Ольга Мороз - Пусть мне повезет

— Это потому, что вы не закончили то, что и не началось толком, — я глянула скептически, намекая на то, что хоть она-то поняла свою реплику? — Вот чего ты ждешь? Ведь не того, что он извинится за невесту, нет? Он тебе ничего не обещал, увлекся тобой — это да, но так на то он и мужик, им бы лишь за метлами волочиться.

Я хотела возмутиться, меня тут с метлой сравнили, но меня опередил Дин:

— Что значит, на то он и мужик? По-твоему, все только и делают, что увлекаются чужими метлами? А как же я? — взвыл дурным голосом наш юморист. Кристи на него глянула свысока, потом улыбнулась и порвала стандарты логики. — Ты не мужик, ты мой любимый единственный и неповторимый мужчина.

— Фууух, хоть мужчина добавила в конце, а то это конечно все хорошо, но думаю, может еще не доказал, что я мужчина хоть куда, — грудь выпятил, идет как павлин, нам сразу стало весело. — Ева, а ты его любишь?

— Кого? — не поняла я.

— Вот, если кого? Значит, точно, не любишь, а раз не любишь, зачем мусолим эту тему? — Как ни странно, но мысль Дина меня увлекла. Ведь действительно, я наверно была влюблена некоторое время, но сейчас и этого нет, а любви, так той вообще не было, все, тему надо закрывать.

Нам навстречу попался Марк Тень, староста силовиков. Он подошел поболтать и рассказал нам крайне интересную новость. Оказывается, у них в группе силовиков произошли изменения, и сейчас осталось в группе всего восемь студентов. Мы и опешили, оказывается, как и обещали, начались перестановки, и тех, кто не был связан ни с одной из ведьмочек, перевели в другие группы.

Сказать, что мы были в шоке — это ничего не сказать. Нет, нам всем говорили, что это так и будет, но говорили, что так будет в конце года, а тут середина учебного года, и на тебе раз. Кристи уточнила, кто именно остался, я с благодарностью на нее глянула. Оказывается, Крисс ушел, причем сам. Хотели сделать, чтобы силовиков было по счету ведьмочек, тоже семь, но из-за меня, а точнее, из-за того, что у меня два силовика, их в группе осталось восемь.

— Работаем, напарник, дай пять! — Дин как всегда нашел повод порадоваться. А мне не жалко, хлопнула его по руке.

— Вроде больше никаких изменений в нашей группе не предвидится. Правда, ходят слухи про какую-то смешанную команду, — если мне кто-то скажет, что мужики не сплетники, рассмеюсь в лицо.

— Да ты что, а подробности не знаешь? — Дин даже вперед подался, вот что любопытство с некоторыми делает.

— Знаю только, что это проект Шторма, а вот подробности мне не известны, — грустно вздохнул, даже плечи поникли.

— Там вроде команду на работу набирают, сначала практика, а уж если покажут себя и зарекомендуют, то потом в штат, в контору к Шторму, — решила, поделиться информацией, услышанной от Вани.

— Мне срочно нужно в эту команду, — Дин даже дергаться стал, пришлось Кристи взять его за руку, чтобы хоть чуть-чуть успокоить.

Марк еще немного с нами постоял и пошел по своим делам, пообещав Дину разузнать как можно больше информации об этом новом проекте.

А мы еще немного погуляли, и решили возвращаться. Уже в Академии я оставила влюбленных в одиночестве и ушла в комнату, но думаю, они этого даже не заметили.

В комнате подготовила все на завтра, сделал себе чай, залезла в кровать с надеждой почитать, но мне пришло сообщение. Открыв послание, застонала в голос. А кто бы сдержался, я еще поругаться хотела, но не стала.

Итак, с завтрашнего дня, как вы поняли, начинается учеба. Каждый день в семь утра у меня занятие по зельеваренью, потом в четыре часа дня, у нас тренировка, а вечером, в шесть необходимо отправляться в офис Шторма. Убейте меня! И дело даже не в том, что надо еще делать домашнее задание, готовиться к контрольным работам и просто банально отдыхать. В семь утра надо уже быть в кабинете, значит, встать придется максимум в полседьмого. Если в таком режиме я поучусь месяц, смогу сойти за умертвие. Ведь все понимают, что ложиться никто в десять не будет, а значит, полуночные посиделки, ведь студенческую жизнь никто не отменял, а потом зомби на практических.

Появилась малодушная мысль отказаться от участия в Играх, чтобы проще жить, но как появилась, так и исчезла, не дождутся. Здравствуй, зомби-жизнь.

Утро началось непозволительно быстро. С кровати я не встала, я с нее просто сползла как желе, еле доковыляла до душа, с закрытыми глазами. Там, попискивая, покупалась. Получилось даже взбодриться, почему-то вода была не особо теплая. И бегом прибежала одеваться, оделась потеплее, у нас с сегодняшнего дня пойдет сезон холодов. А значит, будет подмораживать, спасибо бабушке, она прислала мне теплые вещи. Когда летела поступать, ничего теплого не брала, да, я надеялась, что не поступлю и вернусь, а теперь они стали очень необходимы.

Достала свои плотные джинсы, теплый свитер крупной вязки с высоким горлом, ботинки на 'тракторной' подошве, не знаю, как это, но так их назвал папа, а поверх нацепила куртку. У нас все ходят в плащиках, меховых или крутых шубках. Но мне всегда было жалко, что ради шкуры убивают животных, и я в знак протеста носила тонюсенький плащик, мне к нему бабушка подкладку пришивала. А уже папа передал шикарную куртку — пуховик, люди не дураки, это факт. Куртка тонкая, легкая и невероятно теплая. Первый раз, когда ее надела, на меня как на психа смотрели, потом решили, что хочу заболеть, а уже потом, выяснив, что в этой куртке на нашу погоду даже иногда жарко, стали завидовать.

Правда, у нас последнее время появились магазины, где торгуют вещами из-за Грани, так там есть такие пуховички, но стоит это все безумно дорого, а что, хочешь быть модным, плати. Мне мода по боку, это все родные из-за Грани.

Вот и сейчас, надев куртку и завязав шарф, а шарф мне, кстати, папина мама сама связала, схватила сумку, Шуршика и пошла познавать науку о зельях. Малыш был против, но я сильнее, так что ему пришлось идти, а точнее висеть у меня на руках, он пыхтел всю дорогу, пока шли по общежитию, но стоило нам выйти на улицу, в лицо подул холодный, пробирающий до костей ветер. Малявка аж подпрыгнул, издал писк, который перешел в ультразвук, а уже потом в дикий бас, с моих рук его снесло.

Как-то я не подумала, что ему может быть холодно, а ведь и правда в изнанке не бывает зим, малыша окутал свет, а когда он пропал передо мной на земле сидел шикарный пушистый… Барс.

Я стою, смотрю, он сидит, смотрит осуждающе, не смогла сказать ничего умнее:

— А собственно, как так?

— А собственно, надо было думать, когда меня на холод тащила. Ты что, зверь или издеваешься? — сказал барс голосом Шуршика, и вот я понимаю, что это малыш, но на малыша он не тянет, и на Шуршика тоже. Это вот как раз Шурхашииск.

— Извини, — пропищала и сделала маленький шажок назад.