Александра Апрельская - Маршал грозового мира

Раль задумчиво закрыла книгу и попыталась вспомнить все, что только знала из биографии Хоуэрса Эссентессера. Кажется, он относился к семье Тиргирхольдов до того, как оказался выбран преемником и учеником Фаркасса. Но это семейство никогда не славилось любящими родителями, так что мальчик мог рассчитывать только на уважение к матери и отцу и ответное снисходительное одобрение. В случае успехов, конечно. Брат или сестра… Возможно. Только если профили обучения не оказались разными, а они в итоге разными и оказались. Вряд ли Хоуэрс оказался привязан к брату или сестре так сильно, как это проявилось у Мистералей, хотя кто знает… И, наконец, третий вариант: он мог влюбиться в какую-то женщину и потом, потеряв её, озлобиться на всех.

Так или иначе, человек, которого преемник Магистра так ценил, умер или предал его. Вряд ли предательство. Было в поведении Хоуэрса то, что буквально било через край, кричало о своей исключительности, и вряд ли оно могло родиться из такой драмы, какие происходили в людском мире постоянно. То, что заставило его спрятаться, выпустив наружу одни только колючки, выглядело настолько ужасающим, что молодой человек не выдержал, не смог забыть, а начал меняться, лишь бы меньше переживать из-за этого и меньше показывать свои чувства остальным.

А что могло в последнее время произойти ужасающего? Причем с человеком, равным по положению юному Тиргирхольду или даже юному Эссентессеру? Случайности, при которых он мог встретиться с какой-нибудь прекрасной горожанкой, впоследствии трагически погибшей, Раль не учитывала. Она понимала, что всего предсказать нельзя, и, следуя нескольким правилам, которые Хор постарался ей разъяснить в самом начале их знакомства, двигалась по линии наиболее логичных рассуждений.

А ужасающего в последнее время происходило достаточно. Главной причиной этого стала внезапно обрушившаяся на Грозовой Мир война. Да, сам Хоуэрс жил в Облачном, а родился то ли в нем, то ли в Крылатом, так что не имел отношения к Грозовому, пока не попытался туда сбежать от учителя, но почему бы туда не попасть человеку, которого он любил, во время той самой войны? Зверств хватало… Если объектом одного из них стал тот, кого Хоуэрс ценил, то все становилось ясно. И одновременно все становилось сложнее. Потому что Раль не представляла, как затронет эту тему, а вдобавок и боялась давить на больные места малознакомого человека. Кто знает, может, они на самом деле очень больные.

Едва слышно тикали часы. Адилунд смотрела на пустые шкафы и мучалась необычайно серьезным вопросом. Хор просил её узнать как можно больше об этом человеке, того же требовал долг перед Виорди, Хоуэрс вел себя крайне нагло, а Раль его жалела и не могла решиться на вскрывающий старые раны разговор. Попади на её место Мальс, он сумел бы все сделать быстро, четко и правильно, но ему достался более серьезный собеседник. А Адилунд сидела рядом со спящим на столе Эссентессером, вспоминая оказанный ей неласковый прием и все то, что говорил Фаркасс. Вспоминая, что этот человек мог оказаться убийцей, но одновременно осознавая, что он вел так себя не из простой прихоти.

— Я должна, — прошептала Адилунд. Сколько совесть ни говорила, что так не следует делать, но иного выхода не оставалось. Иначе гораздо сложнее будет Виорди, а ведь она только-только начала оттаивать. Иначе не прояснится расследование Хора, полиция не сделает мельчайшего, а может, и крупного шага по направлению к разгадке. Все они надеялись на Раль, и она не могла не оправдать их надежды, защищая едва знакомого… очень несчастного человека.

Разговор состоится, и ничто не может ему помешать. Так решила Адилунд. В конце концов, мир не построен из одной только доброты, нельзя все время жить в гармонии с самим собой, иногда обстоятельства требуют её нарушить. Не для себя — для других. Это Раль поняла ещё во время их с Мальсом теневых приключений. Он объяснял, что возня с кольцами необходима ради спасения в будущем человеческой жизни, и Адилунд верила, а потому изо всех сил помогала… чтобы оборвать несколько жизней. Те, кто желал воспользоваться магическими вещицами вне даже тех правил, какие существовали в тени, те люди становились вне всех законов. И Хор убивал.

Сама Адилунд не сделала ни одного выстрела за все время их совместных действий, только угрожала пистолетом или убегала, а в критических ситуациях ей помогал Мальс… или, как выяснилось, Кей. Раньше казалось, что это везение, означавшее близкое возвращение дара, но стало ясно, что на самом деле выручал Раль убийца, против которого вели сейчас игру Хор и Маршал. И этим убийцей мог оказаться спящий рядом Хоуэрс Эссентессер.

Круг замкнулся, мысли снова вернулись к юному Эссентессеру. Круг замкнулся. Круг. Почему-то от этих слов веяло неясной опасностью, хотя Адилунд не понимала, отчего у нее такая реакция на это. Как бы то ни было, ей следовало подумать о Хоуэрсе и грядущем разговоре с ним. Как намекнуть, как натолкнуть на ту тему, которой собеседник тщательно старается избегать? Раль боялась спрашивать прямо, кроме того, её догадки могли и не подтвердиться. Вот Хор умел вести разговор так, как было нужно ему, а Адилунд не представляла, как подведет Хоуэрса к столь скользкому вопросу. Наверное, стоило упомянуть про войну и постараться развить эту тему, наблюдая за реакцией собеседника. А если не пройдет, то заговорить о чем-нибудь семейном, подхватить для этого пустяковую новость, глупую сплетню…

Прерывая мысли Раль, забили часы, но не просто забили, а зазвенели хрустальной мелодией, заложенной в них мастером и включавшейся несколькими поворотами винтов. Хоуэрс подскочил на своей постели и снова выругался. А Адилунд думала, что у нее много времени…

— Что вообще творится? Что это за будильник? — преемник Магистра хлопал глазами, пытаясь, видимо, осознать, где он проснулся, почему на столе, что здесь делает малознакомая девушка и почему звонят часы, которые ранее вели себя вполне прилично.

— Я должна раз в час проверять, действительно ли это вы, чтобы не случилось какого-нибудь фокуса с иллюзией, — Раль удалось произнести фразу в стиле Марджорис, хотя это вышло и не так легко, как раньше. Она помнила наставления Хора для этой ночи. Поскольку Кей мастерски владел иллюзией, Адилунд не следовало давать повода себя обмануть. В конце концов, такая тщательная проверка требовалась для того, чтобы у полиции уже не оставалось сомнений в невиновности подозреваемого.

Злой и сонный Хоуэрс опять послал её в не самое приятное путешествие. Раль опять напомнила про Магистра Объединенного Мира, и его преемник стал поспокойнее. Однако снова возмутился, уразумев, что спокойно спать этой ночью ему никто не даст. Адилунд только пожала плечами: в конце концов, Хоуэрс сам согласился на такую проверку. Хотя… попробовал бы он не согласиться. Сразу записали бы в убийцы.