М Айдем - Грим

— Грим…

Его коммуникатор снова зазвонил.

— У меня нет времени на это, Лиза! Поступай, как делала с момента прибытия, для меня и моих воинов это не имеет никакого значения.

Грим ответил на звонок.

Алджер наблюдал, как тело Королевы замерло, прежде чем она медленно отвернулась. Он был потрясен тем, как бледна она стала, под глазами залегли тени, а губы задрожали.

Понимая, что привлекла его внимание, Лиза напряглась, ее лицо стало бесстрастной маской. Едва заметно кивнув ему, она вышла из комнаты. Эйджи бросил на него яростный взгляд, следуя за ней.

Алджер оглянулся на своего Короля, все еще говорящего по коммуникатору, и задался вопросом, понимает ли тот, какой вред только что причинил. Подойдя, он взглянул на рисунки, о которых с самого утра ходили слухи. Слухи о той великой чести, которой Королева хочет одарить не только своих стражников, но и стражников Короля.

Покончив с разговором, Грим обернулся, обнаружив, что Лиза ушла, а его капитан хмурится над рисунками, которые она оставила.

— Воинов все еще не нашли.

— Они будут найдены, сир.

Грим не был уверен в том, что он видит в глазах капитана, когда они, наконец, встретились взглядами.

— Что такое, Алджер?

— Я был капитаном вашей гвардии, с тех пор как вы стали Королем, а до этого я служил вашему дяде.

— Я знаю это, Алжер, — Грим хмуро взглянул на него.

— За все это время я был удостоен чести служить столь благородному дому. Сила воли, которую вы показали со времен ранения — это то, к чему стремится каждый воин. Но теперь…

— Теперь? — Грим и не пытался скрыть свое замешательство. Что могло заставить его самого верного друга усомниться в своем выборе служения ему? — Правду, Алджер! — потребовал он.

— Теперь я задаюсь вопросом, действительно ли вы понимаете своих воинов.

— Почему ты так считаешь, Алджер?

— Из-за этого, — он поднял рисунок «ежедневного» медальона Лизы.

— И что? — хмуро спросил Грим. — Это всего лишь цветной медальон.

— Это нечто большее, — тихо сообщил ему Алджер. — По крайней мере, для ваших воинов. Вы знали, что сначала она спросила мнение Эйджи? — воин понял, что нет. — Она боялась, что им будет стыдно носить это, носить ее символ, она даже не поняла, что предлагала.

— Что она предлагала, Алжер? — зарычал Грим.

— Символ их достоинства, мой Король, — Алджер не испугался рыка своего Короля. — Чтобы все видели. Вы хоть взглянули на это? — он потряс рисунком. — Глаза из чароита, по два в каждом медальоне! Чароит, за который она заплатила! — Грим нахмурился, подбирая рисунок. — Она хотела сделать подобное и с медальонами Королевской гвардии, чтобы каждый знал, как высоко они ценятся, что они важны. Вы раньше всех должны были понять это, мой Король.

Он догадался, что шокировал Грима.

— Ты действительно не понимаешь, что она стала значить для твоих людей? — Алджер отринул формальность и заговорил с Гримом, как с другом. — Ты привел эту женщину в Замок Луанды, чтобы сохранить свое положение, но случилось иное, Грим. Она возвысила тебя, но не потому, что ее потомство — женщины.

Алджер подошел к Хищнику.

— Посмотри на это — она взглянула на него и увидела правду. Она видела тебя! Увидела твою ценность. Ты — Раптор, Грим, ты защищаешь Люду, но она… Она делает Люду достойной защиты, той, ради которой стоит умереть. Она — краса Люды, заставляющая каждого считать, что это он. Она признает чужие усилия, говорит спасибо за самый маленький поступок. Она возвысила половину твоей семьи, пусть, только одного человека, но все же…

Алджер покачал головой, словно древний старик.

— Известно, что она отдыхает с тобой, что она ухаживает за своим потомством, она приняла все, что ты ей предложил, но выставила это на всеобщее обозрение, чтобы все могли увидеть и насладиться. Вчера она выбрала помощника стеклодува с сомнительным происхождением и сделала его королевским Мастером-стеклодувом, дав ему возможность открыть собственный магазин. Она не торнианка, но я скажу тебе, что нет ни одного из твоих воинов, которые не умерли бы охотно, чтобы защитить ее, как будто она принадлежит им так же, как тебе.

— Они слышали об этом? — тихо спросил Грим своего друга, глядя на рисунки. — Они хотят этого?

— Да, но теперь могут никогда не получить.

— О чем ты говоришь, я же сказал ей продолжать, — возмутился Грим.

— Ты сказал ей поступать так, как она хочет, потому что это не имеет значения для тебя или твоих воинов. Что ее гвардии нет необходимости иметь придворный медальон, потому что она недостойна заниматься обязанностями Королевы.

— Я ничего такого не говорил, — возразил Грим.

— Это то, что ты подразумевал в своем нетерпении, то, что она услышала, то, что услышал я. Ты сделал ее своей Королевой, но во всем ей отказал. Ты относишься к ней так же, как к одной из наших женщин, и ожидаешь, что она будет чувствовать себя достойной. Я видел причиненную тобой боль, прежде чем она ушла.

Грим бросился вслед за Лизой, остановившись, когда вновь зазвонил его коммуникатор, его глаза не отрывались от двери, когда он отвечал на звонок.

Лиза оцепенела, выходя из комнаты. Грим на самом деле не это имел в виду… Не так ли? Что она ничего не делала с момента прибытия. Что вся работа, которую она и его воины сделали для того, чтобы Замок Луанды стал домом, местом, которым можно было бы гордиться, просто позволяла держать ее занятой… Доставляла ей удовольствие. Что она не имела для него значения. Не так, как она думала, не так, как хотела.

Вчера вечером они поговорили, действительно поговорили, и она решила, что они, наконец, поняли друг друга, стали ближе, но она ошиблась. Внезапно усталость, с которой она проснулась, навалилась с удвоенной силой. Подняв глаза, Лиза увидела одухотворенное лицо Гаана и заставила себя улыбнуться ему. Она не уничтожит этого талантливого юношу, ее не волнует мнение Грима. Он сказал ей делать то, что она хочет, и она это сделает.

— Моя Королева? — спросил Гаан.

— Король сказал, что вы должны сделать медальоны, Гаан, и я хочу их как можно скорее, — сообщила она ему.

— Да, моя Королева! — его улыбка засияла ярче солнца Люды. — А рисунки? — Лиза поняла, что оставила их там, где Грим бросил их, но не желала возвращаться, чтобы забрать листы.

— Король захотел оставить их, — Эйджи не смог скрыть своего удивления от слов Королевы. — Тебе они нужны?

— Нет, моя Королева, я помню, что вы хотели.

— Хорошо, так вы начнете сегодня?

— Да, моя Королева.

— Эйджи, ты не проводишь Гаана? — Лиза взглянула на капитана, игнорируя его беспокойство. — Я буду в Королевском Крыле.

Грозовые тучи, омрачающие небо, скрывая свет и тепло солнца Люды, отлично отражали настроение Лизы. Возвращаясь в королевское крыло, она обнаружила, что мысли перепутались. Почему Грим так с ней разговаривал? Как будто она была чем-то раздражающим. Он провозгласил ее своей Королевой, а из текстов она прочла, что здесь такие же обычаи, что и на Земле, но Грим не хочет, чтобы она выполняла свои обязанности. Почему? Потому что она не торнианка?