Сара Маас - Двор Крыльев и Гибели (ЛП)

— Если Хайберн победит в этой войне, — грубо сказал Кассиан, — то ворота этого места, скорее всего, будут широко раскрыты. И твои сестра и брат будут освобождены от сдерживающих их территорий — и будут заинтересованы в посещении этого места.

— Даже Хайберн не настолько глуп, — довольный вздох. — Уверен, что здесь есть другие заключенные, которые сочтут ваше предложение... заманчивым.

Моя кровь закипела.

— Ты даже не рассматриваешь возможность помочь нам.

Я обвела рукой камеру.

— Это то, что ты предпочитаешь — навечно?

— Если бы ты знала моих брата и сестру, Разрушительница Проклятий, ты бы сочла это гораздо более мудрой и удобной альтернативой.

Я открыла рот, но Кассиан предупреждающе сжал мою руку. Достаточно. Мы сказали достаточно, выведали достаточно. Выглядеть так отчаянно... Это никак не поможет.

— Нам нужно идти, — сказал мне Кассиан, изображая невозмутимое спокойствие. — Нас ждут развлечения Вытесанного Города.

Мы действительно опоздаем, если не уйдем прямо сейчас. Я бросила прощальный взгляд на Костереза, позволяя Кассиану вести меня к открытой двери камеры.

— Вы идете в Вытесанный Город, — сказал Костерез — не совсем вопрос.

— Не понимаю, каким образом это тебя касается, — бросила я через плечо.

Молчание Костереза эхом прошло сквозь нас. И заставило нас остановиться на пороге.

— Последняя попытка, — сказал Костерез, размышляя, оглядывая нас, — сплотить весь Ночной Двор, как я полагаю.

— Опять же, это не твое дело, — холодно сказала я.

Костерез улыбнулся.

— Вы заключите с ними сделку.

Взгляд на татуировку на моей правой руке.

— Интересно, что за это попросит Кейр, — низкий смех. — Интересно.

Кассиан страдальчески вздохнул.

— Говори прямо.

Костерез снова замолчал, играясь в грязи с осколком кости Аттора.

— Водовороты Котла вихрятся странным образом, — пробормотал он скорее себе, чем нам.

— Мы уходим, — сказала я, снова поворачиваясь и таща за собой Кассиана.

— У моей сестры была коллекция зеркал в ее черном замке, — сказал Костерез.

Мы снова остановились.

— Она любовалась своим отражением в этих зеркалах днем и ночью, пожирая глазами свою молодость и красоту. Там было одно зеркало — Уроборос, как она называла его. Окно в мир. Все можно было увидеть, обо всем могло быть рассказано на его темной поверхности. Кейр владеет им — это его семейная реликвия. Принесите его мне. Это моя цена. Уроборос, и я ваш. Если вы сможете найти способ освободить меня, — злобная улыбка.

Я обменялась взглядом с Кассианом, и мы оба пожали плечами, глядя на Костереза.

— Посмотрим, — сказала я, прежде чем мы ушли.

Мы с Кассианом сидели на валуне, возвышающимся над серебряным источником, дыша холодным туманным воздухом. Тюрьма нависла над нашими спинами, ее ужасные размеры скрывали горизонт.

— Ты сказал, что знал, что Костерез был старым богом, — тихо сказала я, размышляя. — Ты знал, что он был богом смерти?

Лицо Кассиана было напряжено.

— Я догадывался.

Когда я выгнула бровь, он пояснил:

— Он вырезает смерти на костях. Видит их. Наслаждается ими. Это было несложно понять.

Я задумалась.

— Это Рис предложил тебе пойти сюда со мной или ты сам вызвался?

— Я хотел пойти. Но Рис... он тоже догадывался.

Потому что то, что мы видели в глазах Нэсты в тот день...

— Подобное притягивает подобное, — прошептала я.

Кассиан кивнул.

— Не думаю, что даже Костерез знает, что такое Нэста. Но я хотел увидеть это — на всякий случай.

— Почему?

— Я хочу помочь.

Этого ответа было достаточно.

Мы замолчали, а вода в источнике журчала, мчась мимо нас.

— Будешь ли ты бояться ее, если Нэста окажется Смертью? Или она будет источником ее силы?

Кассиан долго молчал.

Наконец он сказал:

— Я воин. И всю свою жизнь иду бок о бок со Смертью. Я бы больше испугался за нее, владеющую этой силой. Но не боялся бы ее .

Он подумал и через секунду добавил:

— Ничего в Нэсте не испугает меня.

Я сглотнула и сжала его руку:

— Спасибо.

Не уверена, почему я вообще это сказала, но он все равно кивнул.

Я почувствовала его до того, как он появился, искра поцелованной звездами радости вспыхнула во мне в тот же момент, как Рис вышел из воздуха.

— Ну и?

Кассиан спрыгнул с валуна, протягивая руку, чтобы помочь мне.

— Тебе не понравиться то, что он попросил.

Рис протянул обе руки, чтобы рассеять нас в Веларис.

— Если он хочет необычную обеденную посуду, то он получит ее.

Ни Кассиан, ни я не рассмеялись, когда оба потянулись к протянутым рукам Риса.

— Лучше тебе воспользоваться своими навыками ведения переговоров сегодня вечером, — сказал Кассиан моему мейту, прежде чем мы растворились в тени.

ГЛАВА

24

Когда мы вернулись в летнюю жару городского дома, Кассиан и Азриэль вытягивали палочки, чтобы решить, кто сегодня останется в Веларисе.

Оба хотели присоединиться к нам в Высеченном Городе, но кто-то должен был охранять город — часть их давнишнего соглашения. И кто-то должен был охранять Элейн, хотя я, конечно, не собиралась рассказывать об этом Люсьену. Кассиан, ругался и злился, когда вытянул короткую палочку, и Азриэль лишь похлопал его по плечу, прежде чем отправиться в Дом для приготовлений.

Я последовала за ним минутой позже, поручая Кассиану рассказать Рису все, что сказал Костерез. Что он хотел.

Было два человека, которых я должна была увидеть в Доме до отъезда. Мне следовало проверить Элейн раньше, следовало помнить, что ее свадьба должна была произойти через несколько дней, но... я проклинала себя за то, что забыла об этом. А что касается Люсьена... Мне не причинит боль, говорила я себе, слежка за его передвижениями. За тем, как прошел его вчерашний разговор с Азриэлем. Мне нужно убедиться, что он помнит о правилах, которые мы установили.

Но пятнадцатью минутами позднее, я старалась не вздрагивать, когда шла по залам Дома Ветра. Хорошо, что Азриэль ушел вперед. Я рассеялась в небо над самым высоким балконом — и когда я поняла, что сейчас подходящее время, чтобы попрактиковаться в полете, я призвала крылья.

И упала через двадцать футов на твердый камень.

Сильный ветер не дал мне упасть так, чтобы переломать кости, но оба колена и моя гордость были сильно ушиблены моим лишенным изящества кувырком в воздухе.

По крайней мере, этого никто не видел.

К тому времени, как я нашла Элейн в семейной библиотеке, моя чопорная хромающая походка, по крайней мере стала более плавной.

Элейн все еще смотрела в окно, но она была не в своей комнате.

Нэста читала на своем обычном месте, одним глазом смотря на Элейн, а вторым — на книгу, лежащую у нее на коленях. Когда я проскользнула через резные деревянные двери, только Нэста посмотрела на меня.