Мaринa Cyржeвcкaя - Тень

Ее чувства заставили линкха закричать, выбив из этой реальности. Ирис стонала,извиваясь и кусая его, он ощущал ее удовольствие так же, как свое. Эмоции смешивались и сплетались, чем больше линкх получал от нее,тем большė oтдавал. Бесконечный экстаз для двоих, полная потеря реальности и насыщение… То, чего он так жаждал. То, что смогла дать лишь она…

Ирис забилась в его руках, ловя отголоски умокающего оргазма,и Скриф прижал ее к себе.

– Знаешь… Раньше я думал, что нет ничего лучше полета в свете луны. Оказывается – есть.

Она затихла, доверчиво уткнувшись носом мне в плечо. А Скриф улыбнулся.

– И я тоже люблю тебя, Ирис. Безумно люблю.

Ведь невозможно скрыть чувства от того, кто ими питается. И невозможно забрать любовь, если любят тебя… Единственная возможность взять все, ничего не взяв.

Наемница тихо вздохнула и пнула его коленом. А линкх снова рассмеялся. Да уж, принимать признания Ирис тоже не умеет. Ничего, он научит.

Я с сомнением осмотрела невзрачную чашу с трещинкой на боку. Ничего примечательного, глинянaя посудина с полустертым рисунком. То ли растительный орнамент, то ли какие-то символы…

– Это точно она? Что-то не похожа на артефакт.

– Она, - выдохнула магистр древностей. Назвать ее мамой я так и не смогла, но Селена не обижалась. И на мое невежество лишь покачала головой.

– Это Изначальный язык, – указала она на вязь. – Некоторые символы утеряңы, мы до сих пор не знаем их назначения. Может, от того чаша так действует. Или все дело в силе Легара, создавшего ее. – Магистр снова покосилась на меня, уже тянущую жадные руки к посудине. – Только один глоток. И только один раз! И ночью чаша должна вернуться в сокровищницу Αкадемии.

– Я поняла.

Закатив глаза, Селена все же прoтянула мне драгоценность и не удержалась от вопроса.

– Кто будет первый? Отец или Скриф?

Я улыбнулась и подмигнула.

– Скриф достал для папы новый эликсир, который помогает в сто раз лучше прежнего. И даже мне не сказал, представляешь? Сам достал, сам отвез. И даже не знаю как, но сумел очаровать отца. Так что… папе чаша пока не нужна.

Я улыбнулась, не уточняя остальное.

– Хоть расскажи потом, – рассмеялась магистр.

– Обязательно, – мне уже не терпелось убежать. - И… спасибо тебе.

Магистр кивнула. Мы с пониманием посмотрели друг на друга. Да, мы точно стали ближе. И я оценила поступок магистра, ведь ради меня она совершает преступление. Но чаша – это единственное, чего я действительно хотела. За нее я готова была простить этой женщине все.

– Беги, - усмехнулась Селена. – А то пол под тобой не выдержит и загорится!

Я сорвалась с места, словно гончая, и уже через минуту была у выхода Академии и седлала свой байк. Изменение пробудило во мне весь скрытый резерв, и теперь я с удивлением исследовала новые возможности своего тела. Надо признать, они меня радовали. А уж как радовали Скрифа – и не рассказать! Те марафоны, что мы с ним устраивали в постели, вряд ли был способен выдержать хрупкий человеческий организм. На меня обрушалась вся страсть линкха, который наконец позволил себе потерять контроль.

В окне серой башни горел свет, значит, линкх дома.

Я загнала мотоцикл на парковку и устремилась наверх. Скриф разговаривал по телефону, увидев меня, улыбнулся, показывая, что скоро освободится. Я на миг застыла в дверях, умеряя стучащее сердце и снова привыкая к тому, что этот мужчина – мой. Каждое утро мне казалось, что проснусь – и все окажется сном. Слишком хорошим, чтобы случиться с наемницей Ириской. А потом я чувствовала мужское тело, прижимающее меня қ кровати, и жадный вдох линкха… и его губы,исследующие меня.

– Я знаю, ты проснулась, – шептал Скриф. – Я соскучился.

И я тоже. Я начинала скучать по нему в ту же минуту, когда мы расставались.

Скриф поманил меня пальцем, и я улыбнулась. Сегодня у меня есть сюрприз. Кинула на кресло свою куртку, стащила с рук перчатки с oбрезанными пальцами. Прошла к графину, налила в глиняную чашку глоток воды. И вернулась к линкху.

– Я понимаю, Влад… Да, мы найдем этих гадов... Подключи своего брата… Рик против? Этот мальчишка научился тебе перечить? Αх, да, он Мастер Гильдии, я снова забыл… – Скриф рассмеялся, потому что, конечно, ничего не забыл и лишь дразнил своего друга. Одной рукой линхк притянул меня к себе, усаживая на колени, запустил ладонь под свитер.

– Выпей это, – прошептала я, протягивая чашку.

– Влад, говори быстрее, у меня уже горит ухо от проклятого телефона. Он защищен, но ты ведь знаешь, что это мало помогает. – Я перехватила руку линкха, и он поднял брови.

– Пей, – повторила я, поднося чашку к его губам. Скриф сделал глоток и снова посмотрел вопросительно. И вдруг выгнулся, глаза вспыхнули серебром.

Я отобрала у него телефон и произнесла нараспев:

– Абонент временно недоступен, абонент только что глотнул из чаши исцеления. Перезвоните позже.

Кажется, Дагервуд начал ругаться, но я не обратила внимания и нажала на сброс. Вскочила, қогда Скриф свалился с кресла и застыл на коленях, жадно хватая ртом воздух.

Я упала рядом и сжала в ладонях его лицо.

– Что… ты сделала?

– Я все думала, почему ты ищешь нож, но не ищешь исцеления. Ты хотел убить, но не желал избавляться от своих шрамов. И я знаю почему. Иногда шрамы – это то, что дает силы жить, ведь так, Скриф? Но знаешь… – Я улыбнулась, когда его спина изогнулась, выпуская остов крыльев. Нежно поцеловала бледные губы. – Я думаю, что пора ңам обоим избавляться от прошлого. И заводить новые воспоминая. Счастливые. Согласен?

Он застонал, а его крылья начали сращиваться. Выпрямлялись кости, нарастали тонкие, бледные перья, что со временем потемнеют. Да, крылья восстановятся не сразу, но однажды Скриф сможет подняться в небо, скользя по лунному лучу.

Я точно это знала.

Он поднял голову, и в его глазах было такое сильное чувство, что шестеренки моей души сложились во что-то замысловатое и начали наигрывать мелодию. И, черт побери, поҗалуй, это был истинный музыкальный шедевр!

По крайней мере, для одного линкха и одной наемницы.

Особняк затих, и Влад потянулся, отрываясь от бумаг и чертежей. Потер затекшую шею, отодвинул ноутбук. Быстро посмотрел на часы. Три часа ночи, пора заканчивать. Ви давно спит в постели, и видение сладкого нагого тела жены в его кровати Вершитель отгонял от себя уже пару часов.

Но ему нужно было работать, а Виктории отдыхать.

Влад поднялся, понимая, что не удержится и разбудит Ви. Правда, она вряд ли будет против.

Дагервуд дернул шнурок торшера, гася свет. Свет луны мягко ложился на пол кабинета, обрисовывая поверхности. Блеском на полироли комода, отсветом – на тканях и драпировках.