Ярослава Лазарева - Любовники орхидей

«Наверняка у магазина есть какой-нибудь служебный вход со двора, – размышлял Виктор. – Иначе как завозят товар. Буду надеяться на это».

И он не ошибся. Когда уже сидел в кафе и следил в окно за магазином, то увидел, как из-за угла соседнего с ним здания вывернула девушка, одетая неброско и ничем не выделяющаяся из толпы. Но Виктор сразу узнал ее, это была Асэми. Она быстро шла, не глядя по сторонам. Но за несколько метров от ближайшего к кафе перекрестка остановилась. Минут через пять возле нее притормозила машина, вышел полноватый парень азиатской наружности. Это был бухгалтер магазина по имени Ючи.

Как только они вошли в кафе, Виктор махнул им рукой. Японцы сели за столик, вежливо поздоровались и перевели дух.

– Мы рады, что вы пришли, – деловым тоном начал Ючи. – Мы уже и сами хотели искать вас, но господин Сикару не оставил никаких контактов.

– Хорошо, что я выглянула в окно, – продолжила девушка, – словно кто-то заставил меня… Но ведь вы сильный саман, знаю это от хозяина. Это же вы послали мне призыв?

– Будем считать, что да, – пробормотал Виктор.

– Я сразу позвонила Ючи и все ему рассказала, что вы, наконец, объявились и ждете нас, – сказала она. – Хорошо, он был рядом и сразу приехал.

Ючи вынул из портфеля папку и положил ее на стол.

– Здесь два завещания, – пояснил он. – По одному все имущество и деньги супругов Сикару переходят к вам, по второму – счета в банках переводятся на японских родственников супругов Сикару, а магазин и квартира достаются нам с Асэми. Тем более, мы собираемся пожениться через месяц.

– Мои поздравления, – любезно сказал Виктор.

– Так пожелал хозяин перед смертью. И решение только за вами, – тихо проговорила Асэми.

– Можете думать полгода, – сообщил Ючи, – затем, если мы не представим ни одного из завещаний, наследство будет передано законным…

– Оставим эту тему! – оборвал его Виктор. – Мне и минуты думать не надо.

Он вынул из папки бумаги, затем показал японцам завещание в свою пользу и разорвал его. Они облегченно вздохнули и переглянулись.

– Я составлю у нотариуса официальный отказ от наследства, если это нужно, – сказал Виктор.

– Благодарим за щедрость, господин! – одновременно проговорили молодые люди, встали и поклонились.

– Я уточню, требуется ли такая бумага от вас, – добавил Ючи.

– Да сядьте вы! – недовольно произнес Виктор. – Не будем привлекать внимание.

И они опустились на места. Подошла официантка, составила на стол чашечки эспрессо и стаканы с холодной водой. Виктор поблагодарил ее и сказал, что пока больше ничего не нужно.

– Угощайтесь кофе, – предложил он. – Я заказал… хотя, наверное, лучше было зеленый чай для вас.

– Спасибо, кофе тоже отлично! – ответила Асэми и чуть отпила крепкий напиток.

– Вы понимаете, что я хочу знать, как все произошло, – после паузы начал Виктор и пристально посмотрел на молодых людей. – Такаши не мог просто так расстаться с жизнью. Ведь были на то веские основания?

– Мы сами ничего не понимаем, – ответил Ючи. – Какой-то странный туман… и мы ничего не помним про тот день…

– Но утро врезалось в память, – тихо проговорила Асэми. – Мы были приглашены на обряд, пришлось выполнить волю хозяина и присутствовать… Это было ужасно!

Девушка закрыла лицо руками и всхлипнула. Ючи с тревогой глянул на нее и подал стакан с водой. Она сделала несколько судорожных глотков, постаралась придать лицу обычное невозмутимое выражение.

– Такаши остро переживал потерю жены, – тихо сказал Виктор.

– Да-да, – возбужденно ответил Ючи, – и мы так же подумали. Причина ухода в этом. Хозяин решил воссоединиться с госпожой Юрико в ином мире.

– Видимо, ему стало невыносимо оставаться здесь без любимой, – прошептала Асэми.

«Ох, что-то тут не то! – размышлял Виктор. – Почему они ничего не помнят о предыдущих днях? Кто-то покопался у них в мозгах».

– Вижу, ты сильно разбалансирована, – сказал Виктор, глядя на заплаканную девушку. – А так и до депрессии недалеко. Могу поправить немного твое состояние.

– Хорошо, – неуверенно согласилась она.

– Это было бы отлично! – встрял Ючи. – А то моя милая и по ночам вскрикивает и стонет.

– Еще бы! После такого зрелища…, – ответил Виктор. – Могу стереть эти воспоминания, просто удалю картинки из памяти. И ничего более.

– Давайте! – оживленно сказал Ючи. – А то Асэми совсем утеряла радость жизни.

Виктор пересел к девушке и слегка сжал пальцами ее виски, попросив смотреть ему прямо в глаза. Она замерла. Виктор быстро «пробежался» по последним событиям, заметил искусственно затемненные участки и «раскрыл» их. И увидел Соланж. Вот она заходит в магазин, о чем-то говорит с Такаши, он вздрагивает и бледнеет, затем приглашает ее в квартиру. Дальше Асэми, естественно, ничего не видела. Но появились еще картинки. И снова Соланж заходит в магазин и спрашивает у Асамэ, где хозяин. И девушка проводит ее в его кабинет. Виктор понял, что Соланж стерла все это из памяти девушки и, по всей видимости, и Ючи, раз они совершенно не помнили о ее визитах. Он решил оставить все, как есть. Затем Виктор увидел, как Такаши совершал обряд. Зрелище было кровавым, у японца не сразу получилось взрезать живот в нужном месте. И он несколько раз дрожащей рукой тыкал в раны и дико вскрикивал от боли. Виктор удалил навсегда из памяти девушки все картины, связанные с харакири. И закончил сеанс. Асэми глубоко вздохнула и удивленно посмотрела на самана. Она начала улыбаться, потом тряхнула волосами и прижала ладони к пылающим щекам.

– Как ты, дорогая? – озабоченно спросил Ючи, глядя на нее.

– Словно камень с плеч свалился, – ответила она и широко улыбнулась. – Такая легкость! И на душе светло.

– Помнишь что-то? – уточнил Виктор.

– Все! – уверенно сказала она. – Кроме ритуала, меня там будто бы и не было.

– Помочь и тебе? – спросил Виктор у японца.

– Нет, я сам занимаюсь энергетическими техниками и могу справиться с такими вещами, – ответил Ючи.

«Кандидат в ловцы? – мелькнула мысль у Виктора, но он тут же отогнал ее. – Азиатов больше даже не рассматриваю», – подумал он и вздохнул.

Из записной книжки Виктора.

«С детства будущему самураю внушают презрение к смерти, ведь вся его жизнь представляется в философии самураев всего лишь путем к достойному концу.

Основой воспитания служил кодекс самурайской этики – Бусидо (путь воина). В нем синтез трех идеологических течений: синтоизма, буддизма, конфуцианства. Из японского учения синто была заимствована идея патриотизма, преданности императору, доведенная до абсолюта. Китайский дзэн-буддизм выдвигал концепцию самосовершенствования человека, выработки нужного психологического настроя путем медитации и вхождения в небытие перед лицом смертельной опасности».