Мила Лешева - Под сенью пророчества

После этого все стало куда проще, она работала точно механизм: направить Силу, очистить кровь, зарастить рану... И снова, и снова, и так по кругу...

Когда наконец на теле Корриса не осталось ни одной раны, она сделала шаг назад и чуть не упала, удержавшись на ногах только благодаря тому, что ухватилась за стол. Голова кружилась, плечи ломило так, словно она таскала на спине мешки, колени подгибались. И как назло именно в лаборатории не было звонка для вызова слуг!

Собрав силы, она попыталась крикнуть, но из пересохшего горла вырвалось лишь хриплое карканье. Впрочем, цели оно достигло: дверь распахнулась, и в лабораторию буквально влетели Орван и Урик.

- Коррис... Его надо обмыть, - проскрипела Лиасса и тут же помотала головой, увидев, как горестно исказились лица солдат, - нет, он жив, просто смыть все это. И помогите мне сесть, пожалуйста...

Мужчины переглянулись, и неожиданно Орван подхватил ее на руки:

- Давайте я вас отнесу куда-нибудь, вам поесть да отдохнуть надо, вы ж здесь целый день провели!

- Как день?! Боги, дети... Орван, мне надо к ним!

Тот покачал головой и сурово сказал, выходя из комнаты:

- В гостиную, вы посидите спокойно, поедите, а потом к детям.

- Коррис...

- Мы разберемся, не беспокойтесь!

Через четверть часа, плотно поужинав, Лиасса с облегчением приложила к груди плачущих от голода детей. Улана, не отходящая от нее ни на шаг с тех пор, как Орван зычно велел ей "накормить рею Лиассу хорошенько", робко спросила:

- А Кор как же?

- Живой. Сейчас маленьких покормлю и посмотрю, что еще можно сделать, но самое страшное в любом случае позади.

- Слава Богам, - повариха утерла выступившие слезы, - а то ж уже сказали эти мужланы, мол, не жилец он...

- Теперь все будет хорошо, - устало улыбнулась ей Лиасса и нежно коснулась кончиками пальцев лобика дочки, - заснула, сокровище мое. Подержи ее, Ула.

- С радостью, - женщина осторожно взяла спящую девочку и заворковала, - красавица наша, вся в мамочку...

Через пару минут Дар выпустил грудь и засопел. Улана тихо засмеялась, глядя на вытекающую из его рта струйку молока:

- У, жадина маленький, уже спит, а всё равно ест! Позвать Сиру?

- Да, боюсь, я до детской не дойду. И позови кого-нибудь из слуг, пусть помогут мне дойти до комнаты Корриса.

Опустившись в кресло у постели Корриса, Лиасса обратилась к Орвану, ожидавшему в комнате:

- Спасибо за все! И теперь вам стоит отдохнуть, вы и остальные выглядите измотанными. Оставайтесь тут, место найдем!

- Спасибо, рея Лиасса, но нам на постоялом дворе проще, не надо всякие там этикеты соблюдать, - качнул головой тот, вставая, - так что и правда поедем. Честно говоря, не верил я, что вы командира вытянете, видно, Боги решили наградить его за все мучения.

- Да уж, страданий они ему щедро отмерили! Не волнуйтесь, теперь все будет хорошо, нужно только время. Я пошлю вам весточку, как он в себя придет.

Наконец оставшись с Коррисом наедине, Лиасса села на кровать так, чтобы иметь возможность касаться его. Снова войдя в транс, она принялась внимательно изучать не столь явные признаки его долгого пленения. Шишка на голове, а вот это что? Вот дура, сотрясение мозга не заметила! Ну да ничего, это мы уберем... А тут явно последствия недоедания...

После лечения Лиасса внимательно рассмотрела источник Корриса. Получается, ей не почудилось, магия к нему действительно вернулась? Пусть и слабая, неважно! Улыбаясь, она вышла из транса и, качнувшись от слабости, легла рядом с Коррисом, наслаждаясь ощущением его тепла рядом.

Чуть придя в себя, она приподнялась на локте и принялась рассматривать его. Провела пальцами по наголо обритой голове - похоже, Орван сделал это, пытаясь избавиться от насекомых, нахмурилась и направила Силу особым способом. Через несколько минут Лиасса вздохнула, глядя на отросший ежик волос: виски полностью поседели, и это в его-то возрасте! На исхудавшем лице еще резче выделились скулы и старый шрам, глаза запали...

Откинув одеяло, она провела ладонью по груди и животу Корриса. Бедный, совсем исхудал, зато мышцы словно стальные канаты стали... Лиасса вздохнула, вспомнив, как разглядывала его на том постоялом дворе после ранения. Кто бы мог тогда подумать, что однажды она будет делать это совсем с другим чувством! Прижавшись к любимому, она блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь мерным стуком его сердца: главное, он жив и практически здоров, а со всем остальным они справятся!

Следующий вечер.

Коррис медленно приходил в себя. Последнее, что он помнил - подвернувшаяся больная нога, хлыст надсмотрщика, отбросивший его к стене, удар по голове и облегчение при мысли: ну вот и все...

Странно... Впервые за последние месяцы он не ощущал ни боли, ни ставшей уже привычной вони немытого тела, пота, крови и испражнений. И если первое могло быть последствием перебитого позвоночника, то в чем причина второго? Или это сон во сне?

Вдруг он понял, что чувствует свои пальцы - сначала на руках, потом на ногах, а потом ощутил все свое тело. Похоже, все-таки сон... Или он умер, и это награда за все, что ему довелось пережить? Мягкая постель, ласкающая обнаженное тело ткань, едва заметный аромат каких-то трав, восхитительное ощущение свежести, чистоты и отсутствия боли... Коррис осторожно провел ладонью по одеялу, наслаждаясь забытыми ощущениями, и попытался открыть глаза.

Удалось ему это не сразу, точнее, не сразу удалось хоть немного проморгаться. Наконец он, все еще щурясь, оглянулся по сторонам и тут же сел в кровати, ошарашенно озираясь вокруг.

Эта комната была похожа на спальню его отца и вместе с тем была другой: пожалуй, так бы он переделал ее и сам, будь у него время и деньги. "Точно сон", - горестно подумал Коррис, - вот и комната словно из моих фантазий. Остается только наслаждаться!"

Он схватился рукой за спинку стоявшего рядом стула и медленно поднялся на ноги. Они дрожали, но, взглянув вниз, Коррис не увидел ни язв, ни шрамов. Да и вообще он вдруг понял, что не ощущает ни рубцов на спине, ни других ран! Нет, остался шрам на лице и кое-где еще, но ни единого следа рабства, словно некая благодетельная сила перенесла его в прошлое, а год страданий был лишь кошмарным сном.

На стуле, за который он схватился, лежала одежда. Возблагодарив Богов, он как можно быстрее натянул короткие подштанники, сразу почувствовав себя лучше: сон это или явь, но голым он чувствовал себя чересчур уязвимым. Потянулся к висящему на спинке халату, замер, услышав шаги за дверью, и настороженно уставился на нее, жалея, что под рукой нет ничего, что могло бы сойти за оружие.

Лиасса поцеловала детей, в последние дни те капризничали, словно чувствуя ее напряжение. Дав указания няне, она вышла из детской и направилась в спальню Корриса. "Может, он уже проснулся? - задумалась она, - и как мне тогда начать разговор? Как объяснить ему все произошедшее?"