Галина Гончарова - Дар смерти

Рядом сидело еще шестеро ребят разного возраста, лет от восьми до двенадцати. Все они смотрели на меня настороженными глазами, а один так и откровенно зло. Но молчали. Первой пришлось заговорить мне.

— Мое имя Ветана. Я лекарка. Пришла помочь.

— А чего за это хочешь? — независимо шмыгнув носом, поинтересовался один из мальчишек.

— А чего с вас взять?

— Нечего.

— Вот я ничего и не хочу.

— Так не бывает…

— Тогда я сейчас помогу вашему парню, а вы сделаете вид, что меня здесь не было, — отрезала я.

Я не боялась, хотя такие стайки могут быть опасны. Но — не получалось вот. Я видела перед собой только мальчишек. Опасных, жестоких, но детей, которые беззащитны перед окружающим миром, как и я сама. Просто… у меня хоть дар есть, а у них вообще ничего.

Мальчишки нехотя расступились. Я опустилась на колени рядом с парнем.

— Ну-ка, погляди на меня…

М-да, измолотили его — словно пшеницу обмолачивали. Лицо — сплошной синяк, глаз не видно, из носа засохшая струйка крови, явно сотрясение мозга, а сколько синяков… рука вывернута… ну тут вывих, ребра, кажется, сломаны, повезло, что легкие не пострадали, оп-па…

Еще и нога сломана.

— Как он сюда доковылял-то? — вслух подивилась я.

— Увидели, разогнали тех… высказался кто-то из детей, а его сюда принесли.

Я кивнула.

— Значит так. Воды нагреть, ему надо раны промыть. Есть в чем?

Для этого нашелся котелок, дырявый с одного бока и тщательно залатанный. Вода из него не выливалась, но подвешивать приходилось полубоком. Я осмотрела его и признала достаточно чистым. Потом посмотрела на Шнурка.

— Иди, мой руки, да посильнее три. Помогать будешь, подавать, что скажу.

Сама я уже деловито выкладывала на чистую холстину бинты, залитые воском, пинцеты, щипчики, лубки, которые по моей просьбе выстругивали из дерева… хорошо, что взяла с собой.

Попросила подбросить топлива в костер — и приступила к работе.

Дар послушно пел в кончиках пальцев. Мальчишки и не заметят пару случайно проскользнувших искорок, в тенях от костра, а я знаю, что больному будет полегче. Выздоровеет быстрее, опять же, последствий не будет — сломанные кости болят к непогоде…

Шнурок послушно держал, вытягивал, подавал, мальчишки поглядывали с уважением — зверями на меня посмотрели только один раз, когда я рывком поставила мальчишке руку на место, и тот заорал, что есть силы. Маковое молочко — и то не помогло. Большую дозу я давать боялась, а маленькая все не сняла. Эх, дети-дети…

Наконец, все было сделано, ребра туго перебинтованы, лубки наложены, а я откинулась спиной на большой камень, отдыхая от тяжелой работы. Часа два возилась…

— Ффуууу… Попить дайте?

Воду мне поднесли в глиняной чашке грубой работы, но чистой. Видно было, что мыли. Я попила, и поблагодарила.

— Спасибо, ребята. Все, теперь вашему другу только лежать.

— Долго лежать-то? — говорил со мной тот, кто смотрел самым неприязненным взглядом. Видимо, вожак стайки. А Шнурок то ли его распоряжение нарушил, то ли еще что…

— Дней двадцать. На ногу ему пока наступать нельзя, костыль сделайте, что ли? Останется хромым на всю жизнь — плохо будет. Но это дня через четыре. А до того и не вставать даже. Поняли?

Сотрясение мозга никто не отменял. Я его подлечила, но полностью убрать не смогла — возможности не было. Когда я закончила работу, уже давно стемнело. Я вымыла руки, тщательно отряхнула платье, и посмотрела на ребят.

— Проводите меня домой? Шнурок?

— Да, госпожа Ветана.

— А завтра за тебя кто работать будет? Полночи пробегаешь?

Главаренок ворчал привычно, только я вдруг отчего-то разозлилась.

— Вы бы, молодые люди, своего друга в лечебницу принесли. Ведь умереть мог.

И вот тут словно по пещере холодом потянуло. Тут и так тепло не было, но…

Ребята смотрели на меня так, что я растерялась. Словно я только что предложила им с обрыва кинуться.

— Туда? Никогда!

Главареныш вдруг стал серьезным, словно на похоронах. Я окончательно растерялась.

— Лучше уж сразу сдохнуть, — протянул кто-то из ребятни.

— Объяснитесь?

— Чего вам объяснять?

— Что не так с лечебницей? — резко спросила я. Ответом мне было молчание. — Рассказывайте, — надавила голосом я. — Мы в одном городе живем, так что знать я должна. Мало ли что…

Аргумент был признан убедительным. Главарь посмотрел на Шнурка.

— Ты ее привел, ты и говори.

Мальчишка кивнул — и принялся рассказывать.

— Госпожа Ветана, в лечебнице нечисто. Там люди пропадают…

— То есть?

После десятиминутного рассказа, обильно пересыпанного непристойностями, выяснилось следующее.

Городское дно — это совершенно особый мир, спаянный своими взаимоотношениями, интересами, деловыми и родственными связями. И глядя на нищего возле Храма в белом городе, отродясь не догадаешься, что брат у него — рыбак из Желтого города, да и сам нищий мог быть в прошлом рыбаком. Просто не повезло, потерял ноги, вот и вынужден просить милостыню. И что у него есть дети и жена — тоже. А еще — сколько он отзвякивает старшине нищих каждую десятидневку, сколько вносит в общий котел артели, сколько…

Или, что проститутка, работающая в порту, может быть компаньонкой пожилой дамы из Желтого города. Дама старая, спит много, вот девка и ищет себе развлечения…

По-разному бывает.

А уж воровские связи… тут лучше и не разбираться. Запутаешься быстрее, чем что-то поймешь.

Ребячья же артель тесно связана с рыбаками, нищими, грузчиками, а вот воров они стерегутся. С теми свяжись — остальные три группы мигом от артели откажутся, а то и разгонят ее, как тараканов. Тут все строго. Поэтому в их компании никто не ворует. Клянчить можно, а воровать не смей…

А еще они работают в порту.

С недавнего… года два-три времени, стали проходить слухи…

Первыми забеспокоились продажные девки.

Пропадали те, кто недавно пришел на улицы. Вроде бы и ничего страшного, пропала — и пропала, всякое бывает, если под причалы Алетара заглянуть, там, небось, костяки лежат в три ряда. Но…

Свой мир. Свои связи.

Люди зашевелились.

Потом начали пропадать моряки.

Потом — ворье. И такие мальчишки, как они, тоже пропадают.

Всегда те — кто помоложе, посвежее, кто может еще долго и тяжело работать, или… использоваться по назначению. Как девчонки из нищих и ворят.

Я уже давно не обращала внимания на то, что сижу на холодном песке. Вылечусь, маги жизни не болеют. Никогда. Слушала внимательно, сопоставляя информацию.

Значит, мальчишка-вор…

Морячок Лианы…

— Ребята, вы подозреваете, что кто-то наладил работорговлю? — прямо спросила я.

Мальчишки переглянулись.

— Не дура, — кивнул главаренок.

Я смерила его холодным взглядом.