Сара Маас - Двор Крыльев и Гибели (ЛП)

— Можешь ли ты разрушить мое проклятие, Фейра Арчерон?

— Поэтому ты согласилась прийти так быстро?

Слабая улыбка.

— Отчасти. Люсьен предположил, что у тебя есть дары. Как и других Высших Лордов.

Как и его отец — настоящий отец. Гелион.

Она продолжила, прежде чем я успела ответить.

— У меня осталось не так много времени — прежде чем мне придется вернуться к озеру. К нему.

К лорду смерти, который держал ее на поводке.

— Кто он? — выдохнула я.

Васса только покачала головой, махнув рукой, когда ее глаза потемнели, и повторила:

— Можешь ли ты разрушить мое проклятие?

— Я — я не знаю, как разрушать такие заклинания, — призналась я.

Ее лицо вытянулось. Я добавила:

— Но... мы можем попробовать.

Она задумалась.

— Пока наши армии лечатся, я не смогу уйти еще некоторое время. Возможно, это даст мне... лазейку, как высказался Люсьен, чтобы остаться здесь подольше. — Она еще раз покачала головой. — Обсудим это позже, — объявила она. — Как и угрозу, которую представляют мои подруги королевы.

Мое сердце сбилось с ритма.

Губы Вассы изогнулись в жестокой улыбке.

— Они попытаются вмешаться, — сказала она. — Во все мирные переговоры. Хайберн отослал их еще до битвы, но я не сомневаюсь, что они достаточно умны, чтобы способствовать этому. Не растрачивать здесь своих воинов.

— Но они сделают это где-то еще? — потребовала Нэста.

Васса перекинула гладкие волосы через плечо.

— Посмотрим. А ты подумаешь о том, как мне помочь.

Я подождала, пока она уйдет в гостиную, прежде чем выгнула бровь, удивляясь ее приказу. Она либо не знала, либо не задумывалась о том, что я тоже полноправная королева.

Нэста ухмыльнулась.

— Удачи с этим .

Я нахмурилась, подавляя беспокойство, от которого в моем животе уже скручивался узел, и сказала:

— Куда ты идешь? Начинается встреча.

— Почему я должна быть там?

— Ты почетный гость. Ты убила короля.

Тени замерцали на ее лице.

— Ну и что.

Я моргнула.

— Еще ты наш эмиссар. Поэтому ты должна быть там.

Нэста посмотрела на лестницу, и я заметила что-то, что она сжимала в кулаке.

Маленькая фигурка, вырезанная из дерева. Я не смогла понять, что это за животное, но узнала дерево. Узнала эту работу.

Одна из маленьких фигурок, которую наш отец вырезал за последние годы, пока... пока почти ничего не делал. Я посмотрела на ее лицо, прежде чем она заметила мое внимание.

Нэста сказала:

— Ты думаешь, что это сработает — эта встреча?

С таким количеством ушей Фэ, находящихся рядом, я бы не осмелилась сказать что-то, кроме правды.

— Я не знаю. Но я готова попробовать. — Я протянула руку своей сестре. — Я хочу, чтобы ты была там. Со мной.

Нэста задумалась, смотря на мою протянутую руку. На мгновение мне показалось, что она уйдет.

Но потом она взяла меня за руку, и вместе мы вошли в комнату, набитую людьми и Фэ. Обе части этого мира. Все части этого мира.

Высшие Фэ от каждого двора. Мириам и Дрейкон и их свита. Люди со многих территорий.

Все смотрели на меня и Нэсту, когда мы вошли, когда мы подошли к Рису и остальным, поворачиваясь к собравшимся в комнате. Я старалась не съеживаться при виде разрушенной мебели, которую расставили по всей комнате, чтобы обеспечить как можно больше сидячих мест. От вида порванных обоев, наполовину болтающихся штор. Но это было лучше, чем ничего.

Полагаю, что эти же слова применимы и к нашему миру.

Все притихли. Рис легонько подтолкнул меня вперед, слегка погладив по спине, когда я шагнула вперед. Я подняла подбородок и оглядела комнату. И улыбнулась всем, людям и Фэ — мирно собравшихся здесь.

Мой голос был чистым и непоколебимым.

— Меня зовут Фейра Арчерон. Раньше я была человеком — теперь я Фэ. Оба мира я называю своим домом. И я хочу обсудить пересмотр Договора.

ГЛАВА

80

Разделенный мир не может процветать.

Это первое собрание длилось часами, многие стали вспыльчивыми от изнеможения, но... основа была заложена. Произошел обмен историями. Рассказами с обеих сторон стены.

Я рассказала им свою историю.

Всю.

Я рассказала ее незнакомцам, которые не знали меня, я рассказала ее своим друзьям, и я рассказала ее Тамлину, с каменным лицом стоящим у дальней стены. Я сообщила им о годах нищеты, о испытаниях в Подгорье, о любви, которую я обрела и отпустила, о любви, которая исцелила и спасла меня. Мой голос не дрожал. Мой голос не срывался. Почти все, что я увидела в Уроборосе — я позволила и им увидеть это. Рассказала им об этом.

И когда я закончила, Мириам и Дрейкон шагнули вперед, чтобы рассказать свою собственную историю.

Еще один проблеск надежды, что мы сможем доказать, что люди и Фэ могут не только работать вместе, жить вместе, но и стать друг для друга гораздо большим. Я выслушала все до последнего слова — и не стала стирать слезы, которые время от времени выкатывались из моих глаз. Я только сжимала руку Риса, не выпуская ее.

Были рассказаны и другие истории. Некоторые противоречили нашей. Об отношениях, которые плохо закончились. О совершенных преступлениях. О боли, которую никогда не простят.

Но это было началом.

Нужно проделать еще большую работу, построить доверительные отношения, но в отношении возведения новой стены...

Было решено повременить с решением о том, нужна ли она опять. Многие высказались против этой идеи. Многие люди, и они имели на это полное право, были настроены подозрительно. Все еще существовали другие территории Фэ, с которыми придется бороться — те, которые купились на обещания Хайберна. Соблазнились ими.

Сильнее всего Высшие Лорды ругались из-за возможности появления новой стены. И с каждым произнесенным словом, как и сказал Гелион, временное единство трещало по швам и рассыпалось на кусочки. Границы дворов были пересмотрены.

Но они, по крайней мере, остались до конца — до раннего утра, когда мы, наконец, решили, что остальные вопросы будут отложены до другого дня. И они будут обсуждены в другом месте.

На это потребуется время. Время, исцеление, доверие.

И я задавалась вопросом, будет ли дорога, на которую мы вышли — путь к истинному миру — самой сложной и самой длинной из всех.

Остальные уходили, рассеивались, улетали или растворялись в темноте, направляясь к своим военным отрядам, дворам или народам. Я смотрела на них из открытого дверного проема поместья, пока они не стали лишь тенями в ночи.

Ранее я видела, как Элейн выглядывает из окна — наблюдая, как Грейсен уходит со своими людьми, даже не взглянув на нее. В тот день он осознавал, что говорил. Заметил ли он, что Элейн все еще носит его обручальное кольцо, что Элейн все смотрела и смотрела на него, когда он уходил в ночь... я не знаю. Пусть Люсьен смириться с этим — пока что.