Татьяна Серганова - Эквей. Трилистник судьбы (СИ)

Не получилось.

Для того чтобы овладеть всеми способностями, мне понадобилось не пару часов и даже не целый день, а почти неделя. Целая неделя адской работы над собой и своими навыками. Хорошо, что рядом была мама. Именно её поддержка помогла мне удержаться и довести все до конца, не сдавшись на полпути.

Также посильную помощь оказал Князь. Именно он посоветовал поставить своеобразные «маячки» в Посольстве, реагирующие на определённые слова.

— Ты не можешь всё время быть в трансе, — сказал эквейт мне тогда. — Это просто физически невозможно. Гораздо лучше не тратить силы, а запастись ими. Ждать удобного случая, когда сработает «маячок» на нужном слове или фразе, и только потом входить в транс.

Такие «маячки» я училась ставить еще дня два или три. Первое время они у меня просто взрывались, оглушая и вызывая искры перед глазами, потом отказывались активироваться, затем не реагировали на слова.

Но, в конце концов, мне удалось и этому научиться.

Князь вновь оказался прав, это значительно упростило мне жизнь.

Саша оставался в тюрьме уже третью неделю, и нам всё еще нельзя было видеться. Я жила лишь надеждой на то, что разлука близится к завершению, и совсем скоро мы будем вместе. Только это давало мне силы жить дальше и работать.

До первого заседания суда оставалось два дня, а новостей и каких-либо зацепок всё не было. Я каждый час проверяла «маячки», боялась, что могу пропустить что-то важное.

Когда, наконец, один из них сработал. Тот самый, что находился в личном кабинете Посла Альянса.

Дрожа от страха и нетерпения, сделала знак маме и принялась слушать.

Мне казалось, что я готова ко всему, к любому повороту событий, и что бы они ни сказали сейчас, меня будет сложно удивить. Но как я ошибалась.

Когда разговор закончился, мне понадобилась еще пара минут, чтобы прийти в себя и осознать всё это.

— Кэтти? Что случилось? Что ты узнала? — мама села рядом и аккуратно взяла за руку.

— Мне надо поговорить с Князем. Прямо сейчас, — глухо ответила ей, открывая глаза и смаргивая непрошеные слезы.

— Что ты слышала?

— Они… ох, мама. Это не объяснишь в двух словах.

И в трёх. Я вообще не знала, как это можно объяснить и рассказать.

— Тогда надо быстрее сообщить всё Шану. Как ты себя чувствуешь? Можешь идти, или пусть лучше он придёт сюда?

Князь у меня на побегушках, надо же, как высоко я, оказывается, взлетела.

— Сюда, если это возможно.

А я у меня будет как раз время, чтобы осмыслить всё услышанное.

— Есть новости? — без лишних предисловий произнёс Князь, входя в комнату вместе с Дерионом. — Тебе удалось что-то узнать?

— Да, удалось. Прибор будет использован во время перевозки Саши из тюрьмы в зал суда. У самого входа. Активирует его, — я задержала дыхание, — отец Финора. Прибор уже у него.

— Значит, всё-таки Сарус, — медленно проговорил Дерион. — Интересно, что за компромат у Альянса на него, если он готов подставить собственную шкуру.

— Это не компромат… Сарус даст команду Саше бежать в определённое место, в котором он будет находиться вплоть до того момента… Через три дня мама должна присутствовать на торжественном открытии нового корпуса больницы. Александр должен будет её там убить. Начнётся паника. Княгиня мертва, Князь последует за ней. Сашу поймают, — с каждым словом слёзы всё сильнее текли из моих глаз. — Из-за того, что он является братом Алексии, Дериону и его семье будет отказано в доверии. Их сошлют в провинцию. Алекс еще слишком мал для того, чтобы править, нужен будет наместник. А кто лучше подойдёт для этой роли, как не муж приёмной дочери Князя и его отец? Сарусу нужен трон.

Произнесла я и застыла, ожидая реакции на столь жуткое сообщение. Ведь это так больно, когда тебя предают близкие люди, которым ты доверял.

Но последовавшая за моими словами реакция была совершенно иного характера, чем я ожидала.

— Значит, всё-таки Сарус, — медленно проговорил Князь, задумчиво потирая гладкий подбородок.

— Этого стоило ожидать, — спокойно ответил ему тёмный эквейт.

И ни капли удивления, ужаса и возмущения на совершенных лицах.

— Вы что, знали? — ошарашенно спросила у них и перевела взгляд на маму, которая стояла чуть в стороне, сложив руки на груди. — Всё время знали?

— Не совсем, — тихо ответила она, понимая, какие чувства я сейчас испытываю. — Мы подозревали, но не знали, что именно Сарусу будет поручено лично привести аппарат в действие. Он сильно рискует.

— А если он решит передать его другому? — встревожилась я.

— Видишь ли, в чём дело, Кэтти, — хищно улыбнулся Князь, присаживаясь в кресло и откидываясь на спинку. — Сарус является подданным Эквей.

— И что? — растерялась я, совершенно не понимая, куда именно он клонит.

Что хорошего в том, что тебя предаёт твой подданный? Тот, кому ты доверял.

— А то, моя дорогая, что в его голову я могу влезть в любой момент.

А ведь точно, Сарус не входит в Альянс, и на него запрет не распространяется.

— Но разве Альянс не подстрахуется? — недоверчиво уточнила у них. — Ведь это очень безответственно и глупо. Отдавать прибор, зная, что его могут считать.

— Конечно, обезопасят, — вмешался Дерион. — Есть у них такой специальный чип, который вживляется в кожу головы. Он и заглушает воздействие способностей Князя.

— Но тогда…

— Очень чувствительный чип, очень чутко реагирующий на определённого рода колебания. Вследствие чего недолговечный, — продолжил тёмный эквейт и даже улыбнулся.

— Его можно отключить? Это значит, что мы можем им помешать?

— Мы помешаем им в любом случае, — ответила мама. — Я уж точно умирать не собираюсь в ближайшие пару десятков лет. Осталось только решить, как далеко мы зайдём в своём желании наказать виновных, — произнеся последнюю фразу, мама как-то странно взглянула на мужа.

— Эли, — предупреждающе пробормотал Князь. — Мы уже с тобой неоднократно говорили по этому поводу.

— О чём говорили? — тут же спросила я, чувствуя, как сердце тревожно сжимается.

Они явно что-то от меня скрывали. Что-то очень важное.

— Ни о чём, рабочие вопросы — ответил Князь и тут же перевёл разговор в другое русло. — Ты умница, Кэтти. Я очень тобой горжусь. То, что ты сделала, под силу не каждому человеку.

Но лесть и похвала не срабатывали, и тревога не уходила. Уж слишком многозначительно они переглядывались.

— Что будет с Сашей?

— Милая, с ним всё будет хорошо, — мама подошла ко мне и крепко обняла, пытаясь вернуть душевное равновесие. Я чувствовала, как от неё исходят волны спокойствия и надёжности.

— Но вы что-то от меня скрываете, — сопротивляясь изо всех сил, прошептала я.

Снова непонятные гляделки, от которых кровь стыла в жилах.