Алина Углицкая - Любовь как преступление. Книга 2 (СИ)

— Ничего, адаптация вытравит из тебя эту дрянь. Ты станешь, как все, моя девочка.

Я отпрянула от него, как от змеи. Слезы моментально высохли, в груди заклокотала ярость. Сжав кулаки так, что ногти впились в ладонь, я молча развернулась и направилась в сторону кареты. Краем глаза увидела, как Айвердан шагнул, было, за мной, но ему тут же заступила дорогу Рейла, напряженно качая головой.

— Мой эрзун, вам не стоит сейчас общаться с дочерью. Она очень расстроена вашими словами.

Ни слова не говоря, он отступил.

Когда я уже садилась в карету, неожиданно вспомнился Рейхо. Интересно, он даже провожать меня не выйдет?

Я оглянулась в последний раз, скользя взглядом по фасаду дома от черепичной крыши, вдоль крытой галереи второго этажа, по мраморным колоннам, поддерживающим широкий карниз над крыльцом…

Взгляд споткнулся на темном силуэте, замершем в открытых дверях.

Рейхо стоял на пороге, в тени, будто не решался выйти на свет. Он стал гораздо выше, раздался в плечах, франтоватый костюм клочьями висел на мощном теле, бугрившемся мускулами. Вся его поза говорила о напряжении, а пальцы с такой силой впились в дверную коробку, что я даже с такого расстояния различила глубокие царапины, оставляемые острыми когтями на лакированной поверхности.

Он обратился!

По какой-то причине он обратился в драха! И сейчас этот демон из преисподней из последних сил цеплялся за двери и тяжело дышал.

Я встретилась с ним глазами — и поняла. Это безумие. Амулет не смог его защитить.

Рейхо Кархадан одержим мною.

****

Даже не верится, сколько всего произошло за последние три дня. Я прибыла в Амидарейн вместе с карательной экспедицией, уничтожившей целый гарнизон, обзавелась личной охраной, встретилась с отцом и братом, узнала историю своего рода…

А еще поняла, что легко мне здесь не будет, что никого не волнуют ни мои чувства, ни мои желания. Здесь уважают лишь Закон, которому слепо подчиняются все даханны. Исключений не существует, а если и появляются — их тут же искореняют.

Как там сказал эрзун? "Адаптация вытравит из тебя эту дрянь". Что он имел ввиду? Вытравит из меня мою шайенскую суть? Или тот огонь, который разбудил во мне Эйден, обменявшись со мной кровью? Или, может быть, Айвердан посчитал дрянью то чувство, которое теплится в моей душе?

Я тоскливо вздохнула, откидываясь на спинку сиденья и прикрывая глаза. Всего пара часов — и мы прибудем в Ризенпорт, где ждет корабль. Он увезет меня далеко отсюда, на острова Асторгрейна, затерянные где-то в Восточном море. А там меня ожидает новая жизнь и новая борьба. Против законов, против правил, против могущественного клана. Выдержу ли я в одиночку?

Остается лишь надеяться, что Эйден сможет меня найти.

****

Роскошный галеон "Гард-Эссанс" мягко покачивался на волнах. Солнце клонилось к западу, когда я взошла на палубу отцовского корабля.

Я ожидала, что в команде не будет даханнов, ведь они не смогут укрыться от моего влияния, но когда поднималась по сходням, именно даханн протянул мне руку, помогая взобраться на палубу.

Я растерянно застыла, не зная, что делать. На полуюте стояло четверо мужчин в военной форме. Я уже различала чины по цвету кителя и нашивкам. Два хуррана, один дазган и еще один в голубом кителе тогуна. Кто они? Почему я не вижу на них амулетов? Неужели они не боятся присутствия даханни на своем корабле?

— Эйры, позвольте представить вам сокровище Асторгрейна, — пророкотал за моей спиной самодовольный голос отца. Твердая рука слегка подтолкнула меня в спину, заставляя сдвинуться с места. — Сегодня счастливый день для всех нас.

Четверо незнакомцев вытянулись в струнку, разглядывая меня с каким-то болезненным интересом. Я почувствовала, как невольно заливаюсь румянцем.

— Аментис, девочка моя, познакомься — это твои братья. Реймус Айвердан, мой младший сын, — тогун в голубом кителе вежливо кивнул, не отрывая от меня расширенных глаз. — Мои племянники и твои кузены: Алек Эйнандер, Ориен и Лукас Монскхальмы.

Дазган и оба хуррана поприветствовали меня кивками. В их звездных зрачках, затопивших сейчас всю радужку, сверкал неприкрытый восторг.

— Эйрина… — тогун смущенно откашлялся, — я очень счастлив… мы счастливы… — он поднял растерянный взгляд на эрзуна и вдруг тихо выдохнул:- Можно я ее потрогаю?

Я оторопела.

Отец медленно кивнул, и Реймус медленно, будто боясь испугать меня, поднял руку. Его ладонь замерла в паре дюймов от моего лица, так близко, что я почувствовала исходящее от нее тепло. Затем, он робко и неуверенно коснулся меня.

Дазган и хурраны, затаив дыхание, невольно подались вперед, где-то за моим плечом хмыкнул Эймос, эрзун бесстрастно улыбался, в то время как юмати рассредоточились по палубе, занимая выгодные позиции для моей охраны.

Лицо тогуна расплылось в блаженной улыбке, едва его пальцы коснулись моей кожи. Он прикрыл глаза и прошептал:

— Настоящая!

— Реймус еще не видел молодых даханни, — пояснил эрзун. — Ты первая.

Я окинула новоявленного братца придирчивым взглядом. Он выглядел самым молодым из всех даханнов, которых я знала. Лет двадцать, не больше. Младший сын, получивший звание тогуна, а вместе с ним и соответствующий титул, в наследство.

— До двадцати пяти лет даханны не способны контролировать себя, — продолжал эрзун, — поэтому их встречи с юными даханни стараются исключить. Но ваше близкое родство блокирует Зов. Ты можешь спокойно общаться со всеми, в ком есть хоть толика моей крови.

Я облегченно вздохнула, неосознанно расслабляясь. У меня словно камень с души упал. Когда-то я мечтала о толпах поклонников, но теперь пристальное внимание начинало пугать. Все эти восторженные взгляды, застывшие улыбки, непонятное выражение в глазах — то ли тоска, то ли блаженство — от всего этого хотелось натянуть на голову мешок из пеньки и забиться в самый дальний угол.

— Реймус, — эрзун повернулся к сыну, — проводи нашу даханни в ее каюту. Эймос, ты со мной. Всем остальным — вернуться к работе.

Он послал мне ободряющую улыбку и многозначительно добавил:

— Поговорим за ужином. У меня к тебе много вопросов.

****

Что ж, мои новые аппартаменты оказались не чета скромной каюте на фрегате Рейхо или той дыре, в которую меня запихнули на "Тамрисе". Здесь все было отделано тонким лакированным шпоном — и потолок, и переборки, а большое светлое окно, которое ну никак не получалось назвать иллюминатором, имело выход на балкончик с резными перилами. Балкончик этот нависал над кормой, создавая нереальное ощущение парения над бездной.

Вся мебель выглядела очень дорогой, с обилием позолоты, инкрустаций из слоновой кости и драгоценных камней. Особенно впечатлила кровать под гигантским балдахином из белого шелка, отороченный золотой бахромой. На этой кровати вполне могли уместиться три таких, как я.