Алёна Крылова - Любовь бывает разной (СИ)

По дороге в ванную я схватила свой дневник, лежащий на прикроватном столике. Скрывать мне было нечего, поэтому я не видела смысла прятать его от посторонних глаз.

4. Любовь бывает тихой и незаметной. Порой её сложно разглядеть. Она прокрадывается в твою жизнь и навсегда привязывает к любимому дружбой и доверием. И эти узы связывают вас вместе крепче, чем канаты. Их невозможно разорвать, не лишившись при этом души, настолько сильно сплетаются две жизни. Она не таит в себе бурю страстей, отчего на фоне пожара её тёплый огонёк, бережно согревающий изнутри, нелегко рассмотреть. Но если найдёшь, то счастье не заставит себя долго ждать.

Закрыв книжечку, я осмелилась посмотреть на себя в зеркало. Ну, что сказать? Хороша: помятое лицо, припухшие от поцелуев губы, горящие сумасшедшим блеском глаза и в довершение образа птичье гнездо на голове. «Придётся постараться, чтобы из этой ведьмы сделать человека».

Когда я спустилась в гостиную, Алистер уже сидел в кресле, попивая утренний чай. На столе перед ним возвышались горы блинов и множество других вкусностей. Видимо, он не врал, когда говорил, что голоден. «Интересно, он, вообще, ел эти три дня?»

— Доброе утро, спящая красавица. Надеюсь, ты проголодалась, а то мне всё это одному не съесть.

— Доброе утро, прекрасный принц. Какой у нас на сегодня план? — почти спокойно поинтересовалась я, укладывая салфетку к себе на колени.

— Ну вот, ты, как всегда, не даёшь мне насладиться счастливым утром. Обязательно было напоминать о неприятном?

— От него не убежишь. Так какая разница, когда я испорчу этот день? Итог, всё равно, будет один, — пожала я плечами, ловя лукавый взгляд моего собеседника.

— Ладно, ты права, у нас не так много времени, чтобы разработать план действий. Но прежде чем мы начнём, предлагаю все же закончить завтрак. Боюсь, во время обсуждения у кого-нибудь из нас может случайно пропасть аппетит.

В этом Алистер был прав. Тему, которую нам предстоит обсудить, приятной вот никак язык не поворачивался назвать.

Покончив с завтраком, мы переместились на диван, где Али тут же воспользовался возможностью меня обнять.

— Сначала я хотел бы у тебя кое-что спросить. Вчера во время перепалки с отцом ты говорила… — на этом слове мужчина споткнулся, — говорила, что я тебе небезразличен. Тогда я многое мог воспринять не так, слишком сильны были эмоции, поэтому я хотел бы услышать ответ: кто я для тебя? что ты ко мне чувствуешь? каким ты видишь наше будущее, и есть ли оно у нас вообще?

Его вопросы были одними из тех, в ответах на которые я сама была не уверена, но я никогда не скрывала от него правду, не стоило и начинать.

— Али, я не могу уверенно ответить ни на один вопрос, — предвидя возможные реплики, я мягко дотронулась до его губ, намекая на то, что ему лучше дослушать. Посмотрев в его тёплые, цвета чая глаза, я продолжила эту нелёгкую для себя речь. — Когда-то я думала, что знаю о любви всё, но нашёлся человек, пошатнувший мою веру в это. Он окружил меня теплом, стал мне поддержкой и опорой, при нём мне не нужно было притворяться. Я всегда знала, что бы ни случилось — он меня поймёт и не бросит. Со временем я сама не заметила, как он стал мне настолько близок, что жизни без него уже не представляю, — в глазах Алистера отразилось неверие. «Подожди, мой милый. Это ещё не всё». — Я не знаю, любовь ли это, хочется лишь надеяться, что да. Не представляю, какой будет теперь наша жизнь, но одно могу тебе обещать. Я никогда тебя не брошу. Что бы ни случилось, мы всегда будем вместе, даже на плахе.

Выдержка Алистера на этих словах дала трещину. Он притянул меня к себе властным жестом и впился в мои губы поцелуем, а я впервые отпустила себя. Мы словно заново узнавали друг друга. Мужчина то ласкал меня нежными, осторожными поглаживаниями, то с всё возрастающей страстью проникал в мой рот. «Сколько же эмоций он скрывал от меня, боясь обидеть или спугнуть?»

С трудом оторвавшись друг от друга, мы сели так, чтобы хорошо видеть эмоции в глазах. Это было так странно. Невольно вспомнились все те ночи, что мы провели вместе. Я честно старалась найти в душе отголоски брезгливости, но их там не было. Такой близкий контакт перестал казаться чем-то неправильным. Не выдержав напряжения, Алистер рассмеялся.

— Стоило пережить твою смерть, чтобы увидеть недоумение от собственных чувств на твоём милом личике, — щёлкнул он меня легонько по носу.

— Может, мне тебя придушить по-тихому, а потом оживить, и ты тоже станешь милым?

— Сдаюсь, сдаюсь, моя воительница, — поднял раскрытые ладони перед собой в шутливом жесте мужчина. — Но вернёмся к нашим баранам, то есть принцам.

Хорошее настроение как ветром сдуло.

— Предлагаю тебе никуда не ходить. Я сам встречу гостей, сошлюсь на твою внезапную болезнь.

— Не вариант. Не забывай, что среди приглашённых действующие и будущие правители. У них глаза и уши везде. Обострение в отношениях нам ни к чему, а они будут, как только раскроется обман.

— С чего ты взяла, что они смогут узнать правду?

— А её не надо узнавать, она сама всплывёт, как только наш полоумный выползет из своей камеры. Он же вчера меня видел.

— Тогда остаётся только изображать любящих супругов, — по-хулигански подмигнул мне Али. — Как думаешь, справишься?

— Ну, не знаю, практики как-то маловато, — подыграла я.

— Это я тебе сейчас быстро обеспечу.

Не дав мне время одуматься, Алистер навалился на меня всем телом, продолжив поцелуй на том месте, где мы закончили, попутно развязывая мой халат и избавляя себя от одежды. А я впервые наслаждалась происходящим, а не считала время, когда всё закончится. «Ах! Зачем я лишала себя этого?»

Мы так увлеклись, что забыли, где находимся. Диван в гостиной, конечно, очень удобный, но слишком доступный для посторонних. Естественно, нам не могло повезти. Женский визг вкупе с бьющейся посудой прервал нас на самом интересном месте.

— Да как ты смеешь, охламон, прям в супружеских покоях на бедную девочку набрасываться! Вот я тебе сейчас! Вот скажу нашему господину, он из тебя мигом решето сделает! — За этим последовал звук удара полотенца о голую плоть.

Чтобы не засмеяться в голос, я уткнулась в плечо Алистеру. Надо же, его приняли за моего любовника! Грудью чувствую дрожь, пробегающую по телу супруга, не мне одной весело.

— Уважаемая Кормина, а с кем, простите, вы меня сейчас перепутали? — ух, сколько стали в голосе. Мне даже стало жаль верную горничную.

— Ой, господин, простите. Я просто… вы же… А полотенцем по попе… Ой, простите.

— Что я? Договаривай уже. Ну, я жду. Да не трясись ты. Ничего я тебе не сделаю. Сам виноват. Надо было в спальню подняться.

Помявшись ещё немного, женщина выдала то, что никто из нас не ожидал от неё услышать.