Джессика Смит - Рабыня собственной страсти

— Вылезай из кровати, — Ларс уставился на нее сверкающими от гнева глазами.

Вампир был в бешенстве от того, что работорговец провел его, продав женщину Адаму. Из всех существ именно падшему ангелу. Ларс был оскорблен.

Элисон замотала головой, но продолжала молчать.

Она была благодарна, что крыло Адама скрывало ее наготу. Девушка снова почувствовала себя уязвимой.

— Я сказал, вылезай из кровати, — прорычал Ларс.

Элисон почувствовала, как руки Адама сжались вокруг нее, и взглядом отыскала его глаза. Она никогда не была так рада видеть, что кто-то просыпается.

— Ларс, ты имеешь отвратительную привычку вмешиваться туда, где в тебе не нуждаются, — Адам сердито посмотрел на него.

— Ты украл ее у меня.

Адам угрожающе усмехнулся:

— Трудно украсть то, что никогда тебе не принадлежало. Я честно купил ее.

— Торговец знал, что я хотел ее, — Ларс обнажил свои клыки, гнев все сильнее охватывал его.

— Возможно, он и знал, что ты ее хочешь, но продал-то ее мне. Нравится тебе это или нет, но Элисон моя.

Элисон. Так вот как ее зовут. Ларс улыбнулся.

Имя подходило этой темноволосой красотке.

— Твое присутствие нежелательно здесь, Ларс. Возвращайся в кровать. Уже рассвет.

Вампир прищурился, глядя на падшего ангела:

— Это не конец. Рано или поздно она будет моей.

После того, как Ларс ушел, Адам потянулся и схватил простыни в изножье кровати. Накрыв их тела, он поднял и сложил крылья за спиной. Его маленькая рабыня выглядела напуганной.

— Ты в безопасности, Элисон.

Она покачала головой:

— Ты слышал его. Он найдет способ заполучить меня. Выкупит у тебя или украдет, и я окажусь частью его гарема, как он сказал, так и сделает.

Адам обнял ее и прижал ближе:

— Я не позволю этому случиться.

— Что, если ты устанешь от меня?

Он улыбнулся, вспоминая их совместную ночь.

— Не думаю, что это возможно.

— Но это может случиться. Или Люк устанет от меня, и тогда тебе понадобится кто — то еще, чтобы поделиться с ним.

Улыбка исчезла с лица Адама. Обычно он всегда делил своих женщин с Люком, но в этот раз обнаружил, что заинтригован мыслью о том, чтобы обладать ею единолично. Он не был уверен, было ли это следствием ее потерянного вида или тем обстоятельством, что она нуждалась в нем.

Элисон, неправильно истолковав его молчание, до крови закусила губу. Если бы ее продали Ларсу, или вернули работорговцу, это ничем хорошим не закончилось бы. Адам ее единственная надежда. Она сделает все, чего бы он не попросил, лишь бы он позволил ей остаться с ним.

— Почему ты не одеваешься? Мы должны уехать раньше, чем Ларс попробует что-нибудь предпринять.

Элисон кивнула и соскочила с кровати.

Смыв с глаз остатки сна чуть теплой водой из таза у кровати, девушка быстро натянула выданную ей рабскую тогу. Когда она взволнованно завязывала одеяние на своем плече, то почувствовала руки Адама.

— Позволь помочь тебе.

Быстро справившись с задачей, он улыбнулся ей:

— Вперед.

Элисон взяла его под руку, удивив ангела.

Она смиренно вышла за ним из комнаты и спустилась по винтовой лестнице. Когда они вошли в главный зал, Ларс наблюдал за ними с помоста, однако не двинулся с места, чтобы остановить их.

Адам набросил на плечи Элисон свой плащ и вывел ее из замка. Снаружи он повел ее к конюшне и потребовал своего коня. Большой черный зверь приветственно хрипел и нетерпеливо бил копытами.

— Он такой большой, — тихо сказала Элисон. Она нервничала рядом с лошадьми с тех пор, как пони покусал ее, когда она была еще маленькой девочкой.

— Да, но он смирный.

Адам вскочил в седло и протянул руку Элисон. Ловко рванув ее вверх и усадив в седло перед собой боком, он устроил ее ноги на своем бедре.

Ангел пришпорил коня и они, проносясь через двор, выехали из ворот замка. Лошадь скакала галопом по открытому лугу, и Элисон схватилась за Адама, держась изо всех сил.

Час спустя они остановились по другую сторону коттеджа. Двор был чистым, и сам дом прекрасно сохранился. На заднем дворе располагалась небольшая каменная конюшня с загоном.

Адам слез с лошади и помог спуститься ей.

— Это он и есть. Дом, милый дом.

Элисон внимательно рассматривала окрестности. Она легко представила себе цветы, посаженные перед входной дверью, растущую траву в саду, с другой стороны дома. Если бы только он разрешил ей это сделать. Но она не должна забывать, что является его рабыней, а не девушкой.

Он завел ее в дом и закрыл дверь на засов. Посередине комнаты стоял стол и четыре стула. Маленькая кухня примыкала к задней стене дома. Узкая лестница вела на чердак, где, судя по всему, располагалась спальня.

— Ты можешь осмотреть дом, если хочешь, — предложил Адам, видя на ее лице любопытство.

Элисон осторожно спустилась в подвальный этаж. Обнаружив небольшую дверь, она открыла ее и увидела туалет из необработанного камня и чашу для умывания. Другая дверь в углу привела к кладовой и бельевому шкафу.

Адам подошел к девушке сзади и положил руку на талию:

— Ты же хотела пойти наверх?

Она кивнула и позволила ему вести себя. С удивлением найдя на чердаке две спальни, Элисон задумалась, какая их них принадлежит Люку.

— Какая из них твоя? — она всматривалась в обе комнаты, но те выглядели одинаково. В обеих большие кровати, а вдоль стены стояли комод и небольшое зеркало. И, скорее всего, ими практически не пользовались.

— Та, справа.

— А другая?

Адам пожал плечами:

— Я вообще ей не пользуюсь. Иногда Люк заходит и остается здесь на ночь.

— Он не живет здесь, ведь так?

Адам сжал челюсть.

«Она задает слишком много вопросов о Люке. Она предпочитает его?».

— Нет, у него свои планы на будущее.

Элисон кивнула и начала возиться со своей тогой, а он бросил взгляд на ее одежду.

— Отлично, тогда мы сходим в деревню, купим чего-нибудь поесть и выберем для тебя другую одежду.

Она подняла взгляд и удивленно на него уставилась:

— Но …

— Но что?

— Но я — рабыня. Это — то, что носят все женщины-рабыни.

Адам подошел еще ближе и взял ее руки в свои:

— То есть, ты чувствуешь что ты — моя рабыня?

Она не знала, как ответить. Он купил ее, заплатил за нее деньги. Кто она тогда?

— Я не знаю.

Он обхватил руками ее лицо и наклонился, чтобы нежно поцеловать. Он не хотел, чтобы она чувствовала себя рабыней. Это не ее вина, что она оказалась в клетке.

И хотя он не мог дать ей комфорт ее собственного мира, но мог, по крайней мере, позаботиться о ней.

Прерывая поцелуй, Адам нежно провел пальцами по ее щеке:

— Я, может, и купил тебя, но не хочу, чтобы ты чувствовала себя рабыней. И не желаю, чтобы ты одевалась как одна из них.