Екатерина Флат - Не королева (СИ)

…Разве есть на свете что-то прекраснее, чем тишина и спокойствие? Блаженно улыбаясь и обняв колени, я сидела на маленьком диванчике в нашей садовой беседке и наслаждалась покоем. Откуда-то пришла уверенность, что больше никто не сможет мне мешать: не станут разыскивать и отсчитывать за очередной погром родители, не нагрянет с капризными высказываниями Улла — никто и никогда больше сюда не войдет. Беседка превратилась в маленькое, спрятанное от всех королевство. И я, конечно же, была его королевой. Пусть у меня не было короны и подданных, но ведь не это главное. Что-то другое делает королеву королевой. Мне казалось, что я вот-вот пойму, что именно, но почему-то мысли об этом казались тяжеловесными и в окружающую меня идиллию не вписывались. Словно вообще пришли откуда-то издалека и старательно пытались нарушить гармонию моего маленького спрятанного ото всех мира.

— Я не королева. Не королева, — испуганно прошептала я, мгновенно отказавшись от иллюзии в пользу столь драгоценного покоя.

И снова нахлынуло спокойствие. С умиротворенной улыбкой я огляделась по сторонам. Свечка на столе была совсем маленькой, но ее свет уверено разгонял полумрак. Я знала, что она никогда не догорит. Как и не закончатся никогда книги, лежащие аккуратной стопкой на краю столешницы. И я буду читать в свое удовольствие одну за другой. Быть может, даже смогу чему-нибудь сама научиться. Ведь еще пара месяцев, и можно будет уже отправлять прошение в Западную гильдию. А там, если повезет и меня примут, и до осени рукой подать. От одной этой мысли я мечтательно зажмурилась. Я стану магом! Непременно стану! Как все-таки здорово, когда находишь свою главную цель в жизни.

Я уже собралась взять в руки лежащую сверху книгу, когда появился он. Он не вошел в дверь и не возник как привидение из воздуха, просто я вдруг осознала, что уже не одна. И насколько естественным мне до этого казалось одиночество, настолько же естественным стало его присутствие рядом. Он не был похож на златокудрых рыцарей из книг. В его волосах терялась темнота, а серые глаза старательно пытались походить на лед.

— Зачем? — удивилась я.

— Что зачем? — очень знакомым голосом спросил он.

— Зачем ты так делаешь, — пояснила я. — Так старательно пытаешься спрятать в себе что-то светлое, будто боишься, что кто-то заметит.

— Мне нечего больше прятать, — спокойно возразил он.

— Ты думаешь, что смог это в себе растоптать? — я не сводила с него глаз. Почему-то безумно нравилось на него смотреть. Исходящая от него сила веяла спокойствием и самоуверенностью. Такими, наверное, должны быть короли.

— Я не хочу об этом говорить, — отрезал он тоном, не терпящим возражений. Похоже, он привык раздавать приказы. Подтверждая мои мысли, тут же потребовал:

— Пойдем.

— Нет, — я покачала головой, — если хочешь, уходи, но я останусь здесь.

— Почему? — он смотрел на меня так пристально, словно хотел заглянуть в мои мысли.

— Там, снаружи, плохо. И ты не защитишь меня от холода и боли.

— Каждый получает то, что заслужил, — в его голосе отчетливо слышалась злость.

Я не удержалась от улыбки. Все-таки, какой он забавный, верит в такие нелепости.

— И ты пришел за мной сюда, чтобы я покинула это спокойствие и получила по каким-то одному тебе известным заслугам?

Он вздохнул, устало потер глаза.

— Элина, я не собираюсь тебе мстить за что-либо, тебе нечего бояться.

— Тогда зачем ты пришел? — мне казалось очень важным это узнать.

— Затем, что мне не нужна твоя смерть, — он снова начал раздражаться.

— Но и моя жизнь тебе тоже не нужна, ведь так? — я печально улыбнулась и покачала головой. — Я останусь здесь.

— Я тебя здесь не оставлю, — упрямо возразил он.

— Это мой мир, в котором ты не властен что-либо изменить, — я отвела глаза. Не стоит ему знать, что он является его важной частью. Настолько важной, что способен разрушить до основания.

— Хоть здесь ты по-прежнему не умеешь лгать, — он невесело усмехнулся.

— Но ты ведь все равно мне не веришь.

— Какая разница, верю я тебе или нет? Ты должна вернуться. Пойдем, — он протянул мне руку.

— Зачем тебе мое возвращение? — я из последних сил цеплялась за эту реальность, чувствуя, как его воля неотвратимо перебарывает. — Оставь меня здесь, чтобы я умерла там, и тебе станет легче.

— Я не хочу, чтобы ты умерла! — сорвался он. — Я хочу, чтобы ты была живой и невредимой! Пусть за сотни дней пути от меня, но чтобы я каждое мгновение знал, что с тобой все в порядке!

— А если я вернусь, ты перестанешь меня ненавидеть? — с робкой надеждой прошептала я.

— Я ненавижу не тебя, а себя самого. За ту слабость, которую никак не могу побороть, — он резко замолчал, словно опрометчиво жалел о своей откровенности.

— Я все равно не вспомню ни одно твое слово, Дарелл, когда очнусь, — я печально улыбнулась. — Если хочешь, я вернусь с тобой.

— Хочу, — он снова протянул мне руку.

Я нерешительно вложила в его ладонь свою. Блаженное тепло просачивалось сквозь пальцы, успокаивая и обещая, что все теперь будет хорошо. Как бы мне не хотелось в это поверить, я остро чувствовала, что это лишь иллюзия.

Крепко держа меня за руку, он вышел из беседки. Снаружи царила темнота. Не жуткая и пугающая, а та самая, которая уютно убаюкивает ночью. Она прятала в своих тенях обратный путь и упорно нашептывала мне, что уходить не стоит. Даже с ним. Но я сжимала его ладонь пальцами, боясь, что Дарелл исчезнет, и даже лучше его понимая, что должна вернуться.

— Что это? — изумился он, глядя на оставленную нами беседку.

Я обернулась. От покрытых толстым слоем льда стен веяло бессилием и невозможностью что-либо изменить. Лишь вход еще оставался свободным от этого мертвого покрова.

— Это? — я вздохнула. — Это «Ледяное сердце».

— Не может быть, — не поверил он. — Ни один человек в здравом уме не решится на такое.

Я не стала возражать. В конце концов, не у всех же ум здравый.

Он уверенно вел меня сквозь тьму, которая лишь молча сочувствовала, уже даже не пытаясь отговаривать. Я остановилась, когда до пульсирующего света оставалось совсем немного.

— Только не говори, что ты передумала, — нахмурился Дарелл.

Собрав всю свою решимость, я тихо спросила:

— Ты обещал, что у нас с тобой впереди тысячи ночей, когда мы будем засыпать рядом. Ты обещал, что твое отношение ко мне никогда не измениться. Почему, — мой голос дрогнул, — почему ты не сдержал свои обещания?

— Потому что ты предала меня, — в его взгляде вновь плескалась смесь презрения и ненависти.

— Я не предавала тебя, — прошептала я.

Но он уже не слушал. Шагнул в облако искрящего света, увлекая меня за собой.

Нахлынувшие все разом чувства даже немного оглушили. Я открыла глаза. Лицо Дарелла было совсем близко. Настолько близко, что мы едва не соприкасались губами. Я даже не сразу сообразила, что очнулась. Хотя сомневаться в этом не приходилось. Как и в том, что каким-то чудесным образом вытащил меня именно он.