Галина Гончарова - Дар смерти

— Я о таком не слышала.

— Ты мне помогать будешь? — разозлилась я. — Или поди вон, а сюда Нитель позови!

— Буду, — отозвалась Тамира.

— Тогда давай сюда воронку. Надо промыть рану как следует.

Вдвоем мы справились достаточно быстро. Надо отдать Тамире должное, при всей шлюховатости, руки у нее были ловкие, крови она не боялась и просимое подавала вовремя. Я завязала последний узел на повязке и кивнула женщине.

— Палату подготовишь?

— Да. Какую?

— Давай в конец коридора, помнишь, вторая дверь от окна? Там есть свободное место и народ приличный, проживет он там несколько дней.

Тамира кивнула и вышла. А я, не теряя времени, сосредоточилась на малыше.

Ну-ка…

Дар уверенно шевельнулся в кончиках пальцев. М-да…

Повезло мальчику. Собака действительно была бешеной, и зараза действительно попала в рану. Но здесь и сейчас хватит короткого импульса, чтобы убить ее.

Пока она еще не разнесена по всему телу. Пока не начала жрать мальчишку.

Всего один импульс.

Тепло разливалось из-под пальцев, я стояла спиной к двери, загораживая ребенка, но отлично слышала шаги в коридоре.

Еще чуть-чуть… все!

Руку я отняла буквально за секунду до возвращения Тамиры.

— Все готово.

— Вот и отлично. Где его родители?

— Мать на улице ревет, отец ее утешает.

— Позовешь? Пусть сына перетащит, не нам же его тягать?

Мальчишка был увесистый. Крупный, плотный, по-моему, я не намного больше вешу. Может, и не надорвемся мы с Тамирой, но зачем мучиться, если есть кому его тягать?

Тамира думала точно так же, потому что через пару минут в дверях появились кузнец с женой.

— Помогите перенести ребенка в палату, — попросила я. — Дня три он у нас побудет, потом заберете.

Мужчина подхватил мальчика на руки и послушно понес вслед за Тамирой. Мать вцепилась мне в руку.

— Скажите, Сай умирает? Да?

Я резко выдернула руку.

— Никто. Не. Умирает. Глупости!

— Я видела, собака была бешеная. И она укусила моего мальчика… Он умрееееет…

Тьфу.

Сыном я занималась меньше, чем его матерью. Мальчик уже спал, а его мать мы успокаивали втроем, с отцом и Тамирой, потом накапали и ей макового молочка, уложили на кровать рядом с сыном, и наконец-то смогли перевести дух.

В комнате для лекарей Тамира оказалась вслед за мной. И тут же вцепилась.

— Госпожа Ветана, зря вы это.

— Что именно?

— Надежду им дали. Ведь не выживет же…

Я скрипнула зубами.

Светлый, насколько ж легче было работать одной! И глупых вопросов мне никто не задавал.

— Ты считаешь, лучше им было бы сразу похоронить сына?

Тамира замялась. Потом тряхнула головой.

— Они бы хоть смириться успели. Попрощаться…

— Лет через сорок. Будут умирать и попрощаются.

Тамира хлопнула дверью.

На следующий день меня вызвал к себе господин Растум. Карн только плечами пожал — мало ли что?

— Вета? Заходи…

— Добрый день, господин Растум..

— Вета, день добрый. Что там за история с мальчиком?

— Какая история?

— Мне сказали, что у нас в лечебнице находится мальчик, больной бешенством.

— Нет у нас такого! — возмутилась я. — Ребенка действительно покусала собака, но рану я ему промыла, прижгла, и уверена, что мальчик выживет!

— А если нет?

— Обязательно выживет! — надавила я голосом.

— Учтите, если ребенок не выживет, я вас выставлю на улицу.

— За что!?

— Вы должны были сразу сказать родителям, что шанса нет, а не подавать им необоснованную надежду!

— Тамира нажаловалась?

— То есть вы не отрицаете…

— Я не собираюсь оправдываться. За три дня станет ясно, что с ребенком все в порядке, и мы отпустим их из лечебницы. Я уверена, что мальчик выживет.

— У вас такой богатый опыт?

— Намного меньше, чем у вашей наушницы. Зато он весь лежит в сфере лечения людей! — выпалила я. И хлопнула дверью.

Карн посоветовал не обращать внимания.

— Харни неплохой человек, но шума боится. Что жалобу на него градоправителю накатают, что скандалить будут…

— Все там будет в порядке!

— Собака была здоровая?

— Нет.

— Тогда ребенок действительно может умереть.

— Карн! Проверь сам! Все с ним в порядке, рана не тянет, жара нет… сто лет проживет, еще и своих наплодит!

— Ты так уверена…

— Просто вся зараза с кровью вытекла. Из него хлестало, как из поросенка. Я рану проглядывала, она чистая.

— Не знаю, что тебе сказать. Давай подождем эти три дня.

— Давай. Карн, а почему здесь так грязно?

— Потому что на всю лечебницу четыре уборщицы. Сама понимаешь, им медяшки платят. Тут не до тщательности.

— И белье ужасное…

— А прачек тут вообще две.

— Но мы же…

— Мы отдаем стирать свою одежду. И сами за это платим. А город не слишком охотно выделяет нам деньги. Сама понимаешь, тут приличные люди не лечатся.

Я понимала. Но…

— Тут как ни лечи, все равно людям плохо будет!

— Вета, это проза жизни. Можешь что-то изменить — сделай. Нет? Не стоит и ворчать по этому поводу.

— Несправедливо.

— А тебе никто и не обещал справедливости в жизни.

Этот вопрос я обсудила с маркизом Терреном при первой же встрече. Но мужчина только покачал головой.

— Вета, милая, вы же понимаете, что сколько на лечебницу не выдели, грязно там все равно будет.

— Почему?

— Потому что наверняка — уверен! Что ваш… Састум…

— Растум.

— Неважно. Что он ворует.

— Но…

— И воровать будет любой, кого туда не поставь. И градоправитель будет смотреть на это сквозь пальцы, потому что попадают к вам туда те, без кого Алетар чище будет.

— Не всегда же!

— Но там есть палаты почище — и палаты похуже, верно?

— Да.

— Вот и ответ. Кого получше — в чистую палату, кого похуже — куда похуже. И продолжать воровать. Я просто уверен, что… сколько у вас там уборщиц?

— Четыре.

— А по штату наверняка штук восемь. Просто четыре на месте, а еще четыре — или родственницы, или любовницы вашего Растума. Поймать его на этом не удастся, но и работать они не станут. И в остальном та же ситуация…

Я надулась.

— Неужели ничего нельзя сделать?

— Хотите я вас переведу в лечебницу в Белом городе?

Я помотала головой.

— Бежать от первых же трудностей? Ну уж — нет!

— Ладно. Подождем. Но когда вам там надоест — скажите.

— Да, ваша светлость.

Грязь меня бесила. Раздражала. Доводила до невроза и психоза. И я отлично понимала, что если буду отмывать все сама, на больных времени не останется. А ругаться постоянно тоже не выход. Да и не поможет. Вот, Бертен каждый третий день ругается, и что? Полы чище стали? Да ни капельки! Но выход-таки нашелся.

И подсказала мне его мать покусанного мальчика. Они пробыли в лечебнице три дня, симптомов бешенства не обнаружилось, но Карн предложил оставить мальчика на десять дней.