Анна Стриковская - Купчиха

Мысль о магической проверке герцогу неожиданно понравилась. Он щёлкнул пальцами и от стены отделился какой-то невзрачный тип.

— Эй, зови моего мага, — скомандовал фар Ниблонг, — а заодно пусть сюда притащут эту старую калошу графиню и её любовничка. Проверим, кто здесь говорит правду. А вы, — он ткнул пальцем в сторону Виолы с Мельхиором, — подождите. Вон там, — и он указал на стоявшую у стены скамью.

Измученная Вилька на негнущихся ногах проковыляла на указанное место, Мельхиор с Эдмоном на руках шёл за ней, всей своей фигурой выражая спокойствие и уверенность, которых не было в его сердце. Они сели на жёсткую скамью, спинкой которой служила холодная каменная стена.

Возникла странная пауза. Чтобы не терять времени, герцог взял со столика пачку донесений и стал их изучать, а вот остальным делать было абсолютно нечего.

Впервые с того момента, когда она попала в этот зал, Виола смогла отвлечься от фигуры фар Ниблонга и немного оглядеться. Только сейчас она заметила, что они были в зале не одни. Увидела внезапно, что каждую дверь и каждый оконный проём охраняют двое солдат, а за спинкой герцогского кресла кроме четырёх стражников скрываются ещё два писаря, которые фиксируют каждое сказанное здесь слово. Кроме них в зале находились ещё не менее пяти таких невзрачных личностей вроде того типа, которого послали за магом и графиней. В каком же она была состоянии, что не заметила никого?

Мельхиор между тем ласково гладил её по руке, посылая ощущение покоя и уверенности. Он как бы говорил: всё будет хорошо, не бойся. Виоле очень хотелось броситься ему на грудь, прижаться всем телом и сказать, как он ей дорог, но под тяжёлыми взглядами, которые время от времени бросал на неё старый Зигги, она даже шевелиться не могла. Эди тоже притих, хотя очень хотел сказать маме, как сильно её любит и очень боится, что злой дядька их разлучит. Он сидел на коленях у Мельхиора и крепко за него держался, твёрдо веря, что именно этот человек защитит их с мамочкой, потому что он и есть папа. Настоящий, а не так, как дядя Ульрих, только на словах.

Первым на зов герцога пришёл маг: высокий, статный, вальяжный господин, немного похожий внешне на самого Зигмунта. Виола вспомнила, что маги знатных господ обычно состоят с ними в родстве, причём довольно ближнем. Видимо, ещё один фар Ниблонг, только обученный. Он сразу заметил Мельхиора и приветствовал коллегу лёгким, снисходительным и в то же время доброжелательным кивком. Видно было, что он непрочь познакомиться с посторонним магом поближе, но дела, дела…

Герцог тут же взял быка за рога.

— Руди, — обратился он к пришедшему, чем подтвердил догадку Виолы об их родстве, — тут вот какое дело. Этот господин, — он ткнул пальцем в Мельхиора, — утверждает, что он отец вон того мальчугана. А все свидетельства, добытые шпионами, говорят обратное. У меня имеются непреложные доказательства того, что мальчик рождён от Ульриха Эгона и является наследником последнего. Что скажешь?

Маг пожал плечами и снова внимательно осмотрел сидящих рядом Виолу, Эдмона и Мельхиора.

— А что говорит дамочка? — спросил он, затем добавил, — Хорошенькая, между прочим, очень даже. Такие глазки… И грудь тоже хороша. Но, впрочем, ты у нас не по этой части, — заключил маг, увидев гнев на лице герцога.

— Дамочка утверждает, что она жена магистра Мельхиора Нарденна, а мальчик — их общий ребёнок, — ответил фар Ниблонг спокойно, хотя готов был придушить болтливого мага, — ты можешь это как-то подтвердить или опровергнуть?

Герцогский маг услышал про то, что перед ним магистр, после чего слова герцога перестали его интересовать. Он махнул рукой и ответил скучливо:

— Не проблема. Проведу небольшой эксперимент и скажу тебе точно, в каком они родстве. Но, поверь, если маг сам тебе это предложил, то уверен, что его слова — чистая правда, так что жаль расходовать на проверку силы и ингредиенты.

Затем, не спрашивая позволения фар Ниблонга, подошёл к Мельхиору, поклонился уже учтиво и представился:

— Рудольф ар Ниблонг, маг и кузен вон того мрачного типа. Рад встрече с коллегой, уважаемый магистр.

Мельхиор, не спуская Эди с рук, поднялся и приветствовал Рудольфа как положено, затем представил Виолу как свою жену.

— Вы провели обряд разделения жизни? — заинтересовался герцогский маг, — А можно взглянуть на ваши татуировки? Честно, впервые вижу такой союз. Мало кто из женщин на него решается.

Мельхиор протянул свою руку, а Виола свою и на их запястьях одновременно проявился одинаковый узор.

— Потрясающе! — воскликнул Рудольф, — Госпожа Виола, вы очень смелая женщина, раз решились на такое. Надеюсь, вы об этом не пожалеете. Ах, если бы и мне повезло так же, как коллеге Мельхиору!

— Нечего там ахать и мечтать, — загремел голос королевского крокодила, — у тебя другая задача, Руди. Ты должен установить степень родства между мужчиной и мальчиком. Примем по умолчанию, что женщина — его мать. Как скоро ты сможешь это сделать и что тебе для этого надо?

Руди был недоволен приказным тоном и не скрыл этого. Сердито надулся и сказал:

— Еслы мы пройдём в мои покои, то там у меня есть всё необходимое. Обряд займёт минут пять, ещё пятнадцать — приготовления. Но ты ведь захочешь смотреть, а встать с этого кресла ленишься. Значит, придётся тащить всё сюда и тут устраиваться. Ещё полчаса.

Зигги кивнул.

— Бери солдата или двух, пусть помогают тащить. Быстрее будет.

Рудольф не стал дольше испытывать терпение родственника, забрал двух солдат и ушёл. Фар Ниблонг тем временем продолжил:

— А мы пока послушаем, что нам расскажут её сиятельство графиня Гедвига и… Демоны, забыл, как там зовут её любовничка. Хельмут, кажется. Их уже должны были привести.

Будто в ответ на его слова распахнулись боковые двери и в них вбежал тот самый серый, невзрачный человек. Он задыхался, но не от быстрого бега, а от волнения и страха.

— Ваша светлость, — воскликнул он, — не велите казнить… Графиня Гедвига покончила счёты с жизнью!

— Что? — фар Ниблонг аж привстал со своего кресла, хотя до этого казалось, что он с ним сросся.

— Графиня отравилась, — упавшим голосом повторил вестник, — сейчас следователи устанавливают, где она взяла яд.

— А Хельмут? — спросил герцог, игнорируя предыдущее высказывание.

До этого казалось, что невзрачный человек перепуган до последнего предела, но оказалось, что ему ещё есть куда бояться. Он посерел ещё больше и дрогнувшим голосом сообщил:

— Хельмут бежал из подземной темницы. Его ищут.

— То есть, — вкрадчиво произнёс крокодил и в его голосе звучало шипение тысячи голодный змей, — ты хочешь мне сказать, что мои люди упустили всех важных пленников, а графёнка Ульриха так и не поймали? Кому-то кажется, что ему шея жмёт и голова лишняя. Это не ты случайно?