Юлия Шолох - Красота

А ей, в общем-то, всё это и раньше не грозило. Разве что отец расстроится, но ему позже можно рассказать правду, он поймёт.

- Ладно, решено, - Инис протянула руку и, не удержавшись, потрепала Нагрраза по голове, где шерсть была такой густой, шёлковой, что пальцы тут же приятно утонули. – Пойдём, чем быстрее признаемся, тем проще распаковать груз. Мы не дадим твоей красивой соседке победить. Пусть хотя бы разок воцарится справедливость! А взамен ты пообещаешь мне никогда, никогда не позволять красоте застилать тебе разум!

Рядом кто-то восторженно вздохнул. Инис резко оглянулась – неподалеку стояли хомирисы: пожилой мужчина и совсем ещё мальчишка, детей такого возраста она раньше среди гостей не встречала.

Мальчишка был курнос, улыбчив и с таким изумлением смотрел на Инис и придиката, что она отдернула руку. Может, прилюдно нельзя зарываться пальцами в шерсть на их голове?

- А ты добрая, - заявил пацан с таким удивлением, будто это последнее, чего он ждал.

- Спасибо.

Наклонившись ближе, Инис удалось понять, что в мальчишке удивляло. Дело в том, что в его лице не было вгоняющей в ступор красоты взрослых хомирисов – мальчишку с такой внешностью можно легко встретить среди земных. Дети, выходит, у них бывают вполне обычные, ведь по его свободному поведению не скажешь, что этот ребенок скован и чувствует себя отличным от своих сверстников. Только взрослые хомирисы, что ли, красавцы?

Нагрраз тем временем пришел в себя, пригладил всклокоченную пальцами Инис шерсть и поднялся на ноги.

- Ладно, пошли.

Инис послушно поплелась за ним, то и дело оглядываясь на мальчишку, который, как все дети, не сидел на месте, а уже скакал по краю фонтана, то и дело балансируя на одной ноге, чтобы не свалиться в воду. Старик, пришедший с ним, был совершенно безмятежен и Инис своим вниманием обделил.

- Ты такой же странный иногда, как хомирисы, - заявила Инис придикату, когда они вернулись и сели за столы, морально готовясь идти сдаваться. – Может, на самом деле вы одна раса? Придикаты превращаются в куколок, из которых со временем вылупляются хомирисы?

- Если бы. Хотел бы я, но мы разные.

- Правда? Ты хочешь быть хомирисом? – изумилась Инис.

Нагрраз снова попыхтел, раздумывая.

- Хочу. Но не могу.

- Как интересно.

- Посылка, - напомнил напарник, пряча глаза. Причина в стыде за свою промашку или в нежелании обсуждать хомирисов?

Впрочем, он прав, сейчас бы дела сделать.

- Я помню про посылку. Переводишь стрелки, да? Ладно, не важно. Где список того, что ты запаковал?

Придикат выкопал из пачки бумаг одну и стыдливо подсунул Инис.

- Вот.

И правда, тридцать семь кило без упаковки. Судя по базе, ночью завезено в ангар №5574.

- Ну, нечего тянуть. Пожелай мне удачи.

- Удачи тебе, саи. Спасибо.

Инис встала и, сжимая в руке записку, направилась к Оливии. Кто-то сегодня будет торжествовать, а кто-то снова терпеть косые и насмешливые взгляды.

Впрочем, ей не привыкать.

На кухне, куда Люси пришла за очередными готовыми заказами, неожиданно обнаружился хозяин в компании незнакомой девушки, сидевшей на столе, для чего пришлось отодвинуть стопки салфеток и полотенец. Оба были слегка пьяны и довольно глупо улыбались.

- О, привет, - девушка махнула рукой, покачиваясь так, что становилось страшно – хлобыстнется еще на пол, расшибется. – Ты тут работаешь?

- Добрый вечер. Да, я тут работаю.

- Я тоже тут работала. Анита.

- Очень приятно. Люси.

- Милая, ну пойдем, - прогундосил хозяин. Люси видела его всего второй раз – первый был на собеседовании, которое состояло из двух вопросов. Хочешь работать? На такую сумму согласна?

Сейчас он выглядел иначе, более молодым и симпатичным, но все равно не особо неприятным. Впрочем, что поделать, за последние годы Люси не встречала по-настоящему приятных людей, все вокруг вызывали или раздражение, или тоску. Конечно, это дело внутреннего настроения, а не вина окружающих, ведь много лет до этого они вполне Люси устраивали, но от этого ничуть не легче.

Все были не такими, как надо.

Все были не хомирисами.

- Иди, иди, котик, поговори с Лусандро, ты же с ним должен встретиться, - просюсюкала Анита. – А мы тут с Люси поболтаем. Хочу прошлое вспомнить, как я наблюдала за посетителями по монитору – такие иногда кадры попадались!

- Ну, Аниточка… Ну, девочка моя...

- Иди! – в тонком голосе прорезался металл. Впервые за вечер Люси улыбнулась. Иногда приятно посмотреть, как женщины ставят на место мужчин, а те это позволяют.

- Ладно.

Обиженный кавалер нетвёрдо направился на встречу с каким-то Лусандро, а Люси, отправив заказ последней компании, нажала на кнопку пульта контроля рабочего времени, обозначающую обед и налила себе густой молочный коктейль.

- Я тут работала почти два года, - Анита так и сидела на столе, слегка покачивая ногами. – Дыра, конечно, ещё та, всегда дырой была, но сейчас только хорошее помню. Здорово было, даже эти дурацкие фартуки теперь приятно видеть. Но когда-то я их просто ненавидела! Просто бесилась от одного взгляда. Хочешь, попрошу, чтобы он их сменил?

- Нет, меня они не смущают.

- Да? Странно, они всех из обслуги бесили, ну разве что кроме официанщиков.

Инис пожала плечами. Сейчас у неё был шанс, который не стоило разменивать на фартуки. Кому интересны мелочи, когда можно сделать ставку на главный приз? План созрел мгновенно.

Теперь самый неуверенный голос, который только получится. И ещё немного мольбы:

- Анита, а ты не могла бы мне помочь в одном деликатном деле? Наверняка за годы ты хорошо изучила основных клиентов вашего кафе.

- Очень даже изучила. А что нужно?

- Тут такая история, только ты не рассказывай никому, не хотелось бы распространяться…

- Не расскажу. Зуб даю!

И появился знакомый блеск в глазах, когда люди ждут подробностей и поэтому лучше их не разочаровывать.

Инис принялась сочинять на ходу:

- Был у меня знакомый один, ну, ты понимаешь, близкий… Я в него была влюблена по уши, кормила его, обихаживала, в общем, чуть ли не на цыпочках перед ним прыгала. А он занял у меня много денег… и сбежал. Даже не попрощался, гад. Далеко сбежал, прячется где-то в районах крайних баз, но и пусть бы бежал, как говорят, прошла любовь, завяли помидоры. Но из-за денег, которые я ему отдала, я не смогла рассчитаться за дом матери, после… когда её не стало, и осталась на улице. Он меня обокрал! Бросил в тяжёлое время, когда больше никого рядом не было!

Анита, конечно же, возмутилась:

- Ну ты подумай, какая скотина!

- Ага.

Враньё Люси давалось легко. Впрочем, врала она по необходимости и не во вред, так что совесть не просто молчала, а даже молчаливо поддерживала.