Татьяна Рябинина - В плену отражения

Сестра Констанс подложила в очаг еще дров, поворошила кочергой угли. Я ждала, потому что до сих пор ничего особо полезного не услышала. Все это было, конечно, интересно, но я и так знала про портал рядом с Рэтби, который открывается в конце октября.

- Не торопись, дорогая, - аббатиса словно услышала мои мысли. Хотя почему «словно»? Она действительно слышала мои мысли так отчетливо, как будто я говорила. – У нас впереди целая вечность. После того случая я прожила еще два года.

- Что?! – мне показалось, что я ослышалась. – Но…

- Мне было уже девяносто шесть лет. Однажды ночью я почувствовала себя плохо. Так плохо, что утром не смогла встать с постели. Как раз в тот день меня навестила Дженни. Я отдала ей кольцо и рассказала о нем все, что ей надо было знать. Ближе к вечеру я умерла.

- Я не понимаю…

- Просто слушай. Я знала, что умираю. Перед глазами все расплывалось, я почти ничего не видела и не слышала. Дышать становилось все тяжелее и тяжелее. У меня не было сил, чтобы сделать вдох. И вот наконец я выдохнула и больше уже не смогла вдохнуть. Когда-то в детстве я чуть не утонула, и это было очень похоже. А потом я открыла глаза. В келье матери аббатисы в Баклэнде. Мне было двадцать пять лет. Умирая, она передала мне свою власть – и кольцо. Ночью я увидела сон, в котором голос, говоривший на неизвестном языке, предложил сделать выбор: короткое счастье с мужчиной или долгая безрадостная жизнь. Я пришла в монастырь, отказавшись от плотской любви, поэтому мой выбор был прост. Хотя потом я не раз пожалела об этом.

- Вот еще одно отличие между нашими мирами, - сказала я. – У нас вы вряд ли стали бы аббатисой раньше сорока лет. К чему такой опытной монахине предложение безумного личного счастья? Зато молодой женщине – как раз дополнительный искус. Отказалась – вот тебе длинная безрадостная жизнь настоятельницы монастыря. Не справилась с искушением – свободна. Иди, наслаждайся своим коротким блаженством.

- У нас нет таких ограничений, - пожала плечами сестра Констанс. – Конечно, совсем молодой неопытной девушке не доверили бы такую важную должность, но я пришла в аббатство пятнадцатилетней и через десять лет лучше других сестер знала хозяйство.

- Выходит, вы начали жизнь сначала? То есть с того момента, как получили кольцо?

- Да, Светлана. Только это не совсем жизнь. Как бы тебе объяснить… Каждое мгновение, исчезая, отражается в вечности. Все, что однажды случилось, оставляет свой след. Но это мертвый мир. Он похож на черствый хлеб. В нем нет Божьего дыхания. Сначала я подумала, что ваш мир и есть отражение нашего. Но нет. Они просто близнецы. Близнецы похожи, но не одинаковы. А может, есть еще и другие, как знать. И у каждого из них – свое отражение.

- Так и есть, - с горечью ответила я. – Когда Маргарет показывала мне свою жизнь, она вдохнула в это отражение свои чувства, вложила свою душу. Хоть для нее все и повторилось, тот мир был живым, настоящим – и для меня тоже. Но когда я попала туда без нее…

- Ты могла делать и говорить только то, что уже делала и говорила она, - кивнула сестра Констанс. – Хотя чувства испытывала при этом свои собственные. – Она глубоко вздохнула. – Через четыре года я снова умру – и снова все начнется сначала. Сколько раз это уже повторялось – не представляю. В отражении время течет совсем не так, как в настоящем мире.

- Да. Я проводила в нем дни, недели, а в реальности проходило несколько минут. Но все равно мне непонятно…

- Как это произошло? Почему я в отражении – не такая же мертвая кукла, как Маргарет? Кольцо, Светлана, кольцо… Ардвисура Анахита – Великая мать персов, богиня плодородия. В кольца вложена древняя магия. Если женщина, получившая одно из них, сознательно отказывалась от этого дара: любви, страсти, рождения потомства – ее ждало проклятье. Не просто долгая жизнь без смысла и цели, а бесконечно долгая.

- Какой в этом смысл? – спросила я с отчаяньем. – Дать женщине выбор и обречь ее на проклятье, если она выбрала не то, что предполагалось? Это как игра, в которую начинаешь играть, не зная правил, и заведомо проигрываешь.

- Ты ошибаешься. Маргарет не знала правил, потому что получила кольцо не от женщины. Когда старая аббатиса передавала его мне, она рассказала все, что ей было известно. Что я вольна отказаться от него. Но если соглашусь – мне придется сделать выбор. А то, что после смерти моя душа не уйдет в лучший мир, останется в отражении до скончания века, она не могла мне рассказать, потому что этого не знает никто из живущих. Мы встречаемся с ней, когда круги наших жизней пересекаются. И с Дженни. Моя предшественница и преемница – единственные живые души, которые на мгновения скрашивают мое одиночество здесь.

- Тогда почему, если выбрать счастье, оно обязательно должно быть таким коротким? И жизнь тоже?

- Потому что главная ценность жизни – ее конечность, - грустно улыбнулась сестра Констанс, глядя на мерцающую звезду астерикса. - Потому что страстная любовь не может быть долгой. Чем сильней горит костер, тем быстрее он погаснет. Я думаю, тебе это хорошо известно.

- Но откуда это известно вам, сестра Констанс?

- Некоторые вещи просто знаешь, милая. Просто знаешь… Да, по сравнению с Маргарет, я в отражении более или менее свободна. Но что бы я ни делала, в целом не изменится ничего. Как будто перед тобой в лесу десяток тропинок, а выйдешь все равно к одному и тому же кривому дереву на поляне. Кто бы мог подумать… Если бы я не отдала перед смертью кольцо Дженни, если бы вдруг меня похоронили с ним… Трудно поверить, что его не сняли бы с моей руки. Но все-таки… Если бы это произошло, я стала бы призраком, и, может быть, кто-то спас бы меня, как ты спасла Маргарет. У моих сестер были дети, внуки… Может быть, они…

- Неужели все так безнадежно? – если бы я могла плакать, я бы заплакала.

- Ну почему же? Надежда есть всегда. Рано или поздно, мир подойдет к концу. Тогда все души предстанут перед Создателем.

Сестра Констанс была вполне убедительно, но в ее словах мне чудился какой-то подвох. Словно она о чем-то недоговаривала. А может быть, и сама не знала всей правды. Но я – я-то знала еще меньше. И мои попытки свести воедино полученные знания о кольце Анахиты были чем-то вроде стремления первокурсника рассуждать о квантовой механике после прочтения вводной главы учебника.

Пока мы разговаривали, я то парила на одном месте, то перемещалась из одного угла хижины в другой. Первая эйфория бестелесности прошла быстро, сменившись не очень приятным чувством, которое я никак не могла сформулировать. Вроде бы, по причине отсутствия тела мне не могло быть физически неудобно, у меня не могла затечь рука, устать ноги, заболеть от неудобной позы шея. Не было необходимости искать место, где присесть или прилечь. Но при этом было ощущение какой-то… неприкаянности, что ли? Болтаюсь, как дерьмо в проруби, подумала я. И все же, если выбирать из двух зол, это было лучше, чем заточение в чужом теле.