Сара Маас - Двор Крыльев и Гибели (ЛП)

У меня подогнулись колени, и я села на мягкий диван.

— Какова была твоя цена?

Нэста остановилась.

— Возможно, видеть страдания Элейн — в то время, как я сама цела и невредима.

Я поднялась на ноги.

— Нэста –

— Не беспокойся.

Но я догнала ее, когда она уже шагала по лестнице. По ней спускался Люсьен — и вздрогнул при виде Нэсты.

Он отошел, чтобы она смогла пройти, и она пронеслась мимо его. От взгляда на его напряженное лицо я замерла — и вернулась в гостиную.

Я плюхнулась в ближайшее кресло, с удивлением обнаруживая, что на мне все еще мое черное платье, когда ткань оцарапала мою голую кожу. Как давно мы вернулись из Высеченного Города? Полчаса назад? Меньше? Разве я ходила в Тюрьму этим утром?

Было похоже, что прошли дни. Я опустила голову на расшитую спинку кресла и наблюдала, как Люсьен сел на подлокотник ближайшего дивана.

— Долгий день?

Я заворчала в ответ.

Его металлический глаз сощурился.

— Я думал, что Тюрьма — еще один миф.

— Ну, это не так.

Он взвесил тон, с которым я это произнесла, и скрестил руки.

— Позволь мне что-нибудь сделать. С Элейн. Я слышал — из своей комнаты. Было бы неплохо показать ее лекарю. Чтобы он обследовал ее снаружи и внутри.

Я так устала, что едва смогла сказать:

— Ты думаешь, что из-за Котла она сошла с ума?

— Я думаю, что она прошла через что-то ужасное, — осторожно возразил Люсьен. — И не помешает, чтобы ваш лучший целитель осмотрел ее.

Я потерла лицо рукой.

— Хорошо, — я запнулась.

— Завтра с утра.

Мне удалось слегка кивнуть и, собравшись с силами, встать с кресла. Тяжесть — во мне была прежняя тяжесть. Будто я могу проспать сотни лет, и этого будет недостаточно.

— Пожалуйста, расскажи мне, — сказал Люсьен, когда я переступила порог фойе. — Что скажет целитель. И если — если тебе что-то от меня нужно будет.

Слова покинули меня, и я в последний раз кивнула ему.

Я знала, что Нэста не спит, когда проходила мимо ее комнаты. Знала, что она слышала весь наш разговор благодарю слуху Фэ. И знала, что она слышит, как я остановилась у комнаты Элейн, разок постучала и толкнула дверь головой, чтобы увидеть, как она спит — дышит.

Я послала Мадж, целительнице, которую обычно предпочитал Рисанд, просьбу прийти на следующий день к одиннадцати часам. Я не объяснила, зачем или к кому. Затем пошла в свою спальню, заползла на матрас и заплакала.

Я даже не знала, почему.

Сильные широкие руки прошлись по моей спине, и я открыла глаза и увидела, что комната совершенно черная, а Рисанд сидит на матрасе рядом со мной.

— Хочешь что-нибудь поесть? — его голос был мягким, осторожным.

Я не подняла голову с подушки.

— Я снова чувствую... тяжесть, — выдохнула я разбитым голосом.

Риса ничего не сказал и обнял меня. Он все еще был в своем камзоле, будто только что пришел оттуда, где разговаривал с Кассианом.

В темноте я вдохнула его запах, наслаждаясь его теплотой.

— Ты в порядке?

Рис долго молчал.

— Нет.

Я обняла его, сильно прижимая к себе.

— Я должен был найти другой выход, — сказал он.

Я провела пальцами по его шелковистым волосам.

Рис прошептал:

— Если бы она... — он громко сглотнул. — Если бы появилась у этого дома... — я знала, о ком он говорит. — Я бы убил ее. Даже не выслушав ее. Я бы убил ее.

— Я знаю, — я бы тоже так сделала.

— Ты спросила меня в библиотеке, — прошептал он. — Почему я... Почему я все тяжести стараюсь взять на себя. Из-за сегодняшнего вечера. Из-за вида плачущей Мор. Я сделал плохой выбор. Пытался найти какой-то другой выход из того дерьма, в котором мы сейчас.

И при этом потерял что-то — Мор потеряла что-то.

Мы сидели, обнявшись, в тишине в течение нескольких минут.

Часов. Две души, обвившиеся в темноте. Я опустила свои щиты, полностью впуская его. Его сознание обвило мое.

— Ты рискнешь взглянуть в него — в Уроборос? — спросила я.

— Пока еще нет, — сказал Рис, сжимая меня сильнее. — Еще нет.

ГЛАВА

28

На следующее утро я еле вылезла с постели.

Амрен сказала, что Костерез не захочет быть привязанным к телу Фэ — она утверждала это. Но попробовать не помешает. Если это даст нам хоть маленький шанс не дать Рису пожертвовать всем...

Когда я проснулась, его уже не было. Стиснув зубы, я надела свои кожи и рассеялась к Дому Ветра.

Я подготовила свои крылья, когда попала под охрану, защищающую его, и сумела спланировать на тренировочный ринг на его плоской верхушке.

Кассиан уже ждал, положив ладони на бока. Наблюдая, как я спускаюсь...

Слишком быстро. Моя нога скользнула по грязи, я подпрыгнула...

— Обратное сальто.

Его предупреждение прозвучало слишком поздно.

Я врезалась в алую стену, прежде чем впечаталась лицом в красноватую скалу, но — клянусь, моя гордость пострадала так же, как и мои ладони, когда я отшатнулась назад, и крылья были слишком громоздкими за моей спиной. Плечи Кассиана дрожали от смеха, и в ответ я показала ему неприличный жест.

— Если ты так идешь на посадку, то убедись, что посадочного места достаточно.

Я нахмурилась.

— Урок усвоен.

— Или пространство, чтобы сделать вираж и кружиться, пока не замедлишься...

— Я поняла.

Кассиан поднял руки, но веселье исчезло с его лица, когда он смотрел, как я расправляю крылья и подхожу к нему.

— Ты хочешь сегодня пожестче или полегче?

Не думаю, что другие отдавали ему должное — за то, что он подмечал перемены в эмоциональном состоянии. Чтобы командовать легионами, полагаю, ему нужно видеть такие вещи, оценивать, когда его солдаты или враги сильны, разбиты или сломлены.

Я заглянула внутрь себя, туда, где сейчас были зыбучие пески, и сказала:

— Жестче. Я хочу уползать отсюда.

Я сняла кожаную куртку и закатала рукава своей белой рубашки.

Кассиан окинул меня оценивающим взглядом. Он пробормотал:

— Мне это тоже помогает — физическая активность, тренировки, — он расправил плечи, когда я начала разминаться. — Это всегда помогает мне сосредоточиться и овладеть собой. И после вчерашнего вечера... — он завязал свои темные волосы. — Мне определенно это нужно.

Я разминала ноги, и мышцы ныли от растяжки.

— Полагаю, способы преодоления этого бывают и похуже.

Кривая ухмылка.

— Действительно.

Последующий урок Азриэля состоял в том, чтобы стоять на ветру и пытаться запомнить его инструкции о потоках воздуха, и том, как тепло и холод могут формировать ветер и задавать скорость. Несмотря на это, он был тихим — отстраненным. Даже по его меркам.

Я ошиблась, спросив его, говорил ли он с Мор после того, как она ушла прошлым вечером.