чем она решилась. Подоконник под пальцами был ледяной. В каменных стенах монастыря всегда холодно, несмотря на то, что расположен он в горах близ южного полюса.

Марика перевесилась через подоконник, глянула вниз. Третий этаж. Высоко. Под окно земля твердая как алмаз. И на ней, раскинув руки, словно птица крылья, лицом вниз лежала Эрия. Вокруг ее головы образовалась лужа крови. Она все ширилась и ширилась. Распускалась, как маковый цветок. Марика точно завороженная следила за ней, недоумевая, откуда в человеке столько крови.

В день, когда Эрию и Рема похоронили на монастырском кладбище, Марика дала себе клятву – никогда никого не любить. Не ради себя, а ради того, кому могла отдать сердце. В жизни дишканди нет места любви, в ней только смерть.

После демонстрации нового воплощения Богини прошла неделя. Все это время Эль заученно исполняла роль. Шла, куда скажут. Делала, что велят. Обязанностей было не много: красиво стоять, красиво сидеть, красиво ходить. Быть прекрасной и обворожительной. А говорить ни к чему. Это лишнее. Эльмидала ощущала себя статуей. Так будет до тех пор, пока не решат, что она свое отслужила, и не заменят версией помоложе.

Она даже расчесаться не могла самостоятельно. Все делали служанки. Ей ни в чем не отказывали – драгоценности, наряды, ароматические масла, еда, вещи. Все лучшее, самое дорогое. Но хотелось не этого. Выбежать бы в сад, прогуляться босиком по траве, да кто позволит. Она – Богиня. Олицетворение изящества и достоинства. Приходилось соответствовать.

Но когда пригласили на сейм жрецов, сердце сладко заныло. Неужели позволят принять участие в совещании? Хотя почему нет? Место Богини во главе сейма. Жрецы ее верные слуги. Вот он шанс на полноценную жизнь. Если докажет, что чего-то стоит, к ней начнут прислушиваться. Прежде она не интересовалась политикой, но это хоть какое-то занятие.

Она лишь боялась, что явится император. Он последний, кого хотела видеть. Но его не было. Повелителя Иллари заботили наложницы, а не дела государства.

Эль шла в сопровождении свиты из служанок. В зале длинном как тело змеи вместо одной стены – бесконечный балкон с колоннами. Легкие занавеси колыхались от ветра. Жрецы почтительно расступались, склоняли головы, но поглядывали исподлобья на полуобнаженное тело: грудь прикрывали нити бус, ноги – юбка, больше похожая на набедренную повязку. Во рту пересохло, и Эльмидала нервно облизнула губы. Никак не привыкнет к подобным взглядам.

Она миновала стол со стульями – места жрецов – и поднялась на возвышение. Ее кресло по традиции было из золота. Этот металл символизировал Богиню. Попробовали бы жрецы голыми ягодицами посидеть на холодном и жестком золоте. Тело вмиг затекло. Хотя бы подушку дали! И ведь нельзя ерзать, выдавать, что тебе неудобно. Богине чуждо земное. Хорошо хоть кормят.

Служанки заняли места за спинкой кресла и по бокам. Кто-то стоял, кто-то пристроился на ступенях. В их окружении Эль чувствовала себя уверенней. Они исполняли роль живого щита, и ее тело было не так легко рассмотреть. Сидя, Эль ощущала себя практически одетой.

Верховный жрец – лысый и сухой, точно мертвое дерево – объявил повестку дня, стоя спиной к Эль. Все делали вид, будто ее нет в зале. Словно она и правда скульптура. Полюбовались, пора и делами заняться. Это больно било по самолюбию. Она не позволит так с собой обращаться!

Эль терпеливо молчала, слушала. Но едва объявили послов из Эльфантины, чуть не подорвалась с кресла им навстречу. Усилием воли она заставила себя сидеть как ни в чем не бывало. Только подрагивающие пальцы выдавали волнение. Она сжала кулаки, пока никто не заметил. Напомнила себе – ты в Атноре столице Иллари. Здесь любой промах может стоить жизни. Отец учил скрывать слабости, иначе их используют против тебя. Пусть Эль и живое воплощение Богини, но сколько девушек мечтает занять ее место. Эти дурехи не понимают: быть Богиней не привилегия, а пытка.

Послы, кланяясь, косились на Эль. Им было неловко от ее наготы. Она же почти равнодушно воспринимала их внимание. Куда больше заботила причина их приезда. Вряд ли дело касалось торговли. Ради пустяка сейм не созывают.

И точно – речь зашла о войне. Эль жадно ловила слова. Даже наклонилась вперед, забывшись на мгновение. Легкое касание к лодыжке вернуло в реальность. Служанка вытирала пальцы, убирая с них следы порошка ишару. Эль подарила ей в благодарность улыбку. Спасибо, не дала опозориться. И отметин на коже почти не оставила. Служанок будто специально учат дотрагиваться так, чтобы не стереть порошок.

– Эльфантина на пороге войны со снежными, – сказал посол – высокий статный мужчина. – Они совсем обнаглели. Участили набеги, заглядываются на города, чего раньше себе не позволяли. Если не утихомирить их сейчас, дальше будет хуже.

Верховный жрец Квист кивнул. Вроде благосклонно, но Эль даже по спине видела, как ему скучно.

– Чем ваши дела со снежными важны для нас? – спросил Квист у посла. – Благословенные Великой Богиней острова Иллари распложены далеко от севера. Между нами и снежными океан, который им не переплыть. Какое нам дело до северных лесов?

– Война затронет всех, – пробурчал полос.

Эль едва сдержалась, чтобы не покачать головой. Посол сказал глупость. У снежных нет кораблей, им не добраться до островов. Даже если они захватят Эльфантину вместе с ее кораблями, что им делать в Иллари? Вот если бы он что-то пообещал… Знает ведь, на островах хватает проблем. Те же волки океании. Посулил бы помощь в борьбе с ними.

– Иллари ваши войны не страшны, – ответил жрец. Без сомнений он думал так же, как Эль.

– Нас выгодно иметь в союзниках, – произнес посол. – Города сильны как никогда.

– Тогда вы справитесь со снежными. Мы слышали, ваши умельцы учатся делать мечи из стального льда. Если у них получится, победа вам гарантирована. Мы же в свою очередь с удовольствием приобретем у вас это чудесное оружие.

Посол замялся. Видимо, успехи со стальным льдом не так велики, как говорят. Эль не выдержала. Расправив плечи, сказала:

– Уважаемый посол Гвинц, вы просите Иллари о помощи, ничего не предлагая взамен. А, между тем, волки океании наша общая беда. Они топят и ваши корабли. Сделаем договор обоюдно выгодным. Помогите нам в борьбе с этой заразой, и мы не оставим вас в трудный час.

Голос Эль еще летел по залу, когда она заметила взгляд верховного жреца. Квист буквально припечатал ее к креслу. По телу разлился холод, сковывая по рукам и ногам, как если бы ее окружили те самые снежные. Она не имела права высказаться? Разве ее слова неразумны?